Цитата из рассказа Вэл Щербак «Котёнок»:

Фима смущалась подписывать свои картины детской фамилией Котёнок до тех пор, пока один критик не чиркнул: «Котёнок, а пишет как лев!». После этих трафаретных слов Серафима почувствовала, как её имя наконец-то вырвалось из-под гнёта легкомысленного суффикса и сделалось важным.

Ей стали приходить заказы, а незнакомые начинающие художники временами обращались с просьбой оценить их мастерство. У Фимы кружилась голова. По ночам она не могла спать: изнанка черепа превращалась в белую простыню, на которую из глаз-проекторов осатанело извергались сюжеты будущих полотен. Такого всепоглощающего желания творить она не испытывала никогда. Раньше она рисовала только потому, что больше ничего не умела. Теперь она вдруг ощутила себя художником. Крещение, которое совершил над ней бездарный критик, сделало возможным переход из заурядного ремесленника в окрылённого искусника. Словно на обезвоженную до сухаря почву опорожнился колодец.

Она вставала в пять утра и принималась за работу, время от времени хватая перепачканными пальцами кружку с чаем. Ей нравилось рассекать холст уверенными, отрывистыми мазками. Процесс творения напоминал работу в саду: на полотно помещался недоразвитый саженец наброска, вскоре взрывающийся пёстрой массой цветов, лиц, домов, деревьев. Это гипнотизировало Фиму. Она не могла находиться рядом с пустым холстом: жажда лепить привычный мир из красок разогревала настолько, что разбухал лоб. К ночи вся Фима, даже её спрятанная под фартуком часть, пестрела как полотно абстракциониста. Однако, несмотря на признание публики, ей казалось, что картинам чего-то не хватает. И каждый раз, когда она заканчивала очередную работу, в голове ртутным шариком перекатывалась мысль: «Недостаточно хорошо»...