Минувшие 17–20 вв. для обитаемого мира в прямом смысле слова были государствообразующими. На печатных европейских картах стали возникать национальные границы для французов, англичан, испанцев, шведов, итальянцев, немцев... греков, украинцев, которые впервые, не на словах из учебников истории, а уже на деле образовали собственные национальные институты.
Что бы ни говорили по этому поводу историки старой школы, но основной бум обретения народами Европы и Азии государственности пришёлся отнюдь не на античность или раннее средневековье. Включая сюда разрекламированных в 17–18 веках «древних греков», «древних египтян», «древних италийцев», «древних китайцев»… все они начали обретать самостоятельность и ощутимую независимость только со времени надлома, ослабления и развала так называемого «Монголо-татарского ига». Вместе с его падением с ещё большей силой продолжила свой распад и единая до того русская Церковь, прямым наследником которой и стало нынешнее отеческое православие с его многочисленными ответвлениями и осколками: сектами и целыми конфессиями, разбросанными ныне по всему белому свету.
Об этом и о многом другом Сергей Крышин беседует с человеком, немало лет посвятившим вопросам взаимосвязи религии и светской истории. Ограничиваясь в этой первой части пока лишь беседой о «Монгольском иге» на Руси, в наших следующих беседах мы коснёмся также и других, не менее редких и интересных, с точки зрения традиции и здравого смысла, религиозных тем, о которых до последнего времени принято было молчать. И, как всегда, в конце я, ведущий рубрики, расскажу случай из жизни, который теперь так и будем называть – «Случай из жизни…».
