Цитата из рассказа Юрия Гундарева «Китаец»:

...В какой же момент начинается слом? Можно ли хоть как-то предвидеть то лёгкое, почти неприметное движение, которое вдруг с гигантской, сокрушительной силой срывает лавину, погребающую всего тебя под своей ледяной массой?

Как же так всё получается? Вот ты рождаешься, для чего-то приходишь в этот мир. Близкие тебе (пока незаслуженно, авансом) радуются, связывая с тобой радужные надежды. А тут ты и оправдываешь эти ожидания. Всё спорится, всё получается – легко, играючи. И ты даже не задумываешься, что рядом с тобою с момента рождения тенью бродит нечто, что мигом может смазать чёрной краской ярко-зелёный холст твоей жизни.

И что же это – смерть близкого человека? Внезапно обрушившаяся болезнь? Измена жены? Правда, высказанная в лицо начальнику? А может, и вообще совершенная случайность – как сорвавшаяся с крыши сосулька, готовая с первыми весенними лучами покалечить или вообще убить тебя?

Но ведь многие проходили тяжелейшие испытания, преодолевая нищету, всеобщее презрение, побои, унижения, и при этом становились выше, сильнее. Почему же одна капля страдания губительна для одного, а другой, кажется, реку мучений переплывёт? А может, эта роковая капля бьёт наповал именно сейчас, вот в эту секунду? Пережди мгновение, и авось пронесёт!

В голове Аланова никак не укладывалось, за что – за что! – такой красивый талантливый человек, как Виталий Тодоров, который никого не обидел, не унизил, не ограбил, господи спаси, не убил, который разве что, может, донимал, раздражал своей какой-то моцартовской лёгкостью, – за что он превращён в такое вот жалкое посмешище, даже не жалость вызывающее, а, что хуже, – брезгливость, как при виде дохлой крысы. Это что, кара за предыдущие воплощения? Или плата за грехи дальних родственничков? Или достижение такой дорогой ценой права на лучшую жизнь – уже будущую?

А может, это напоминание тебе, да-да, именно тебе, сегодня такому успешному, цветущему, не сомневающемуся ни чуть-чуть, что так будет всегда, что весь твой десятилетиями бережно, трепетно создаваемый мир может – раз! – и перевернуться. И ещё хорошо, если всё сразу! А если, как у Китайца, медленно, тягуче, по капельке, когда уже не столь важно, какая капелька будет последней…