Юлий Максимов
Рецензия
Оглавление 3. Первое необходимое отступление 4. Безумный Философ и его заблуждения 5. Второе необходимое отступление, или Азербайджанский миф Безумный Философ и его заблуждения
Особая черта обсуждаемого эссе – явное превалирование стиля над аргументацией. Из-за этого оно приобретает все черты памфлета: остроумного, желчного, исполненного величайшего презрения; но вряд ли справедливого. Впрочем, памфлет и не может преследовать иные цели; он обязан разить. Эта черта удивительным образом сближает «Тварь» с «Антихристом» Фридриха Ницше, ещё одним замечательным образчиком торжества стиля над рацио. Любопытная черта: даже концовка одна и та же... Сравним же: « – Этим я заканчиваю и высказываю мой приговор. Я осуждаю христианство, я выдвигаю против христианской церкви страшнейшие из всех обвинений, какие только когда-нибудь бывали в устах обвинителя. По-моему, это есть высшее из всех мыслимых извращений, оно имело волю к последнему извращению, какое только было возможно. Христианская церковь ничего не оставила не тронутым в своей порче, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного – душевную низость. Осмеливаются ещё мне говорить о её «гуманитарных» благословениях! Удалить какое-нибудь бедствие – это шло глубоко вразрез с её пользой: она жила бедствиями, она создавала бедствия, чтобы себя увековечить... Червь греха, например, таким бедствием впервые церковь обогатила человечество! – «Равенство душ перед Богом», эта фальшь, этот предлог для rancunes всех низменно настроенных, это взрывчатое вещество мысли, которое сделалось наконец революцией, современной идеей и принципом упадка всего общественного порядка, – таков христианский динамит... «Гуманитарные» благословения христианства! Выдрессировать из humanitas само противоречие, искусство самоосквернения, волю ко лжи во что бы то ни стало, отвращение, презрение ко всем хорошим и честным инстинктам! Вот что такое, по-моему, благословения христианства! – Паразитизм, как единственная практика церкви, высасывающая всю кровь, всю любовь, всю надежду на жизнь своим идеалом бледной немочи и «святости»; потустороннее как воля к отрицанию всякой реальности; крест как знак принадлежности к самому подземному заговору, какие когда-либо бывали, – заговору против здоровья, красоты, удачливости, смелости, духа, против душевной доброты, против самой жизни... Это вечное обвинение против христианства я хочу написать на всех стенах, где только они есть, – у меня есть буквы, чтобы и слепых сделать зрячими... Я называю христианство единым великим проклятием, единой великой внутренней порчей, единым великим инстинктом мести, для которого никакое средство не будет достаточно ядовито, коварно, низко, достаточно мало, – я называю его единым бессмертным, позорным пятном человечества... И вот считают время с того dies nefastus, когда начался этот рок, с первого дня христианства! – Почему лучше не с последнего? – Не с сегодняшнего? – Переоценка всех ценностей!» Ницше, «Антихрист». А теперь присмотримся к «Твари» Лачина. « – Я обвиняю ислам – 1) в самой хитроумной логике зла, при которой все тёмные – наиболее жестокие, ортодоксально-заскорузлые, тягостные – стороны язычества, иудаизма и христианства достигают пика развития, мирно соседствуя и виртуозно избегая острых углов взаимных противоречий, словом: квинтэссенции всестороннего Зла; 2) в самом вопиющем алогизме, когда степень аберрации сознания и неадекватности поступков выглядит сюрреалистическим бредом; 3) в изобретении и неустанном использовании самых безотказных и быстродействующих способов обращения людей в отару безответных баранов, безропотных зомби; 4) в перманентной войне против окружающего мира любыми способами, от прямых военных до демографической политики, и в частности, наиболее успешном культивировании агрессивности, жажды убийства, равного презрения к чужой и собственной жизням; 5) в духовном и физическом уродовании ряда народов – испанцев, греков, азербайджанцев и южных славян; 6) в том, что он не стыдится былых преступлений и вспоминает их со злорадством и ностальгией; 7) в объявлении войны искусству, вплоть до прямого запрета отдельных видов его; варварстве, и сейчас проявляющемся на уровне средневековой Европы; ожесточенном растаптывании творческого начала в человеке, в наиболее частых случаях наплевательски равнодушного отношения к культурному прошлому как чужих народов, так и своих собственных; 8) в разработке изощрённых методов по обесчеловечиванию женщины, обращению её в самку, домашнее животное, овцу; прямом провоцировании мужчин – в самом Коране – на физическое насилие, шлифовке тысяч утончённых способов унизить женщину, и в использовании секса исключительно как одного из этих способов; 9) в обращении мужчин в племенных быков, от животных отличающихся только степенью пошлости; 10) в самых жестких методах воспитания детей, тотальном контроле над ними, бессмысленном пуританстве, в наиболее