Аркадий Макаров
ПовестьОпубликовано редактором: Андрей Ларин, 28.07.2013Оглавление 19. Часть 19 20. Часть 20 21. Часть 21 Часть 20
В стакане водки было как раз столько, чтобы полностью почувствовать себя взрослым, что я тут же и доказал. – Так её, мать её! На-ка, закуси! – всё тот же мужик протянул мне краешек хлеба с большим ломтём домашнего сала. – Ешь, не робей, воробей! Дядя Миша подсунул мне банку с простоквашей: – Потом поешь! Запей вот! Я сделал несколько глотков простокваши, после которой вкус водки тут же погас, и стало хорошо-хорошо. Вот теперь я на равных с мужиками! Мы славно поработали, мы славно отдохнём! Я прислонился спиной к скату машины и стал не спеша, чтобы не показаться голодным, закусывать русским бутербродом – сало с хлебом. Закуска эта обильная, и хмель в голове стал затихать: звуки стали более приглушёнными, разговор остроумнее, и мужики добрее и проще, чем показались вначале. Всех хотелось обнять и рассказать что-нибудь такое, отчего бы все они были поражены моей находчивостью и остроумием. Но рассказать было нечего, ещё в моей жизни ничего не случалось такого, что могло бы заинтересовать эту компанию. Правда, про Маргариту, если что порассказать, то мужики вряд ли это оценят. Да и болтать чего зря – недостойно нормальному пацану. Это я знал точно. Теперь, кивая головой каждой шутке мужиков, я всё больше и больше очаровывался их говором – грубым, но таким понятным и доходчивым. Так бы слушал и слушал…
– Э, керя-тетеря, колесо ослобони! Я открыл глаза, ещё не понимая, что хочет от меня этот мужик. Во! Заснул, кажись! Резиновая упругая шина так уютно согревало мне спину, что было лень приподняться. – Давай, поднимайся, петух гамбургский! Нам ехать пора! – За петуха – ответишь! – я было ухватил обидчика за грудки, но тут подошёл дядя Миша, и пришлось опустить руки. – А чего он! – Не ерепенься! Мужикам ехать надо, а ты под колесом! Пойдём! Застоявшийся гружёный лесовоз потихоньку, враскачку, завывая мотором, с трудом выбрался из песчаной насыпи и, нещадно дымя выхлопной трубой, скрылся за поворотом. – Ножовка села! Напильник бы теперь трёхгранный – озабочено, разглядывая насечку зубьев на полотне ножовки, сказал дядя Миша. – Жалко, инструмент оставил на кордоне… – Да чего там! Я сбегаю! – мне было неудобно перед ним за свою неуместную выходку с тем мужиком, и хотелось чем-то услужить – Как вчера? – поднял дядя Миша не меня свои выразительные глаза. – Да нет! Что ты? Я мигом! По дороге! – с готовностью зачистил я. – Теперь не заблужусь! – Ну, давай! Топай! Инструмент лежит на чердаке в головах. Неси весь ящик! Машину чинить, если что! Пригодится! – обрадовался он. Мне показалось, что моё согласие ему было заранее известно, и теперь он только делал вид, что сомневается: посылать меня снова на кордон или нет. – Ты не спеши! Ночуй там, на месте. Ножовку я всё равно завтра править буду. А теперь отдыхать надо. Упрел с погрузкой! – дядя Миша нарочито покрякивая и потирая спину, полез под нашу шаланду. По всей видимости, он и вчерашнюю ночь провёл здесь же. Хорошо. Тихо. Прохладно. Там, на траве, у него была сооружена из обшитых мешковиной досок постель. Рядом лежало одеяло и маленькая цветная подушка. Откуда они здесь, в машине? Раньше, кроме обшитых досок, такого добра я там не видел. – Ну, чего торчишь? Давай, двигай! Я спать буду! – дядя Миша улёгся на постель и закрыл глаза.
Конечно, моя усталость тоже давала о себе знать: болели руки, плечи, поясница. Ноги стали тяжёлыми, вроде кто свинцовые подошвы на сапоги приладил. Видел в кино, как водолазы, чтобы не всплыть, свинцовыми поясами подпоясываются, и на ботинки тоже свинцовые подошвы присандаливают. Так и я – земля как магнит тянет. Прошёл метров сто по дороге и присел прямо на вывороченный кем-то пень. Пень весь оброс зелёными волосами, словно голова лешего из земли торчит. Зарылся лукавый в песок и высматривает кого поробее. Но я не из робкого десятка, сяду на твою плешь и покурю, поплюю тебе в морду, погонь лесная! Перед закатом в лесу такая тишина образовалась, что где-то вдалеке сразу послышался коровий рёв, потом петушиный крик, потом лай собачий. Наверное, это на кордоне пригнали корову на дойку, вот она и мыкает со всхлипом, вроде жалуется тётке Марье на оводов проклятых. Нормально пастись не дают, всю шкуру до мяса прогрызли. Я однажды видел, как её хозяйка пинцетом выщипывала толстых белых червей у коровы из-под шерсти. Это овода личинки под кожу насадили. Вот и мучается нестерпимым зудом скотина, от этого беспокойства молоко у неё портится. Так потом мне тётка Марья объясняла: «В лесу оводьёв, как мух на дерме! – в сердцах говорила она, вытирая руки пучком свежего сена. – Всю кожу изрешетили, сволочи!» Вспомнив про тётку Марью, про кордон, про молоко парное, про студентку ту озорную, у меня так засосало под ложечкой, что ноги сами понесли туда, вроде и свинцовых подошв никогда не было.
Теперь я никуда не сворачивал. Шёл, куда вела эта взрытая колёсами и дождями песчаная с отвалами дорога. Стало заметно смеркаться. Вон кто-то промелькнул между деревьев. Баба, вроде. По грибы, видать, ходила, а теперь домой спешит. Километров в пяти-шести отсюда село подлесное. Козывань. Вот она и торопится дотемна в село попасть. А может, это и не баба вовсе, а наша хозяйка, тётка Мария? Похожа чем-то, только понаряднее, может… Но зачем она здесь оказалась? Кордон-то в другой стороне. Я прибавил шагу. Идти было легко и весело. Теперь не заблужусь. Теперь – дойду. Тётка Марья нальёт большую кружку молока, скажет: «Попей, бычок толстоморденький! Попей, да молоко с губ смахни. Вон, усы пробиваться начали. Мужик почти…» Про Маргариту я старался не думать. Как только подумаю, враз ночь на сеновале вспоминаю, стыд свой позорный… «Стряхни молоко с губ! – так и слышится её насмешливый голос. – Телок бондарский мокрогубый. Му-уу!» Сладким дымком потянуло из-за деревьев. Хороший дым! В нём тепло избы, уют, сытный дух ужина, семейные разговоры… Снова захотелось домой, к родителям, в тишину ночи, где бродят неисполнимые желания и сны, как вкрадчивые кошки по крышам. Но куда там! Смахнул воспоминания, как надоедливых мух. Здесь – я с дядей Мишей на равных. Сам себе и слуга, сам себе и господин.
Оглавление 19. Часть 19 20. Часть 20 21. Часть 21 |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|