Цитата из эссе Виктора Сбитнева «Почему наша власть не любит русских писателей?»:

...Ни впервые усвоенная юным умом Теория относительности, ни даже смешавшая все эмоции смерть любимого деда не могли просачиваться в сознание столь впечатляюще, чтобы смещать мои представления о времени и пространстве, в которых живём от века. Литература – смогла. Почему? Задавая сей вопрос самому себе на разных стадиях переменчивого существования, я пришёл к твёрдому убеждению, что главная причина кроется в… метафоре. А проще говоря, – в специфической способности мозга мыслить художественными образами, то есть, выражаясь по-научному, при помощи скрытых сравнений, в которых обозначается (называется) лишь то, с чем сравнивается важный для сознания объект, сам при этом оставаясь за скобками. Ну, например, можно сказать, что осенняя рябина похожа на пылающий костёр, а можно просто: «в саду горит костёр рябины красной…». Разумеется, есть более сложные метафоры – как то: «В горнице моей светло. Это от ночной звезды». Всякий понимает, что ночной звезде, будь она хоть Сириусом, не послать в комнату даже слабого лучика света. Но в поэтическом пространстве и ночная звезда может освещать путь любимой матушке, идущей за водой. Но наиболее осязаемо метафора, как понятие, воплощена в Вечности. Дело в том, что Вечность, в принципе, не с чем сравнить! В самом деле, с чем? С веком, с тысячелетием, с периодом господства динозавров, с колоссальным временным промежутком, который отделяет нас от появления на Земле первых микроорганизмов? Всё равно этого несказанно мало. Поэтому она, Вечность, и есть самая очевидная наша метафора! И именно поэтому истинное художественное творчество в конечном итоге обращено к Вечности, то есть не только и не столько к физической, земной жизни человека. А к его бессмертному духу, который с трудом умещается разве что в бесконечном Космосе.

Однако сей философский дискурс нацелен нами на решение исключительно прагматической проблемы: почему нынешнему российскому Режиму не с руки обращаться к метафоре?..