Галина, я век не был на НЛ, иначе написал бы в день публикации.
    Удивлён, что я первый, кто пишет отзыв. Покорён Вашим стихотворением, его темой и стилистической безукоризненностью.
    Тема "малого греха", который, казалось бы, и не такой уж грех,  меня всегда интересовала.  "Малый грех"  в том смысле, что его последствия несопоставимы с его значительностью - не убил, не предал, не лишил крова и денег, а страдания непередаваемые.  Знаю человека, который в юности, будучи лет 20-25, послушал своего крутого дядю, учившего его "правильно жить", и не заплатил  10 рублей  "солдатику с тонкой шеей, в мешковатой форме на худом теле", вскопавшему ему огород.  С тех пор не найдет себе покоя. А ему лет уже под 65 и никак не может простить себя.   Искал солдата, молился, просил прощения у Бога,  деньги бедным давал, бескорыстно помогал нуждающимся  - камень как лежал на душе, так и лежит. Исповедался мне, другу, но и после этого легче не стало.
         

Лачин, поздравляю с публикацией! Знаю, как долго, много и тщательно ты работал над этим, одним из главных трудов твоей жизни, как мы обсуждали его под низким потолком лагодехской моей обители, и как мы, Женя Синичкин и я,  не сговариваясь, были солидарны в оценках некоторых, излишних, на наш взгляд, отсылок к современности. Я с особой теплотой и грустью вспоминаю то время - когда был мир, мягкий вечер юга, хорошее вино и литература. Увы, сегодня мы скрываемся от войны почти за 300 километров от  нашего Харькова, и, вспоминая прошлое, наши посиделки, наши обсуждения и споры, понимаю, что тогда-то и были самые счастливые дни: Лачин читает РАФ, я читаю свой перевод « Месопотамии» Жадана, потом Лачин читает свой перевод жадановской «А женщина с чёрными, как демоя, волосами…», Роланд наполняет бокалы, а Лена, моя жена, несёт горячий, прямо из духовки,  хачапури.
    Дальнейших  тебе творческих успезрв
     

Удачное, точное название, интересная тема, по форме как документальная кинозарисовка, никакого авторского присутствия и давления, автор - сторонний наблюдатель, даже не оператор - кинокамера. В высшей степени симпатичная и философская вещь, отсылка к вечному, библейскому « Не судите...».

    Точно, остроумно, иронично. Пародийный портрет недавнего прошлого НЛ, вызывает тёплую ностальгию: на фоне Пушкина (Якушко) снимается рассыпавшееся, казалось бы, навсегда семейство.  Удалась самоирония: едкая и  беспощадная,  настолько убедительная в своей естественности, что перепугался,  не случилось ли чего с Че-оглы. Написал, спросил, не игрой ли были все его прежние ультралевые заносы. Не дождётесь, ответил Че Оглыевич, я же не идеи свои вышучивал, а своё поведение.

    В целом Инчес-оглы родил новый,   нью-лепотский внутрикухонный историко-пародийный жанр, за что ему слава и благодарная память комсомольцев-писателей всех времён и народов. Надо бы на главной  опубликовать, серьёзно. История НЛ, однако…

Лачин, это издания последних лет  названы " Во власти опиума" и "В дыму опиума". В начале 90-х я издал "Курильщиков опиума", сохранив оригинальное название русского перевода. Книга не под рукой, не могу привести выходных данных, по памяти, начало 20-х годов 20-го века.

Вспомнил  "Курильщиков опиума" Клода Фаррера. У Яны ёмко и эмоционально, в каком-то смысле резюмированные "Курильщики".    Усложнила задачу, ограничив возможности  формой, молодец. Финалом промурашило. В целом талантливо и симпатично.   Мертвоборцы вызвали брезгливость.   

Александр, понравилось. Так много внимания к языку, так много собирательской   работы, так много  работы аналитической! Статья получилась хорошая, поздравляю!

Хороший автор, со своим лицом. По языку узнаваться будет. Встрепенулся, будто рыбак на нырнувший поплавок, на "ледяной и грязной осени". Схватил  парень то, что другие  не замечали. Один огрешек, " ледяное пиво", совсем не по-каленовски. Но как обойтись достойному без родинки? Давно не было на НЛ подобных товарищей.

