Самка скорпиона

дилогии «Скорпионья сага»
На чтение потребуется 7 часов | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

Жене я сказал, что провожал друга в Америку. Поэтому заночевал на работе. Она дулась, истерила, потом усмирилась. Бедняжка. Вроде поверила.

А что? Ведь я сказал правду.

Я вдруг осознал, как под маской правды легко может прятаться ложь. Самое искреннее сочетается с самым коварным. Это открытие меня веселило.

Но почему-то, пересекаясь с женой, я всякий раз теперь отводил глаза.

Пересекаться довелось регулярно и много. Мне раньше казалось, будто дома она только ночует. Пришлось убедиться, что из института она приходит вовремя, покупает продукты, готовит ужин, ждет. И чего это я навоображал?

На самом деле, обновления ее внешности – просто экспериментирование. Для женщин это так же естественно, как дышать. Ночь у Анюты? Интерпретировать можно как угодно. Скорей всего, ничего не значит.

Мой же ночной эксцесс – жуть. 

Как удачно, что мы начали отмалчиваться заранее. Благодаря этому фону я избегал рискованной болтовни. Неловкое слово могло сдернуть покров моей тайны. Я тщательно фильтровал свою речь. А еще, сделал вид, будто приступил к диссертации. Наволок научных журналов, сводных данных, таблиц. Просиживал вечера надо всей этой мутью, пока жена не уснет. Я был немногословен.

Скажем прямо: я был подлец.

→

Зато с Адой мы общались бесконечно. Во-первых, официально – в течение рабочего дня. А во-вторых, и по-настоящему – когда лаборатория пустела, и мы запирались, чтобы тут же друг в друга впиться.

Отлюбив, подолгу разговаривали. Хохотушка, она стремилась болтать о чем-то веселом. Я заражался ее беспечностью, искрометность, оптимизмом, учился искусству легкости бытия. В ее характере я находил не легкомыслие, а мудрость, мне недоступную по приговору собственного характера. Природа наградила меня сумрачной вдумчивостью, и кое-кто считал это занудством.

Однако Ада так не считала.

Когда я рассуждал, она слушала внимательно. При нашей разнице в возрасте едва ли я мог сразить ее глубокомыслием. Здесь содержалось нечто иное, более важное – откровенность самораскрытия. Ей была интересна моя душа. Разве не это называется счастьем?

Она тоже поведала о себе. Замуж выскочила еще в юности. Теперь уверена, то была не любовь, а так. Он показался ей классным парнем, горячим, энергичным. С годами превратился в психопата. Детей нет. Квартира да, единственное, что связывает. Развестись? Нет, он не отпустит. Не тот он человек, чтоб отпустить. В последнее время у него вообще набекрень съехала крыша.

– А кто он у тебя? По профессии...

– Бандит.

Сказала так легко, что у меня свело живот. Я сразу ей поверил. Подробностей не уточнял. Достаточно сознания: вот мы лежим, два теплых тела, а он в любой момент может на джипе прикатить.

– Испугался?

– Да. Тебя потерять.

Она прижалась. Героя я не корчил. Просто, призадумался. Кто я такой, чтобы она была со мной? Муж у нее – крутой. Таких, как этот, бабы любят, а мужики завидуют, мечтают ими быть или хотя бы называться. Я против него – ноль.

– Ада, скажи... Мне очень важно знать. Ты только не лукавь. Никто мне так не близок, как ты. Никому я так не верю. Ты взрослая, опытная, многое в жизни постигла. Скажи мне правду... Я... слабый мужчина?

– Что ты себе надумал, дурачок. Ты чудесный.

Заулыбалась. Начала тереться, целовать...

– А скажи... О тебе в лаборатории всякое болтают...

– Насчет мужчин?

– Это правда?..

– Ты чему веришь? Сплетням? Или любви?

– Любви.

– Ты лучший. Никто не любил меня так, как ты.

→

Ада манила. И чем дальше, тем сильней. Я уплывал в потоке замелькавших свиданий. Во мне росло чувство усталости и силы одновременно. Меня хмелила эта удивительная пульсация энергии.

Ну а Бедняжка? Ничего подобного я с нею не испытывал. Комфорт, привычка, блекнущая память о былом. Ее учеба, моя работа, домашние заботы. Жизнь не текла, а вязко шевелилась. Унылость и апатия.

