Игорь Белисов
Романдилогии «Скорпионья сага» Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 24.11.2013
На чтение потребуется 7 часов | Скачать: Оглавление 21. Дела. 5 22. Дела. 6 23. Дела. 7 Дела. 6
В сентябре я решился выйти на разговор с Соломонычем. Мой бизнес разросся до такого масштаба, что убыль скорпионов в лаборатории могла вызвать вопросы. Требовалось прикрытие. Самое верное – сообщник в лице завлаба. Я рисковал. При неблагоприятном развитии разговора шеф меня мог уволить, а то и сдать компетентным органам. И все же был шанс, что Соломоныч – не идиот. Ведь весь зоопарк давно жил по законам теневой экономики. С тех пор, как учреждение распалось на «удельные княжества», кто что урвал, на том и зарабатывал. Административные корпуса втихую сдавались под офисы. Газоны покрылись шатрами кафе и павильонами игровых автоматов. Зоопарк преображался, становился наряднее, местами – шикарнее. Велись отделочные работы с модной приставкой «евро». Ходили слухи о привлечении кредитного финансирования. Кто и когда будет за кредиты расплачиваться оставалось неясным. Люди сделались тише. Кого не спросишь, зарплата – слезы. Никто, впрочем, не плакал. И даже не жаловался. За непроницаемым круговым помалкиванием насквозь угадывался примирительный «черный нал». Когда я вошел, Соломоныч сидел над кроссвордом. Причем, разгадывал его каким-то необычным манером. На столе разметалась кипа газет с кроссвордами на последней странице и несколько листков в клетку, исписанные крестословицами. Соломоныч трудился над очередным листком в похудевшей тетради. Завидев меня, поманил пальцем. Мол, подключайся. Он пытался найти подходящее слово к уже скрещенным. «Этология», «этиология», «этимология», «энтомология»... – таковы были варианты задачи. Меня позабавила одержимость завлаба. И поразило собственное открытие: одна буква полностью меняет смысл слова. Надо строже контролировать речь, подумалось мне. – Ефим Соломонович, слова не актуальны. Пришло время дел... Оказалось, он как раз-то и занят делом – составляет кроссворд, чтобы продать его той самой газете. Подзаработать... Я не ослышался? Завлаб созрел срубить левых деньжат?.. Для меня это был неожиданный знак судьбы. Я врезал напрямик. Если уж зарабатывать, то по-крупному. Ну сколько может отслюнявить газета за жалкий кроссворд? Стоит ли мучиться? А между тем живые деньги буквально валяются под ногами. Шелестят вроде потрескивания сухой палой листвы. Соломоныч прислушался. Я обрисовал уже существующую диспозицию и предложил возглавить то, что он и так фактически возглавляет. Предложил долю в деле – прикрыть глаза за некоторую регулярную сумму. Соломоныч нахмурился. – Ты предлагаешь мне соучастие в мафии? Сказал это так, что я почувствовал: ответ – нет. В старческом взгляде горела праведность интеллигента. Я потупил взор, забегал глазами по кабинету, не имея шанса продолжать, не имея возможности повернуть вспять. И тут мне подвернулась газета. То была единственная из всех его газетенок, валявшаяся передовицею кверху. Остальные чернели задами кроссвордов и прочего легкомыслия. А эта сияла всерьез. «СЕМЬЯ», – называлась статья... В ней рассказывалось о семье президента страны. Красовалась цитата: «Только я и премьер не берем взяток». Далее следовало журналистское расследование, попытка осмыслить широко известные в узких кругах факты... Председатель совета СНГ один за другим «дарит» дочери президента автомобили. В ходе визита в Швецию дочь и жена «покупают» мехá на внушительно круглую сумму. Опять же, дочь занимает пост Советника президента по имиджу с окладом министра – только за то, что ей «легче, чем кому-то другому, подойти и поправить папе галстук». Все та же дочь, в налоговой декларации за минувший год, «скромно» заявляет доход в два раза больше, чем у премьера. Наконец, она же фигурирует при личной покупке элитной недвижимости – не считая «мелочей» вроде реконструкции санатория для родителей или расходов на воспитание чад... Обращает внимание, что главный экономический субъект – женщина. Но разве не к женщине должны стекаться финансы семьи? Однако вытекают они из рук правящего мужчины. Счетная Палата задается вопросом: «То ли президент живет на проценты от денег, данных им в рост, то ли какой-то банк почему-то ссудил ему деньги»... Только по официальным данным 97-го года семье президента принадлежат: четыре автомобиля (100 тыс. $), две моторные яхты (450 тыс. $), квартира площадью 323 кв.м.