Как раз тема претерпения пыток, вынесенная автором в заголовок, возможно, и определяемая им как главная, не показалпсь мне таковой. После " Жанны Д'Арк" Дрейера, после"  Муция Сцеволы" Хайндравы, после реального  Муция Сцеволы, после Сотникова у Шепитько в " Восхождении", Карбышева, наконец, примеров торжества  духа над плотью множество. Не верится, что Лачин в открытые двери будет рваться. Стиль  дёрганный , нервный, спотыкающийся, будто надо успеть, а времени нет, подошла очередь, и последний смертельный поэт оборачивается: " Поспеши! Сделай выбор!". И показывает кончиком пера, зажатого в руке, минуя взглядом огонь, минуя  глазом палача, готового содрать с него кожу:" Вон шарик воздушный... он надут неразумным ребёнком и ветром угнан: теперь достаточно укола одного, нажима, чтоб лопнул – долго ли, думаешь, продержится он? А в состоянии спущенном он был неуязвим – придавишь каблуком: нипочём. Так и с людьми происходит. Растёшь духовно, обостряются мысли и чувства, и жесточе ранит мерзость жизни, сильней впечатляют обиды невинных – шаром воздушным разрастается дух, от наплыва мыслей и чувств становясь уязвимей, и довольно укола булавочного, нажима лёгкого, дабы лопнул к чертям".

Грустная и тревожная философская притча. Написана поэтом о поэтах.

Лачин, а " ле-ли-ле" не заметил? Иль литеры прописья применить?

Андрей, хорошо ведь! Уже первая строчка: «Деревня залаяла и завыла собаками…» приковала и довела до конца текста.  Деревня-институтка, сводящая с ума мужиковатый лес. Эволюция их чувств.  Миниатюра обатмосферена поэзией, и это – завораживает. Воздух, голосящий петухами.  Дождь, схожий на ярую плеть небесного пастуха.. Всполошившаяся листва.  Дичающий от безлюбия,  замыкающийся в себе  лес…

Ваша миниатюра  как редкий   оазис  в   пустыне серых слов.

Не понравились  «морщинистые лбы» и  «мозолистые руки».  Штампы, как не крути.  У Вас богатый, образный, оригинальный язык, его бы  ширить и углублять,  избегая  "ничаво" и "вмазать".  В вещах, подобных "От души", - точно.

Лачин, одна из читательниц и авторов моего сайта ( Татьяна Романюк, Москва, верующаяи( православие) прочитала твою книгу ( изданную с Яной Кандовой), заинтересовалась твоим творчеством. Я рекомендовал начать с " Твари". Сегодня получил от неё письмо: " Петр, добрый вечер!  С интересом читаю Лачина на новой лит.
Много для меня неожиданного в " Твари" , хотя, в ислам ранее не углублялась. Тем интереснее и неожиданнее позиция человека, по рождению принпдлежащего  этому миру и поднявшемуся над ним".
Обширные  и содержательные комментарии Юлия... Похоже, твоё эссе пеоеживает  новую волну интереса. Рад за тебя.

РыбакРыбака:." Да и вот ещё что: ничего для себя нового в представленных отрывках не нашёл"

А что из старого  нашли? В первом отрывке, к примеру. Неудобно спрашивать, но, уважаемый амханаг, Вы сами  спровоцировали: " Знаю, да не скажу". 

Лачин, примите наши  соболезнования в связи с  кончиной Вашей мамы.   

Пётр и Елена

Лачин поднял интересную тему - наказуемости добра. Увы, и мои наблюдения  показывают, что добро редко остаётся без наказания. Бывает и хуже: делающих добро ненавидят:  " И жестокая, на уровне веры, ненависть к тем, кто пытается сделать  тебе добро, жестокая месть всем, кто пытается тебе помочь (великолепный украинский писатель Сергей Жадан, книга " Мессопотамия"). И вот выбор перед тобой, альтернатива, какой доржкой торить жизнь свою  - творить добро, следуя подсказкам сердца, или проходить мимо чужих нужды и горя, успокаивая себя мыслью, что всё равно не будет оценено, всё равно обратится в зло.

Мне, как и герою Лачина, близка позиция благодеяния, а санкции- не санкции - пусть решает Бог. Он дорогу в ад либо в рай  прокладывает, и не дано нам знать, что Он надумает,  и как оно будет - через секунду, через час, через год.

Вещь маленькая объёмом, но неисчерпаемая проблематикой. Философская вещь, моральная вещь, хорошая вещь.

Тяжеловатое название, однако, при наличии пера и чернил, недостаток этот легко
исправим.