Архив публикаций за май 2006

...Студентка Екатерина Снегирева была девицей без комплексов. «Препод» Подуременных пригрозил ей двойкой за сессию. После лекции она подвалила к нему и интимно шепнула:

– Илья Михайлович, у меня проблема... Это женское...

Подуременных опустил взгляд на Катькин живот, но ничего обременительно-болезненного в нем не обнаружил.

– Вы не туда смотрите, – мурлыкала Катька. – Вы в глаза посмотрите...

В ее масляно-кошачьих глазах плавала робкая похоть побежденной тигрицы. Преподавательский взгляд стыдливо снизошел к ее стройненьким ножкам и скромно затаился. Аудитория панически пустела. Катькина ручка властно теребила жидкие бакенбарды:

– Я долго не решалась... Это женское...

На экзамен она пришла в вызывающе короткой юбке. Подуременных краснел и грыз карандаш. Потом попросил ответить на вопрос билета.

– Я вам домой звонила, – буднично сказала Катька.

Подуременных зашевелил волосами.

– Ваша жена чудная женщина, – продолжала она. – Мы славно поболтали. Она вам трусы новые купила. Полосатенькие такие, прелесть!..

«Препод» поставил ей «зачет».

В другой раз она ударила физрука сумочкой по голове. Тот смущенно промолчал. Короче, студентка Снегирева шагала по жизни, широко раздвинув ноги. И что ей стоило ради забавы совратить чувственного Кнута?...

...Цель этого эссе ответить на вопрос Якова Кротова, почему четыре евангелиста по-разному описывают последовательность событий после воскресения Спасителя. Попробую заработать тысячу долларов, обещанную тому, кто гармонизирует эти последовательности. Не знаю, удастся ли мне с первого захода добраться до последней конкретной точки, но принципиальный ответ я уже знаю. Последовательности это наша специализация. Скажу сразу, они будут разными в зависимости от того, что вокруг чего вращается. Земля вокруг Солнца, или Солнце вокруг Земли. Вы увидите, что не зря люди ломали копья по этому поводу. Вообще, если начать разбирать какой-нибудь старинный спор, то постепенно становится ясно, что спор этот был не зря. Думаю, даже и дискуссия по поводу длины крыльев у ангелов была не просто схоластикой. Поэтому сразу исправляем эту единственную ошибку Якова Кротова в передаче. То есть для Библии далеко не все равно, что вокруг чего вращается. Настолько не все равно, что это будет решать, есть бог или нет. Добавлю также, что в этом эссе будет видно, что физик может много сказать о любви и ненависти между людьми. Вплоть до того, что будет показано, как любовь меняется на ненависть. Научно показано.

Но начнем с конца. С заключительной речи профессора атеизма Юрия Муравьева. Будет показано, как он отречется от науки только для того, чтобы не признать существование бога.

Товарищи, своей неумолимой логикой, которую я сам так долго призывал, вы прижали меня к стенке. Но не думайте, что я просто так сдамся. У меня есть последний окоп, который вам не взять.

Да, бог есть, НО НЕ ПРО НАШУ ЧЕСТЬ. Бог, сказал Борис Парамонов, он ведь маленький. Но как видно, он не просто маленький, даже не очень маленький, он СЛИШКОМ маленький. Л.Д. Ландау говорит, что человек добрался до таких вершин в науке, что может понять то, чего не может уже вообразить. Так вот, вы сами утверждаете, что бог это настолько маленькая величина, что ее нельзя даже себе представить. Так, значит, кто же может принять этот очень, очень маленький сигнал? Кто, то есть может в него верить? Гоголь? Так у вас, что, Гоголи, как грибы растут? Лев Давидович Ландау? Альберт Эйнштейн? Серафим Саровский? Вильям Шекспир? Александр Сергеевич Пушкин? Нет, друзья мои, я повторял и повторять буду:

– Ты не Пушкин!

Мы масса и подчиняемся другим законам. Законам революционных масс. Мы приемники третьего класса. Не Грюндики!

Может не только бог, может и инопланетяне есть! Я не против. Но можем ли мы жить, принимая во внимание их существование где-то тридесятом царстве? Очевидно, что нет. Может быть, когда-нибудь, через пять тысяч лет инопланетяне подлетят поближе, тогда может и будет человечество учитывать их влияние на нашу жизнь. Так же и бог, пусть подрастет до того, чтобы мы могли его увидеть. А так он слишком далек от народа. Вот приблизится, тогда может, я и сам скажу:

– Верьте.

А так мы каждый раз будем попадать впросак, принимая во внимание бесконечно малые величины.

И если способность понимать НЕПРЕДСТАВИМОЕ это неотъемлемая обязанность ученого – ВНИМАНИЕ! – я отрекаюсь от науки.

Да! Но, зато я могу не верить в бога. Бога нет. Обратного вы мне все равно не докажете. Я буду читать и писать учебники, это мой дом и я буду здесь жить без необходимости верить в бога. Так сказать, учиться, учиться и учиться!

За сим…

P.S. Да так все живут.

Итак, вы только что видели сеанс черной магии. Теперь попросим показать ее разоблачение. Пожалуйста...

...Это ж почти как младенец поначалу ощущает мир. Имеет только ощущение голода – из желудка и материнского соска – ото рта. И всё. Больше ничего. Никакие органы еще не умеют работать. Глаза – видеть, уши – слышать…

А описывает Лаптев художника. Когда-то художники были частью духовной элиты общества. В Возрождение, положим, они на десятилетия определяли мировоззрение (антропоцентризм, скажем) многих и многих. А того, кого описывает Лаптев, он ведь топчет иронией. Какой-то полубомж-полухудожник-полупьяный... Или это самоирония персонажа? А автор как бы отстраненно наблюдает за этой драчкой в художнике «Я» со «Сверх-Я» (или «Оно» с «Я»).

Это отсутствие подлежащих, это нагромождение глаголов в форме инфинитива, то есть безотносительно к лицу, по противоположности навязывает, что тут скорее внутренний монолог, чем действие. Действие ж направлено обычно. Куда-то. А этот художник – как младенец – полностью дезориентирован в жизни. Продавать или не продавать свои картины? – Черт его знает. А что в них выражать? – Тоже. Даже жить или не жить, непонятно...

Кот внезапно остановился, весь подобрался, на мгновенье напрягся и резко влетел в кусты. Послышалась возня, кусты заколыхались, через минуту выбрался. Увидев человека, замер. Посмотрел снизу вверх. В зубах болталась тушка с длинным хвостом. Тушка дернулась и пискнула, и кот, высоко подняв голову, с добычей побежал в темноту.

Осталась одна, и как-то пусто стало, – за небольшое время, пока шла за котом, смогла украсть кусочек кошачьей свободы, насладиться ею. Начала оглядываться. Дождь кончился. Забрела куда-то… В темноте не разберешь, что за дом многоблочный. Где такой? Ночью все по-другому, знакомое место не узнаешь. Пошла по тротуару мимо блоков.

Сразу будто ото сна очнулась, заблудившись. В груди огонь вспыхнул, от прилива адреналина голова кругом. Дошла до конца дома. Где же табличка? Темнота такая, вот бы кошкой была, видела б все прекрасно. Не имела бы представления даже, что такое – не видеть в темноте. Но тогда и названия улицы искать не надо было б, и номера дома. Что такое – номер дома? Ха-ха…