(400 тыс. $), загородный особняк (500 тыс. $), конюшня на сорок лошадей (1 млн. $) и вилла на Французской Ривьере (11 млн. $). По грубой прикидке – 13,5 млн. $. Остается порадоваться за счастливую СЕМЬЮ... Я мягко швырнул газету на стол. – Ефим Соломонович, вы, помимо кроссвордов, прессу читаете? Вы, вообще, в курсе, что происходит в вашей стране? Да и знаете ли вы, что означает слово «мафия»?.. – Я любезно оскалился. – Мафия – это семья. Соломоныч задумался. → Вскоре у меня появилась машина. Вожделенная шаха цвета «сафари». Я не очень-то рвался за руль, но жена настояла купить, хотя, в принципе, пользовалась корпоративной. Недавно ее перевели двигать некий «Релаксам», новейший противотревожный антидепрессант. Работа считалась более престижной, в жене взыграли амбиции, и она объявила, что не иметь семейной машины попросту неприлично. Тем более, деловому мужчине вроде меня. На закрытие яхтенного сезона я прикатил на своих колесах... Именно тогда, в последний грустный уикенд октября, когда весь клуб ставил лодки на консервацию, и маячила разлука до новой весны, и в глазах у Любавы блестела неодолимость этой дистанции, я принял решение: берусь восстанавливать разбитую яхту. А что такого? Возьму ключ от эллинга, буду ездить по выходным. Глядишь, к весне подготовлю красавицу к спуску на воду. Тем более, кажется, клубные пикники продолжаются и зимой? Скучать не придется? Любава воссияла. Андрон тоже, только по-своему. «Когда яхта будет готова, я ее у тебя куплю», – сострил он. «Денег не хватит», – парировал я. Все рассмеялись. Любава, так просто забилась в истерике. Мы здорово напились в тот вечер открытия новой страницы моей экстремальной яхтенной эпопеи... Жена с подозрением отнеслась к идее восстановления яхты. Одно дело редкие пикники выходного дня, и совсем другое – постоянное хобби на стороне. Но созвонившись с Андроном, кажется, успокоилась. Мой друг убедил ее соображениями престижа... По правде говоря, в клуб я ездил не всякий выходной день. Только когда Андрон планировал прибыть туда с Любавой. Но каждый раз перед выездом я распаривался и обливался холодной водой: демонстрация духа перед женой и гигиена тела перед любовницей. Яхтенная авантюра была лишь предлогом сваливать из дому. А если Андрон приезжал без Любавы? Тогда мы встречались с ней в квартире Андрона. Он непрестанно звонил Любаве по сотовому, что позволяло отслеживать его местонахождение и своевременно заметать следы наших бурных свиданий. Вскоре она убедила купить сотовый и меня. Жена не могла, даже бизнес не поспособствовал. А Любава сумела. Мы стали встречаться и в будние дни. Я – под прикрытием дел, она – под личиною шопинга. Кстати, в отличие от меня, она практически не лгала: действительно, отработав день в офисе мужа, брала у него деньги и отправлялась туда, куда он давно отказался с ней ездить, встречалась со мной и таскала ужé меня по всем этим галереям, пассажам и бутикам, до полного моего физического и психического изнурения, а затем вскарабкивалась на меня в салоне шахи – и неизвестно еще, кому повезло... Когда обстоятельства не позволяли встречаться, мы перезванивались. Если неподалеку были жена или муж, переписывались эсэмэсками. О чем бы мы с нею ни пели в эфире сотовой связи, рефреном нашей любви шел безжалостный стеб над законными половинами. В этом хмелю пронеслись конец осени и зима. → Как-то раз я повстречал в зоопарке отца. Я шел по дорожке к стоянке, а он выходил из «Террариума». С неба сыпала морось, под ногами скользил серый лед в проталинах мартовских луж. Я вдруг осознал, что не видел родителей целую зиму. Поулыбались, посетовали на занятость. Фальшиво вздохнули. За отчужденностью таилось что-то помимо рутины мелькания дней. На вопрос «Как дела?» каждый ответил то, что и должен: «Все хорошо». Отец вдруг спросил: – А что у тебя с диссертацией?.. – Да как сказать... – Я занервничал. – Она утратила актуальность. – Ну, это не проблема. – Он заулыбался. – Времена, конечно, меняются. Но тебе пора защититься. А давай мы изменим название твоей работы, например, на такое: «Адаптивное поведение скорпиона в условиях ограниченности жизненных ресурсов»... – Знаешь папа... – Я забегал руками в поисках сигарет. – Я долго думал... – Мокрый ветер гасил зажигалку, но я, все же, справился. – И, в конце концов понял, что не нужно мне это. И принял решение... – Глубоко затянулся и выдохнул. – Я решил ее бросить. Отца передернуло. – Ты серьезно? – Серьезнее не бывает. – То есть, пять лет работы – коту под хвост? – Ну почему же коту... – Хорошенькое дельце... И чем ты собираешься заниматься? – Тем же, чем и раньше. Скорпионами... Только раньше я работал на них, а теперь они работают на меня. Отец сощурился. – Любопытно... И каким же образом? Я вкратце объяснил. – Ты продаешь скорпионов из лаборатории?! Я не стал перед ним увиливать. – Ты греешь руки на том, что дано тебе государством? Попросту говоря, воруешь?!! – Если тебе так нравится это слово, да. Отец смотрел на меня в упор. Я не дрогнул. Он первым смятенно