Подполковник Батарыкин

 

 

 

В ту ночь, ночь перед последним рабочим днём, вновь явился подполковнику Ангел Господень. Так же вышел он из стенного шкафа в футболке клуба «Manchester United» и ликом был весьма пригож. В руках держал Ангел сияющую мясорубку из нержавеющей стали, чем вызвал у Батарыкина В.В. массу вопросов. Прикрепив мясорубку к кухонному столу, Ангел сделал много фарша, из которого нажарил котлет и даже сковородку за собой помыл. «Весьма полезно это в хозяйстве», – решил подполковник. Котлеты же на вкус были так себе – перцу в них не хватало. При указании на данный недостаток Ангел ничуть не смутился, намекнул подполковнику на его больной желудок и неисповедимость путей Господних, после чего ушёл, прихватив с собой мясорубку.

 

Долго размышлял Батарыкин В.В. о смысле представившегося ему зрелища. С одной стороны, тут была мясорубка, что является символом зловещим и разрушающим. С другой же стороны, по разрушению мяса получились котлеты, что весьма питательно. А вращение ручки мясорубки может означать некий круговорот.

 

За такими рассуждениями Батарыкин В.В. поел все котлеты и пожелал заснуть, однако этого у него не вышло. Проворочавшись изрядно, трижды завернувшись в одеяло и столько же раз развернувшись, подполковник встал на ноги в 6 часов 10 минут, собрался и отправился на службу.

 

Проходя безлюдной, непродолжительной, но тенистой аллеей, Батарыкин В.В. вздрогнул и остановился. На памятной ему скамейке сидел человек. Неужели пришли? Он замер, втянув голову в плечи, сжался всем телом.

 

Однако, приглядевшись, подполковник заметил, что человек этот не в плаще и не в шляпе, а следовательно, – не демон. Это наблюдение Батарыкина В.В. успокоило, однако же некоторая настороженность в организме осталась. Что делать одинокому путнику в военном городке в столь ранний час?

 

Тут и человек заметил подполковника, поднялся со скамьи и направился навстречу. Только сейчас Батарыкин В.В. понял, что никакой это не человек, а председатель. Обрадовался подполковник встрече, но и удивился: «Отчего это председатель без фуфайки? Совсем что ли страх потерял? Или додумался оберег из футболки сделать?»

 

– Как удачно! – воскликнул Батарыкин В.В. – Я уж сам к тебе ехать хотел. Слушай, фуражку-то твою чистить можно? Не испортится она? Стой! А ты что здесь делаешь? Как через КПП пробрался? Как меня нашёл?

 

Председатель был сдержан в проявлении своих чувств. Можно сказать, робок. Можно сказать, печален. Он отвечал:

 

– Тебя не сложно найти. Поблизости одна военная часть, и в ней не так уж много подполковников. А через КПП мне ходить не надо, потому что у вас заборы некрепкие.

 

– Забор – прибор. Нет! Ты погоди! Погоди! – жестикулировал подполковник. – Ты чего без фуфайки-то?! Куда фуфайку-то дел?!

 

– Это я и хотел тебе рассказать. Для этого я и приехал.

 

– Нет, постой! Давай присядем! Ты мне скажи, можно фуражку чистить или нельзя? И насчёт жертв я хотел спросить. Их приносить обязательно? И если обязательно, то как? Нет, ты послушай! Я ведь думал-думал об этом обо всём и вот что придумал. Мне фуражку, а тебе, значит, фуфайку, не обязательно на себе носить. Можно просто с собой. Я понял – тут главное дело в запахе. И из фуфайки ты зря оберег сделал. Это же неудобно летом. Лучше из футболки делать. И ещё. Я понял, что демоны через стены проходить не могут. Они к тебе в сарай всегда через двери ходили. Значит, если заперся, их вообще можно не бояться. Стой! Я ещё что-то хотел сказать. Сейчас вспомню. Как хорошо, всё-таки, что ты пришёл. Нам надо ближе быть друг к другу. Так надёжнее. Я думаю, может мне в отставку выйти? Мы могли бы поблизости поселиться где-нибудь. Вместе. Я из отпуска вернусь и…

 

Председатель слушал, спокойно выжидая, пока закончится этот поток слов. Наконец, когда Батарыкин В.В. замолчал, желая получить ответ на какой-то из своих многочисленных вопросов, он сказал:

 

– Ты, Витя, послушай меня. Я один раз буду с тобой говорить, потому что больше у меня не получится. Внимательно послушай. Ты думал, и я думал. И я должен рассказать тебе о том, что понял. А понял я, как победить демонов совсем и окончательно.