Но если вдуматься, с ней ничего не требовалось менять. Ни строить, ни ломать. Просто спокойно жить. Как все. Устойчивость, определенность, сложившийся тихий быт, уютная лень. Без всякого экстаза, но и без особых внутренних затрат.

А что у меня с Адой? Я втюрился, втянулся. И продолжаю дальше втягиваться. Пока все замечательно. Но сколько это может длиться? И какие перспективы? Все очень смутно. И порочно. И тревожно. Пока определенно лишь одно. Точнее, два: она меня много старше, и у нее муж бандит...

Все эти мысли день за днем во мне роились, так и сяк, то наизнанку, то лицом, переворачивались, путались. Я погружался в зыбь ориентиров и понятий. Неоднозначность изнуряла, томила мозг. Я словно брел сквозь восхитительную грезу, периодически проваливаясь в ужас, вдруг обнаруживая солнечную радость, и снова мрак. Реальность погружалась в сон. Кошмарный сон. Напоминающий знакомый лабиринт. Простейший, в виде буквы «Т». Я шел по коридору. Я приближался к перекрестку. Я должен сделать выбор.

Но куда б я не свернул, меня ждали приманки, за каждой из которых – ток.   

→

В один из вечеров я сидел над бумагами с задумчивым видом. Думать было о чем. Эти спектакли успели войти в правило. Как и то, что жена отправлялась спать, меня не дождавшись.

Но в этот раз она правилу изменила. Почему-то.

Бродила, разбиралась с вещами. Не торопилась. Напевала. Нагнетала тревожность.

И вдруг уселась напротив. 

Я взглянул. Тут же взгляд опустил. Заерзал. Как-то странно она на меня смотрела. Будто прощупывала мое лицо, пробуравливала. Я почувствовал, как у меня затлели щеки. Она продолжала сидеть.

Снова взглянул на нее. Пялилась. Я потупился. Зашелестел бумагами, пальцы подрагивали. Запершило, кашлянул. Щеки вспыхнули, занялись уши, вся голова, огонь стек на шею, заскользил вниз, струйкой вдоль позвоночника...

Она подалась вперед:

– Что происходит?

Я сразу понял, о чем. Впился в текст, будто это может спасти. Стоит взглянуть, она тут же прочтет мою страшную правду. Ужé прочла. Ведь глаза – прямой вход в душу. А в душе у меня... все пропало... кошмар... Как она догадалась? Интуиция? Или, может – астральная связь?

Меня бросило в пот: признание неизбежно.

– Ну?.. – дожидалась она.

– Не смотри так, не надо, прошу... Помоги мне...

– В чем же?

– В моей... ситуации... Я давно хотел поговорить, рассказать... Но не знал, как... Мне очень трудно...

– Найти слова?

– Да... Кое-что произошло. Понимаешь, случилось. Никто не застрахован. Я не хотел, но так в жизни бывает... Не знаю, как сказать...

– Говори прямо.

Глаза наши встретились.

– Я тебе изменил.

Не шевельнулась. Лишь побледнела. И тут же вспыхнула алым. Ее взгляд заблестел особенно странной и страшной пристальностью.

Я больше не прятался. Некуда, незачем. Тайное стало явным. Ничего не исправить. Осталось принять казнь.

И казнь началась...

Она расспрашивала, я отвечал. Глядя в упор, она душу мне вывернула наизнанку. Ту самую душу, что была ей неинтересна. Мне показалось, она даже испытывает извращенное наслаждение, вытягивая подробности, обсасывая непристойности, размазывая все святое в месиво, в грязь.

Кто эта дрянь?.. Ах, с работы. Так и знала, где же еще... Сколько ей лет?.. Старая вешалка, тухлятина, гниль... И давно это длится?.. Ох и крепко же она присосалась... Как часто?.. Не очень? А в каких позах?.. А в рот берет?..

Я защищался, как мог – но дозволительно ли мне протестовать? Меня тошнило от ее въедливости – но имел ли я право на снисхождение? Я был раздавлен, распотрошен – но даже когда от меня ничего не осталось, она долго еще глумилась над останками мертвой личности.

Наконец, подвела итог:

– Тебе нет оправдания.

– Знаю... Бедняжка, прости. Я подлец, я ничтожество, но ради всего того лучшего, что между нами было, прости, если можешь...

– Я прощаю тебя, – отпустила она величаво. – А знаешь, почему?

Я с надеждой поднял глаза.

Она зарумянилась. И четко произнесла:

– Потому что я первой тебе изменила.