Форум журнала "Новая Литература"

Щербак Вэл. Рассказ «Котёнок».

Фима смущалась подписывать свои картины детской фамилией Котёнок до тех пор, пока один критик не чиркнул: «Котёнок, а пишет как лев!». После этих трафаретных слов Серафима почувствовала, как её имя наконец-то вырвалось из-под гнёта легкомысленного суффикса и сделалось важным.

Ей стали приходить заказы, а незнакомые начинающие художники временами обращались с просьбой оценить их мастерство. У Фимы кружилась голова. По ночам она не могла спать: изнанка черепа превращалась в белую простыню, на которую из глаз-проекторов осатанело извергались сюжеты будущих полотен. Такого всепоглощающего желания творить она не испытывала никогда. Раньше она рисовала только потому, что больше ничего не умела. Теперь она вдруг ощутила себя художником. Крещение, которое совершил над ней бездарный критик, сделало возможным переход из заурядного ремесленника в окрылённого искусника. Словно на обезвоженную до сухаря почву опорожнился колодец.

Она вставала в пять утра и принималась за работу, время от времени хватая перепачканными пальцами кружку с чаем. Ей нравилось рассекать холст уверенными, отрывистыми мазками. Процесс творения напоминал работу в саду: на полотно помещался недоразвитый саженец наброска, вскоре взрывающийся пёстрой массой цветов, лиц, домов, деревьев. Это гипнотизировало Фиму. Она не могла находиться рядом с пустым холстом: жажда лепить привычный мир из красок разогревала настолько, что разбухал лоб. К ночи вся Фима, даже её спрятанная под фартуком часть, пестрела как полотно абстракциониста. Однако, несмотря на признание публики, ей казалось, что картинам чего-то не хватает. И каждый раз, когда она заканчивала очередную работу, в голове ртутным шариком перекатывалась мысль: «Недостаточно хорошо»...

Тексты о перфекционистах редки в НЛ, да и вообще в литературе. Радует уже одно то, что появился новый автор, который наконец-то «забил» на пресловутого «маленького человека» и взялся за кого-то похожего на себя. Это одна из ипостасей искусства – не уходить далеко от хорошо знакомого материала, знать тему, изнанку и лицо. «Художник нападал на него, боролся с ним, полагаясь на одно только чувство – чутьё гения. Его кровь смешивалась с красками, содранная с воспалённого тела кожа обтягивала холст. Картина глотала художника заживо…» Каково! И кстати именно такой подход к тексту жизненно необходим не только художнику кисти, но и художнику слова. Кропать занятные безделушки без сверхзадачи – удел лентяев, ремесленников и бездарей. Этот самый бесполый «Вэл Щербак» похоже выбор свой сделал-ла. Однако здесь есть и опасность самоповторов, вроде разного рода «вращающихся свёрл глаз», но на то и этот проклятый перфекционизм должен всегда заставлять смотреть на себя под лупой. Самоирония, труд, отход от привычных тем, аскетизм и терпение перетрут почти всё, и наступит то самое выздоровление, за которым, собственно, и идут в искусство. Название у рассказа лажовое, не раскрывающее предмет разговора, что говорит о том, что «Вэлу» ещё работать и работать по всем пунктам. А потенциал, грубо говоря, велик. Утверждаю без лести. Так что респект!

Рассказ «вставил по-взрослому». Браво, Вэл! Наконец-то «Новая Литература» стала заниматься художественным словом, а не художественным свистом одиозной публицистики. Я воспрял!

        В отличие от кое-кого в НЛ, Вэл не претендует на роль искусствоведа, но зато знает, что картины не рисуют, а пишут. Что я тщетно кое-кому объяснял уже раз десять... Кто-нибудь, дайте ему ссылку на этот рассказ.

Здорово пишите,мне очень понравился рассказ :) :) :)