 

– Да ты что! – Батарыкин В.В. даже на месте подпрыгнул. – Неужели?! Вот я же говорил, что нам вместе держаться надо. Вместе мы сила, мы одолеем. Говори скорее!

 

– Это не так просто рассказать. Вернее, рассказать-то очень просто, только будет непонятно. Я особо говорить-то не умею. Поэтому три вещи скажу тебе.

 

«Темнит что-то, – подумал подполковник. – Что-то темнит. Но сам в футболке. Фуфайку дома оставил. Неужели победил демонов?»

 

– Первая вещь. Помнишь памятник у меня перед правлением?

 

– Павшим борцам? – усмехнулся подполковник. – Помню.

 

– Оба борца совершенно одинаковые. А знаешь, почему?

 

– Все япошки на одно лицо.

 

– Нет. Потому что бороться не с кем. Некого побеждать. Поэтому и борешься ты сам с собой. Всё, чем ты хотел завладеть, всё, что ты хотел получить, – это ты сам.

 

– Непонятно ты говоришь.

 

– Я знаю. Но ты послушай. Всё, что ты желаешь, – это твоё желание; все, что ты ненавидишь, – это твоя ненависть; всё, что тебя раздражает, – это твоё раздражение; всё, что ты любишь, – это твоя любовь. Снаружи их нет. Они только внутри. В борьбе победить невозможно, потому что борешься ты с самим собой. Можно лишь измотать самого себя и рухнуть.

 

– А демоны здесь причем?

 

– Вот вторая вещь. Я специально выписал из книги, чтобы не исказить ничего.

 

Председатель протянул Батарыкину В.В. лист серой бумаги, покрытый ровными, как из прописи, буквами. Подполковник прочитал: «Если в сознание закрались мысли об успехе и неудаче, демоны разума завладеют им. Если в сознание закралась похоть, демоны распутства завладеют им. Если в сознание закралась тревога, демоны отчаяния завладеют им. Если в сознание закралась распущенность, демоны одержимости завладеют им. Если в сознание закрались мечты о возвышенной дружбе, демоны гордыни завладеют им. Если в сознание закрались мечты о вкусной еде, демоны чревоугодия завладеют им. Все эти демоны – призраки, созданные из темноты и мрака, ветра и воздуха, земли и красок, дряхлых тел и бренных предметов. Эти призраки и наше сознание друг друга возбуждают, и дух человека откликается их воздействию. Тот, кто попал под власть демонов, одержим мыслями о выдающихся свершениях».

 

Как будто бы слышал это уже где-то подполковник. Он поднял глаза от листка и вопросительно посмотрел на председателя.

 

– Вот, – кивнул тот головой. – А кто их создает из темноты, ветра и красок?

 

– Кто?

 

Председатель терпеливо улыбнулся.

 

– Третья вещь. Всё это понять невозможно. Обычному человеку. Но ты ведь умеешь забирать память. Ты помнишь мой сарай?

 

– Это где быков?..

 

– Да. Справа от правления тропинка будет. Иди по ней и как раз к сараю выйдешь. Ты приходи туда на закате. Я тебе кое-что передам.

 

– А что передашь?

 

– Я сейчас не скажу, а то ты не придёшь.

 

– Ну, так я не пойду, раз ты так говоришь.

 

– Как знаешь, – председатель поднялся со скамьи. – Да, там направо от КПП метрах в трёхстах около кустов я забор немного того. Ты солдат пошли – пусть починят. Вдруг интервенты какие к вам проберутся.

 

С этими словами председатель зашагал в западном направлении. Красное, тяжело поднимающееся солнце светило ему в спину.

 

– Погоди! – окликнул его подполковник. – Ты скажи, как зовут-то тебя! А то я так и не знаю.

 

Председатель обернулся.

 

– Виктор.

 

– Ха! А говорил, что у меня имя плохое! У самого такое же!

 

– Я не говорил, что у меня хорошее.

 

Подполковник не смотрел, как удаляется председатель.

 

Солнце поднималось выше, становилось жёлтым и ослепительным. Утренняя прохлада, наводившая дрожь на мускулы, исчезала. Люди начали появляться на улицах, и всё становилось привычным и родным. Чего ради подполковник должен тащиться в этот сарай? Разве мало у него своих дел? Тем более председатель сказал, что если бы знал подполковник, что ему передадут в сарае, то туда не пошёл бы. Подполковник, конечно, не знает, что ему передадут, но знает, что за этим не следует идти. А интересно, что же это?

