Цитата из критической статьи Соломона Воложина «Диво дивное» в рубрике «Художественный смысл»:

Сначала – что случилось.

Я сидел, читал теоретическую книгу Меерсон «Персонализм как поэтика. СПб., 2009». Главу о «Метели» (1830) Пушкина. Мне захотелось посмотреть сперва, в каком это месте повести слова: «суженого, дескать, конём не объедешь». Потом – слова: «...молчание молодого гусара более всего подстрекало её любопытство и воображение». Тут я не смог оторваться чтением. Дочитал до конца, который был близок. И глаза мои наполнились слезами.

Сказка наяву.

Моя работа над «Повестями Белкина» началась с возмущения от какого-то повторного в 70-е годы смотрения фильма «Метель» (1964). Я накануне читал Шкловского о фильме «Коллежский регистратор» по «Станционному смотрителю» из «Повестей Белкина». Там было написано – на что я никакого внимания не обращал – что все повести рассказаны Белкину, а не сочинены им. Передо мной забрезжило открытие бездны смысла, который был заложен Пушкиным. Мне 10 лет скрытой от меня самого внутренней работы потребовалось, чтоб однажды (это случилось одномоментно!) мне смутно открылась тайна всех, буквально всех, деталей этих повестей (после чего мне предстояло просто сесть и записать то, что мне как бы говорил некий голос). Мало того! Я потом узнал, что того же мнения Бочаров. Мало того! Через сколько-то лет Бочаров получил, забыл какую, премию за свою работу по «Повестям Белкина». И наконец… Меня никогда – ни до, ни после открытия художественного смысла «Повестей», – они непосредственно не волновали нисколечко! Я был молчаливо и тайно всегда согласен с Белинским, забыл, как, но плохо оценившим это произведение Пушкина.

И вдруг сегодня… слёзы.

Так классическая музыка действует. Ассоциации-то – глубокие. Напеть мелодию себе немыслимо. Но есть ударные куски, какие мне можно напеть. Так, когда мелодия к ним подбирается, подбирается, а потом вдруг такой отрывок звучит… То неминуемые слёзы у меня.

То же ли случилось с «Метелью»?..