Цитата из романа Михаила Ковсана «Ты»:

...Как и я, ты, мучаясь ожиданием, пытаешься отвлечься, уверив себя: как только забудешь, тогда и случится. И знаешь, что это не так, случится, только если случится, от тебя ничего не зависит. Но ждать невыносимо, время тянется, ты путаешься у него под ногами. А оно, безначальное, бесконечное, как ни дроби, ни внимай кукушке и ни шинкуй, непрерывно тянется, мчится, течёт. Идёт время и пропадает, точными словами за эпоху цепляясь, по слову поэта, чьей славе посмертной прижизненное самоубийство весьма помогает.

Убивать себя больно, противно и совсем не красиво. Лучше воевать за свободу, сражаться с туземцами, за честь жены выходить не дуэль, быть убитым за слово, ироничное, направленное против тирана. Способов такого самоубийства не счесть. Слава разум мутит, её жажда сильнее инстинкта: сказать хочется больше, чем жить. Может, не слава, а слово мутит? Чем больше поэт, тем слово больше его самого. Особенно то, что написано кровью. Не пойдёшь же просить карандаш перед смертью. Верёвка намылена, а ты: «Карандашика не найдётся? Одолжите, иначе петля не захлестнётся».

Слово – храм, жрец в нём поэт, переводчик пифийского угарного бормотания. Жрецом, с пифийского переводчиком много лет Плутарх прослужил, интерес к великим мира сего дочиста исчерпав. Что с таким словом сравнится, какая слава, самоубийство какое?..