 

А дел действительно много. Много приятных хлопот. Последний рабочий день перед отпуском. Это даже лучше, чем сам отпуск. Вроде бы ты на работе ещё, а вроде бы и нет. Ничего делать уже не надо, но столько ещё надо сделать. Во-первых, солдат послать забор починить. Вот ведь сила у человека дуровая. Взял и забор разломал. Во-вторых, надо к командиру зайти, ключи ему передать, дела. В-третьих, можно для бодрости и оптимизма в библиотеку заглянуть. В медпункт не следует сегодня идти. Это до завтра. К этому подготовиться надо. Так. Также можно сегодня на вокзал за билетами ехать. Уйти пораньше. Всё равно здесь делать нечего. Можно и в понедельник.

 

Придя в кабинет, подполковник задёрнул занавески, чтобы солнце в глаза не светило, и приступил к выполнению намеченного плана. Он позвонил в хозчасть и сообщил о поломке забора. После этого собрал папки с бумагами, которые постоянно нужны в работе, и отнёс их командиру. Там он имел приятный разговор об отдыхе, Кисловодске, целебной силе минеральной воды и южного солнца. Вернувшись к кабинету, подполковник обнаружил у дверей нескольких офицеров, принёсших объяснения по поводу исчезновения Васильева. Вот же хлопоты ещё! Ведь и позабыл о них совсем Батарыкин В.В. Ну что ж, надо закончить дела.

 

Каждое объяснение подполковник подверг тщательной цензуре. Если где упоминалось свободное отношение капитана к женскому вопросу, или же его склонность к спиртному, или же другие факты, могущие бросить тень, то автор сочинения подвергался критике и отправлялся устранять допущенные промахи. В общем, уже к 12 часам благодаря дисциплинированности личного состава и самоотверженному труду Батарыкина В.В. на столе у последнего лежала внушительная стопка политически грамотных и со всех сторон правдивых объяснений, основной смысл которых сводился к тому, что обстоятельства исчезновения Васильева известны, видимо, только чёрту. Запечатав всё в обширный конверт согласно правилам делопроизводства, Батарыкин В.В. поручил кому следует доставку корреспонденции в гарнизонную прокуратуру и почувствовал себя вполне свободным.

 

Зашёл он в библиотеку, где утешился наспех, но от души и имел затем приятный разговор о прелестях отпуска в летнее время года, восстановлении физических и духовных сил, курортных романах и следующих за ними венерических заболеваниях. Пообещав привезти сувенир, подполковник покинул библиотеку, почувствовал здоровый голод и ввиду обеденного времени направился в столовую. Там он, подкрепляя организм, принимал поздравления, выслушивал сдержанные добрые уместные шутки, говорил о необходимости следить за своим здоровьем, очищаться от шлаков, пить минеральную воду, которая полезна.

 

Выйдя же из столовой, ощущая приятную размягчённость в теле, подполковник стал бесцельно бродить по части, размышляя, ехать ли сейчас за билетами или отложить это дело до понедельника. Также приходило ему в ум, что хорошо было бы взять с собой в Кисловодск Настю. Или хотя бы Лиду. Но с другой стороны, что ж в Тулу со своими самоварами ехать. Здесь он подумал, что Лида и в самом деле похожа на самовар, и от этого улыбнулся.

 

За такими размышлениями зашёл подполковник в гараж авточасти, где обнаружил беспорядок, чем был возмущён. В гараже находились три солдата, судя по всему, буряты какие-то, которые грубо нарушали устав, а именно:

 

1. Не занимались общественно полезным трудом, а вместо этого сидели на бетонном полу, сняв сапоги, скрестив ноги.

 

2. Положили на грязный пол чистую подушку, на которую поместили рулон, скорее всего, обоев.

 

3. Набросали возле рулона цветов календулы, которые явно были сорваны с клумбы около медпункта.

 

– Встать! Смирно! – заорал подполковник. – Что это здесь происходит?!

 

Однако солдаты и не подумали вставать, чем выказали явное неподчинение приказу старшего по званию.

 

– Зачем кричите, товарищ подполковник? – спросил ровным голосом бурят, сидящий в центре.

 

– Встать, я сказал! Ты как разговариваешь?!

 

Хоть и был подполковник в благодушном настроении, но тут начал гневаться. Глаза у него кровью налились.

 

– Не надо кричать. Не надо злиться, – посоветовал бурят.

 

– Кто такие?! Где командир?! – взревел Батарыкин В.В.

 

Никогда ранее ему не приходилось сталкиваться с подобной наглостью. Всякие, конечно, попадались солдаты, но чтобы такие… Понаберут не пойми кого, кто сбежать не успел. И все ещё на одну рожу, как будто пчёлами покусанные. Поди потом разбери, кто из них кто.

