Мария Крамер
Повесть
Откровения ростовского гота
Оглавление 3. Часть первая. 3. 4. Часть первая. 4. 5. Часть первая. 5. Часть первая. 4.
Довольно же, однако, о прозе. Поэзии в моей жизни гораздо больше, вернее – вся она есть поэзия, и ничего с этим не поделаешь. Такая уродилась!.. Вот вечно все пишут о конфликте гения с миром, а ведь никто еще толком не объяснил, что же все-таки гению делать. Литература вообще коварная вещь: когда много читаешь, поневоле в мозгах застревают книжные законы; начинаешь по ним жить, и получается, что в жизни оригинальничаешь, а пишешь одни банальности. Тут уж выходит конфликт с обоими мирами! И в результате остаешься летучей мышью: ни те, ни другие тебя не хотят. С братьями-писателями я, конечно, кое-как уживаюсь. Но в массе они начинают меня подавлять, потому что я-то на самом деле принцесса помойки и ни пса не смыслю в филологии. Особенно туго мне из-за этого пришлось на Форуме Молодых Писателей, куда меня занесло по чистой случайности – впрочем, как и всегда. Отчетливо осознав свое полнейшее мракобесие, я там от смущения начала бузить. Это было неумно и неприлично, но я ничего не могла поделать. Тогда-то во мне и пробудился Демон захолустья: я вас буду кусать, а вы меня любите, потому что я дура беспросветная. Помнится, один юноша меня брезгливо поправил: началсЯ, а не нАчался. Як хОчу, так и будУ говОрить, злобно тявкнула я. Ненавижу выглядеть нелепо. Но признавать свои ошибки научилась только недавно, и то не до конца. А пребывание мое на форуме кончилось тем, что я влюбилась в такого же, как сама, хулигана (правда, все же пообразованней), и в последний перед отъездом вечер мы, говорят, поставили на уши весь бар, яростно целуясь на диванчике. Сама я этого не помню, наутро рассказал кто-то. Впервые в жизни напилась до беспамятства!.. С другими братьями – неформалами – у меня вообще остроугольные отношения. Юные немытые создания с гитарами, регулярно посещавшие Подкову (некогда излюбленное место рокерских тусовок), почему-то меня не приняли, хоть я и старалась к ним подольститься с помощью пива. Теперь недолюбливаю и то, и другое – то есть и их, и пиво. А потом меня осенило, что я гот. Просто прочли с подружкой в журнале статью про это весьма модное сейчас направление, и я поняла, что была такой всегда. Даже внешне. Меня тянуло к черному цвету, мазохистски-наивным украшениям и подрисованным мистическим очам. Тянуло в ночь, особенно в июне, на улицы, словно раздвигавшиеся от света фонарей; завороженно следила я за пляской теней на стенах и бессонным, детски внимательным взглядом скользила по молчаливым фасадам домов. И так отчаянно верила в нежных прекрасных вампиров, забирающихся по ночам в спальни невинных девушек. Окончательно макнуло меня головой в готику после столкновения с феноменом Lacrimosa… Наверное, чтобы объяснить, что это такое, мне придется совершить небольшой экскурс в историю; так вот, сейчас, наверное, только младенцам да имбецилам неизвестна история Моцартовского Реквиема – про человека в черном, заказавшего мессу, и про то, чем это кончилось. Я узнала ее во втором классе на уроке музыки, будучи еще полнейшим игнорамусом в юбке поверх штанишек; тогда я, конечно, не просто не поняла Реквиема – я вообще его не услышала: то было запредельное, надреальное нечто, скользнувшее мимо моего невинного слуха. До музыки, как и до поэзии, тоже ведь нужно дорасти, и у многих это так никогда и не получается. Но каким-то шестым чувством я угадала, запомнила эту магию, и навсегда залипло в память слово, звучащее, как заклинание: Лакримоза… И как же я удивилась, взволновалась потом, уже в сознательном возрасте, встретив это слово вновь – на дисках со странными черно-белыми обложками, тревожащими и притягивающими взгляд… Все дело было в том, что где-то, за пол-Еропы от меня, странный молодой человек с настороженно-сонными глазами сделал это слово своим знаменем – как раз тогда, когда я в своих штанишках сидела на голубом стульчике и старательно ловила разбегающиеся звуки. Короче говоря, в начале девяностых возникла группа Лакримоза. Я всегда обладала способностью страстно влюбляться в музыку. И чем старше я становилась, тем более сильными и сложными делались мои привязанности. Они приходили каждая в свой черед, сменяя одна другую, и наконец, июньским опять-таки днем, я встретилась глазами с человеком-вселенной. С этого места читаем внимательно: это признание в любви. Когда, взглянув кому-то в глаза, вздрагиваешь и не можешь отвести