Цитата из рассказа Андрея Ускова «Грусть, тоска, печаль и радость»:

...А воздух дышал весной. Соловьи выкручивались перед соловьихами. Брехали вдалеке чьи-то собаки. Трубы крыш лессировали лёгкими дымками небо. Под козырек залетел заблудившийся мотылёк, сделал два почётных круга вокруг Ивана Сергеевича и куда-то улетел. Жизнь набухала почками. Томилась от своего пробуждения. Прохладный ветерок приятно трепал голову. Было хорошо.

Иван Сергеевич застыл в мраморном оцепенении. Но в отличие от давешнего, теперь это оцепенение было классическим. Перед меркнущим небом стоял маленький человек и представлял себя задумавшимся поэтом. И это было не позёрство, это было натурально, естественно. Как сам мрамор меркнущего неба. Как сам маленький человек, растворяющийся в нём.

– Пять минут, пять минут, это много или мало, – выскочил распаренный Пашка, – ты чо здесь засох, Иваныч?

– Я Сергеевич.

– Да, я знаю, что ты Сергеевич, но тебе Иваныч как-то больше идёт...