 

Тут другой бурят, который слева сидел, тоже открыл глаза и сказал своему товарищу:

 

– Читай дхарани. А то не будет нам покоя.

 

– Ладно, – кивнул бурят, расположенный в центре, и забормотал несуразицу. – Анандэ дандапати дандавартани дандакушале дандасудхари судхари судхарапати…

 

– Ты что, рехнулся?! – возопил подполковник. – Ну-ка немедленно встал! На губу захотел?!

 

– …буддхапашьякэ дхарани авартани санвартани сандхапарикшитэ…

 

Громче звучал его голос, и подполковнику в этой околесице стали чудится знакомые слова.

 

– …сарвасаттварутакаушальянугатэ сикхавикридитэ ануварте вартани вартали.

 

И замолчал бурят.

 

Вдруг подполковник услышал сначала шорох, потом стук, потом грохот. Из-за грузовика, стоявшего у дальней стены, вышел слон и направился к Батарыкину В.В. Слон этот был внушительных размеров совершенно белого цвета и, что самое удивительное, имел шесть бивней, расположенных по три с каждой стороны один под другим. На слоне же восседал совершенно незнакомый подполковнику гражданин. Гражданин был смугл, худощав, имел кустистую бороду и редкую растительность на голове. Из одежды на гражданине имелась простыня ярко-оранжевого цвета, перекинутая через левое плечо.

 

Подойдя довольно близко, слон остановился перед замершим в оцепенении подполковником. Гражданин осмотрел всё свысока зоркими карими глазами и обратился к бурятам:

 

– Сутру храните?

 

– Да-да, – наперебой закивали те головами, указывая на рулон обоев, лежащий на подушке.

 

– Читаете?

 

– Да-да. Перед отбоем каждый день читаем.

 

– Переписываете?

 

– Пока не переписывали. Собираемся только.

 

– Подношения делаете?

 

– Да-да. Цветами делаем. Хотели знамёнами, но оно здесь только одно, и его охраняют всегда.

 

– Прекрасно, прекрасно, – одобрительно покачал головой гражданин. – А чего звали?

 

– Да вот, мара какой-то привязался к нам. Гневается, кричит, угрожает. Не даёт нам мысли об ануттара-самьяк-самбодхи пробуждать, – наябедничали буряты.

 

Гражданин посмотрел на подполковника, несколько наклонившись вперёд через слонячью голову.

 

– Так это не мара. Это же замполит ваш.

 

– Замполит-то он замполит, а ведёт себя как мара.

 

– Ладно, – сказал гражданин и обратился к Батарыкину В.В. – Товарищ, уходите отсюда, пожалуйста!

 

– Ка… Ка… Как это уходите?! – вытаращил глаза подполковник. – Вы кто такой вообще?! Вы что делаете на территории части?!

 

Пожалел Батарыкин В.В., что нет сейчас у него с собой пистолета.

 

Гражданин вздохнул:

 

– Что ж, придётся слезать. Клятва – есть клятва.

 

Гражданин стал аккуратно, переступая босыми ногами по бивням, спускаться вниз. При этом он ласково поглаживал слона, которому эта процедура, судя по всему, не нравилась, приговаривая: «Тихо, Виталя! Тихо! Я осторожненько». Спустившись, гражданин подошёл вплотную к подполковнику. Он едва до плеча доходил Батарыкину В.В., но вид имел очень важный.

 

– Ещё раз прошу вас покинуть помещение, – сказал он, сложив руки на груди.

 

– Это я вас попросил бы. Сейчас я патруль вызову и мы вашу личность установим. Ходят тут всякие! – заявил осмелевший подполковник.

 

Гражданин ещё раз вздохнул и заявил голосом, полным уверенности:

 

– Ну-ка, иди отсюда быстро! А то сейчас как тресну!.. – взгляд его остановился на шишке, украшавшей лоб подполковника, и он добавил, – по рогам!

 

Батарыкин В.В. открыл было рот и хотел сказать что-то, однако язык не желал его слушаться. Он медленно развернулся через левое плечо и, чеканя шаг, замаршировал к выходу.

 

Отойдя от гаража порядочно, подполковник подумал, что, наверное, правильно сделал, не став связываться с этим гражданином. Что можно ожидать от субъектов, которые на шестибивневых слонах разъезжают? Вдруг и взаправду треснет.

 

Но неприятное чувство осталось у подполковника. Как это так: в родной части из гаража выгнали?! И кого? Его! Нет, надо бороться с этим как-то. А как? Вот председатель говорил, что нашёл способ победить. Он оружие, наверное, какое-нибудь нашёл. Или заклинание. Надо съездить к нему. Надо. На закате.