взора; когда жадно впиваешь малейшие детали его облика и заучиваешь наизусть все его черточки, родинки и морщинки; когда его обаяние уверенно и победно повергает тебя в состояние песьей преданности – как это назвать?.. Трагедия даже не в том, что этот человек пока что существует для тебя только в уме – в записи, на фотографии, в дурацких твоих эротических снах. Главное – ты понимаешь, какая это космическая глупость, какая кошмарная девчачья безголовость – и все же находишь силы признаться самой себе в своем невообразимом, неправильном и неправедном чувстве. И начинаешь искать себе оправдания, беспомощно ссылаясь на музу, которая необходима любому поэту – надо же кому-то посвящать стихи. Глупо хихикаешь, услышав его имя, и нападаешь на всех встречных–поперечных с воплями о своем увлечении. А потом приходишь домой, и его голос баюкает тебя, шелковым язычком зализывает твои раны. Не слушай никого, убеждает он. Только меня одного. «Я дыхание на твоей коже, я бархат вокруг твоего тела, я поцелуй на твоей шее, я сияние на твоих ресницах…» Стоп, увлеклась! Понимание текста пришло потом. Когда, не зная языка, корпела над словарями, прилежно облекая в удобоваримую форму его смутно угадываемые мысли. Именно тогда моя животно-слезливая влюбленность перетекла в нечто более цивилизованное. К радостно впитывающему ощущения Сердцу неожиданно добавилась Голова – и это оказалось очень приятно. Хотя фантазировать я так и не перестала. Это выливалось в стихи, в рисунки, в непередаваемо визуальные сказки, которые я так и не смогла изложить на бумаге. Словно какой-то насос работал внутри, качая воду из моря в море. Постепенно зародилось сумасшедшее, прямо-таки нестерпимое желание – дорасти до него, стать ровней, а потом прийти и сказать: вот, я, к примеру, Нобелевский лауреат (ну, неважно какой), и это все благодаря тебе… Тьфу, да ему-то, в общем, пофигу, лауреат ты или нет! Он так независим и эгоцентричен, и прекрасен в своей самодостаточности, что хоть об стену головой бейся – ничего не изменится!.. А неужели надо? Будем говорить по-взрослому, «без трусов». Да, я фанатка. Тупая, визгливая девица, высунув язык гоняющаяся за призраком. Прошу запомнить эти слова. Потому что я, кажется, задалась целью разрушать стереотипы. Да, я фанатка. Но какой мир вырос у меня на этой почве! Может ли кто-нибудь утверждать, что такая любовь бесплодна?.. Пусть только попробуют. Бывали моменты, когда просто зубы ныли от паскудного желания дотронуться, почувствовать, прочувствовать – всей поверхностью тела, каждой выемкой, каждым изгибом. Но в остальное время мы отлично уживались. Холодновато–спокойным, отрешенным и вместе внимательным взором он окидывал меня с плаката на стенке каждый божий день, и я мгновенно улавливала его отношение к происходящему. Ну, ляпну там какую-нибудь глупость – и он кривит губы скептически, мол, что возьмешь с глупой девчонки. А иногда я читала ему стихи, и на его сглаженно-прекрасном лице неуловимо проступало одобрение. Ты мастер, признавал он. Вот только у тебя там во второй строчке что-то не то, поправь, пожалуйста. Вот так. Теперь все идеально… Не знаю, как назвать такой феномен. Подсознание? Самовнушение? Наверное, игра – трогательный самообман ребенка, увлеченно болтающего с куклой. Только кукла – это все же не слепок с живого, настоящего, дышащего чуда, которое – человек, человек, человек… Его, пожалуй, слишком интимные тексты создают иллюзию близости – и поневоле начинаешь злиться: почему не я сказала это первой? Почему он лжет так нежно и так умело, что тебе остается только говорить правду?.. А может быть, он не лжет?.. Конечно, очень легко любить того, кто тебе ни возразить толком не может, ни предать, ни оставить. Наверное, многие потому и влюбляются в «лицо на стене» – потому что можно его себе насочинять и не мучиться, перекраивая его с боем под свой стандарт. Но где-то все-таки теплится надежда – а вдруг он на самом деле существует? То есть, конечно, существует, но именно – или почти – такой, каким ты его себе придумала?.. Я никого не пытаюсь идеализировать. И мне плевать, что обо мне подумают по этому поводу все – в том числе и он сам. Потому что я не вижу в нем предмета поклонения. Он человек – такой же, как я и все те потные, захлебывающиеся восторгом девочки, что прыгают у его ног на концертах. И это поистине прекрасно. Hominem quaero!
Оглавление 3. Часть первая. 3. 4. Часть первая. 4. 5. Часть первая. 5. |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|