Цитата из критической статьи Соломона Воложина «Ура Беляеву-Гинтовту» в рубрике «Художественный смысл»:

...А когда я смотрю на такую репродукцию, я сразу чувствую это бессловесное ЧТО-ТО. Хоть и тут политика кричит вовсю: кто за, кто против Сталина теперь. (Для тех, кто не знает и не догадывается, о чём это произведение – о речи Сталина по радио 3 июля 1941 года по поводу нападения на СССР Германии. Заводчане собрались и слушают громкоговоритель. Тот висит где-то высоко.)

...Но я должен признать, что это ЧТО-ТО является субъективным явлением. И у меня слабая позиция перед теми, кто считает, что субъективное не может быть объектом науки. И когда я выступаю от имени науки об искусстве (а я именно от такого имени выступаю), то слабая позиция мне мстит. Ни меня научное сообщество не принимает, ни читатели, чтоб всерьёз. «Лайки» на ФБ не в счёт. Даже, если б их было много (на ФБ веют поветрия).

Что я был прав (что ЧТО-ТО тут есть), подтвердит только история. Если через несколько сот лет имя Беляев-Гинтовт будет известно, пусть и не как имена Пушкин, Шекспир, Гомер, но всё-таки, то я сегодня прав.

Однако для моих читателей у меня есть и сегодня доказательство. ЧТО-ТО – это нецитируемое. Есть теория художественности, которая объясняет психологический механизм его появления в наших душах. Механизм этот имеет входы через нечто объективное. А объективное – уже предмет науки. Этим объективным является наличие «текстовых» противоречий. Геометрическая, так сказать, сумма сопереживаний этим противоречиям и есть то ЧТО-ТО. То есть ЧТО-ТО становится косвенно объективным.

Проблема науки в том, чтоб найти прямо объективные «текстовые» противоречия. Они хоть и не спрятаны художником, но – так получается – по разным причинам люди их зачастую в упор не замечают...