отвел глаза. – Я надеялся, мой сын станет приличным человеком... – Приличным? А это как? Жить той унылой жизнью, которой жил ты и все твое поколение? Пописывать статейки в научные журналы, изображая карьеру, чтобы в итоге превратиться в нищего? – Не все сводится к деньгам. – Отец помрачнел. – Я жил нормально. Все мое поколение жило нормально. На быт хватало. А что до науки, награда ученого лежит в иной плоскости. Я делал вклад в большую исследовательскую работу, в общее дело. И я надеялся, что и ты... – Какое, к черту, общее дело, папа! Я хочу жить в удовольствие! В свое удовольствие! Не знаю, сколько это протянется, но давай назовем вещи своими именами – идет война! – О чем ты, сынок? – Конечно, войну нам не объявляли. Только дураки теперь объявляют войну. Современная война высокотехнологична. В ней нет фронтов и пушечного мяса, потому что это война экономическая. Умные люди давно осознали: война – это бизнес. Ты посмотри, что происходит с нашей страной. Да что там – со всем Восточным блоком. Мы проигрываем в необъявленной Третьей Мировой. Были грозным противником НАТО, а стали легкой добычей МВФ. Нас раздробили и поодиночке высасывают. Надавали кредитов, но их придется отдавать. А пока расплата далека, все разворовывается. О каком общем деле ты говоришь? Каждый сам за себя! Спасайся, кто может! И я тоже хочу спастись, папа! Я хочу жить сегодня, сейчас! Ведь завтрашнего дня может не быть! Поэтому к черту науку! К черту служение призраку светлого будущего! Мой выбор – реальность. Мой выбор – деньги. Отец слушал с болезненным выражением, словно внутри у него нарастал мучительный спазм, а когда я закончил, долго задумчиво смотрел в сторону. Наконец, произнес: – А может ты и прав... Мы немного прошлись в угрюмом молчании. Зоопарк окутали сумерки. Задрожали и вспыхнули фонари. Сразу стало контрастнее – и темнее. Подошли к стоянке. Я предложил подбросить его до дому. Он поблагодарил, но отказался: для него это рановато. Собственно, он вышел купить сухариков к чаю. Он еще поработает. Иными словами, домой он не торопился. Я вдруг вспомнил, что на протяжении минувшей зимы, отправляясь домой и проходя мимо «Террариума», среди черных окон видел свет окна отцовского кабинета. Он работал до ночи. Или просто высиживал время? – Папа, что у вас с мамой?.. Он смутился. Тут же иронически улыбнулся. – С тех пор, как вы забрали от нас Малыша, мать не знает, куда себя деть. Сживает меня со свету. – Что значит, сживает? – А-а... Тебе это ни к чему. Доживешь до моих лет, сам узнаешь... Удачи, сынок. – Развернулся и зашагал во тьму. → Малыша мы забрали еще осенью. Так решила жена. Вроде как заскучала, проявился материнский инстинкт. Хотя, за все время ее материнства что-то я не заметил в ней родительской радости. Не поймешь этих женщин. М-да уж, таинственное существо... Я уточнил: «Ну и кто теперь будет с ребенком сидеть?» Она отмахнулась: «Не заморачивайся, разберемся». По едва уловимой туманности глаз я вдруг заподозрил, что «разберется» она не в мою пользу. Она определила Малыша в элитный детсад. С утра до ночи. Простой был под окнами, а до элитного нужно ездить. Да и оплата кусалась. Сама, естественно, – на работу. Со свободным графиком и корпоративной машиной. Подозрение оправдалось: отвозить и забирать Малыша пришлось мне. На семейном автомобиле. С той поры, как я втянул в дело Соломоныча, ходить на работу необходимость отпала. Под прикрытием шефа я довольно быстро управлялся с поставками, а большую часть времени проводил безвылазно дома. Жену устраивало, что я – домохозяйка. Меня же устраивало, что она приходит лишь ночевать. У каждого из нас был свободный график, что позволяло располагать своим временем. Мне это дарило уют быть домоседом. Ей – свободу порхать где-то там. Возможно, все это не совсем нормально. Но кто сказал, что жизнь современной семьи – нормальна? Ситуация складывалась абсурдная: презрев мораль, я стал примерным семьянином. Каждое утро, сбагрив обузу в детсад, я отправлялся зарабатывать деньги. К обеду возвращался домой, готовил жрать себе, а заодно и всем, кто проживал со мной в квартире. Затем, я сладко дрых, пока не приходила эсэмэска, где и когда мы сможем встретиться сегодня. После свидания сломя голову несся в детсад, чтобы забрать Малыша до того, как меня начнут разыскивать. Потом кормил, укладывал в кровать, а то и читал сказки, если обуза не желала засыпать – а она не желала, как правило, хоть убей. Теперь я точно знал: семья – это искусство. И если не лезть в экзистенциальные дебри, не заморачиваться, не париться, быть проще и смотреть на жизнь легче – то, в общем-то, все было хорошо.
Оглавление 21. Дела. 5 22. Дела. 6 23. Дела. 7 |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|