Спасибо за комментарий и пожелание)
В будущем произведении постараюсь учесть ваш отзыв)

[МИНЫ]

Добрый день.
Поясняю по указанным недостаткам:

Когда стреляли из миномётов – уже даже не было страшно. Мины подвывали, пикируя на наши позиции, как бы предупреждая о своём приближении. Мы знали, что, если снаряд не угодит прямо в твою ячейку – опасаться нечего. Примерно то же было с семидесятимиллиметровыми снарядами – радиус поражения небольшой. Воронки совсем незначительные. Если лечь на дно окопа – ты, практически, в безопасности. Но совсем другое дело, когда в дело включались трёхсотпятимиллиметровые и четырехсотдвадцатимиллиметровые – когда летели такие МИНЫ, было ощущение, что на тебя пикирует самолёт.

Здесь опечатка - не мины, а снаряды, конечно же. Прошу прощения за оплошность. Данные по снарядам проверены по историческим источникам, а изначально взял из романа Хэмингуэя "Прощая оружие".
В остальном абсолютно не согласен - человек может днём воевать, а по вечерам писать сентиментальные письма (почитайте переписку с фронта ВОВ), тем более тут идёт речь о начале прошлого века - люди были гораздо более сентиментальными. И он не был "Рэмбо", просто солдат.
Насчёт того, что гранатой не может оторвать ноги - почему? Граната "Stielhandgranate" масса взрывчатого вещества (аммонал, тротил) 0,180 кг. 93-95% осколки при взрыве уходило в землю, поражение наносилось взрывной волной. В данном случае осколки полетели направленно. Вполне могло быть такое поражение.
Не спорю, возможны ошибки, я не историк и не воюю на фронтах. Но военный опыт имеется, отучился и служил 5 лет в войсках, в том числе ракетно-артиллерийских.  Не претендую на высокие звания, но готов отстоять свою точку зрения)

Лукановский Константин. Рассказ «Весточка».

...Я посмотрел на линию фронта. Бессмысленно. Совершенно ничего не видно. Ночная мгла скрывала абсолютно всё. Ночь слишком тёмная. Тучи прячут звёзды и луну. Но я, как всегда перед боем, осматривал место, в котором придётся наступать. Завтра ожидается атака. В армии не принято предупреждать солдат о наступлении, но наш лейтенант не согласен с такой установкой. Он всегда говорит нам о готовящейся атаке. В такие ночи мы ложимся спать каждый в своей ячейке, укрывшись куском брезента, а не в общей палатке, как обычно.

В этот раз нам даже не сказали, как называется ближайший населённый пункт. Вряд ли умышленно скрывали, скорее всего, даже офицеры не знали названия. Наверняка какая-то никчёмная бельгийская деревушка. Но это не так уж и важно. Я стоял, смотрел в темноту и повторял слова, которые говорил себе перед каждым боем:

– Мне нельзя умирать, мне есть к кому возвращаться...

Лукановский Константин. Рассказ «Понимание».

,,,Виктор опустил руку и спокойно, настолько спокойно, что даже сам удивился, произнёс:

– Не кричите, – он понимал, насколько по-идиотски в данных обстоятельствах звучит эта просьба, но он не любил, когда люди кричат.

Мужчина посмотрел прямо в лицо Виктора.

– Я ничего не мог сделать! – снова повторил он. – Я не виноват, понимаете?

Виктор смотрел в глаза человеку, которого, как он точно знал, через несколько часов жестоких пыток ему придётся убить. Виктору было искренне жаль его, однако он практически ничего не мог для него сделать. Кроме одного. И он ответил. Честно и настолько откровенно, насколько это было вообще возможно:

– Я понимаю.,,

Лукановский Константин. Рассказ «Невезение».

...– Твою мать! – я подскочил с кровати, голова сразу же ответила оглушительной болью, но это была меньшая из моих проблем.

Я замер, осматривая труп молоденькой девушки, которая лежала в нашей с женой кровати. Откинутое одеяло позволило лучше её разглядеть: молодая и очень худая. Теперь уже понятно, что чересчур бледная, даже для современной молодёжи. На шее и щеке синяки и пара царапин. Полностью обнажённая.

Так, стоп-стоп-стоп. Спокойно. Без паники.

Я, конечно, слегка идиот, но не полный дебил. Я не мог задушить девчонку в своей собственной кровати, каким бы бухим вчера не был. Да, и вообще, не стал бы её душить, что за бред! Хотя она вон какая худющая, может, ей много и не надо было… Да, и эти синяки по всей роже и шее.

– Твою мать! – крик эхом отдался по пустой квартире и оглушил меня...

Лукановский Константин. Рассказ «Взялся за дело».

...Мелодия мобильного телефона разорвала предрассветную тишину.

Я не глядя потянулся к трубке. Открыл глаза, когда поднес её к лицу. 4 утра. Сержант Чан. Нажав на зелёную иконку, я прохрипел:

– Так быстро?

– Да.

– Где? – я прочистил горло.

– Заповедник «Дюверне», в пятистах метрах от центрального входа.

– Буду через пятнадцать минут.

Я прервал соединение и ещё раз подумал о том, что сказал Чану спросонья: «так быстро»…

Времени на утренние новости, кружку кофе и ожидание лифта не было. Я оделся, сбежал по лестнице, выскочил на улицу и только там обнаружил, что ливень со вчерашнего вечера так и не прекратился. Значит, основные следы убийцы уже смыло...