презрительном отношении к их чувству достоинства и желанию свободы; 11) во всемерном препятствовании любым реформам в экономике, социальной сфере и системе образования, и органической неспособности проводить их без влияния извне; 12) в абсолютно бездушном отношении к животным, прилюдном и зверском их убиении, без малейших сомнений в своей правоте; 13) в молчаливом – и не всегда молчаливом – одобрении, а когда-то и прямой военной помощи самой изуверской идеологии второго тысячелетия – нацизму (и этот тринадцатый пункт стоит первых двенадцати); – и на основании всего перечисленного объявляю ислам, в лице всех его представителей, современных, прошлых и будущих: единой чёрно-зеленою Тварью, совокупностью всех мерзостей, присущих отдельным видам животных и отдельным политическим и религиозным системам, и признаю основателя его – воплощением Дьявола. Также я обвиняю Пушкина, Бунина, Толстого Льва, Гёте, Ницше, Борхеса и Томаса Чарли: в том, что они по разным причинам – легкомыслию, поверхностным знаниям, в пику христианству или язычеству – заигрывали с Тварью, к восторгу чёрных бросая необдуманные фразы, и тем самым – сыграли на руку Дьяволу; азербайджанцев – в том, что вы оплевали своё героическое прошлое и выродились из воинов: в торгашей, из европейцев: в азиатов, из красных: в чёрных, и позорите меня нашим родством; Запад – за дряблость и бездействие в деле спасения своей культуры пред лицом чёрно-зелёной чумы; доброхотов-пацифистов всего мира – в сентиментальных благоглупостях и гуманизме абстрактном, провоцирующих наступление Твари; и, дабы меньше походить на всех вас – Я, Маир Хуррамитский, жалкий чахоточный, безвестный нищий азиат, единственный узревший Дьявола во всей его мерзости и мощи, в год сто восемьдесят шестой от Рождества Господа моего Лермонтова Михаила, бросаю вызов чёрно-зелёной Твари, я объявляю бессрочную войну миллиардной армии ислама – мыслью и словом, делом и бездействием, медлительностью и поспешением, и если правы зороастрийцы, что ценность человека определяется тремя качествами: чистотой помыслов, слов, и дел – разве не найден мной лучший критерий их чистоты? В этом промах твой, Дьявол – открылся мне, зная, что не премину возвестить своё знание и, недоверие встретив, буду ввергнут в ад одиночества. Но – разве это не возвысило меня?! Не подстегнуло? Не дало мне лучший критерий поверки – мысли, слова и дела? Ненависть – она ведь тоже окрыляет, и это – праздник, что пребудет со мной. В этом промах твой, Дьявол!» Лачин, «Тварь». Стиль – блестящий. Аргументация – весьма спорная. Проблема упадка и разложения исламской цивилизации, ближневосточной цивилизации вообще – уравнение со многими неизвестными, как выражаются математики. С ходу решить это уравнение никак не удастся.
Другая проблема стилистики эссе – употребление абсолютно запрещённых приёмов, ведущих в бездну. Вряд ли Фридрих Ницше мог себе даже отдалённо представить, что его великая книга, «Так говорил Заратустра», станет настольной для нацистов; что из его трудов самым недобросовестным образом будет скомпилирована «Воля к власти», благодаря которой нацисты получат ещё одно теоретическое обоснование для политики геноцида «унтерменшей» – славян, евреев, цыган. Разумеется, это был подлог, и подлог подлый. Но замечу: он оказался возможен благодаря тому, что зубы дракона в его книгах всё же имелись. Ницше не чуждался эффектных фраз в стиле: «иудействующий раввин», «внушающая ужас логическая цепочка иудаизма». Безумный Философ также слишком часто пускал в ход удары ниже пояса – то есть критиковал не идею, но расу. Возможно, он так не думал. Но если еврея описывать таким образом перед публикой, уже ненавидящей евреев – она с готовностью подумает, что это отличная идея, хороший повод к тому, чтобы начать евреев давить. Не иудеев, не ту самую идею фанатизма, торгашества и низменных инстинктов, против которых боролся Ницше (а точнее, думал, что боролся) – а именно евреев. Людей, то есть. О чём же пишет Лачин? Вот его фразы: «мушиная плодовитость», «волосатая порода», «торгаш», «самка». Как замечает русский народ: «ради красного словца не пожалеет и отца». Я вдумчиво прочёл эссе – и заявляю, что автор не имел целью именно оскорбить народы исламского Востока. А вот скинхед, мещанин, лабазник – или эсэсовец – подумает именно то. Эссе даёт все возможности оперативно скомпилировать из него новую «Волю к власти», где автор с ужасом может обнаружить уже не человека, охваченного болью и разочарованием перед лицом всеобщего развала и морально-интеллектуального падения Востока – а натурального жлоба, ненавидящего «айзеров», торгующих на рынке; бьющих таджикских девочек сапогами, устраивающих факельные шествия. То есть нациста. Это большой порок эссе, и непростительный. Замечу, что самые проницательные критики ислама такого рода запрещенных приемов избегали. Возьмём, например, Данте Алигьери:
Не так дыряв, утратив дно, ушат, Как здесь нутро у одного зияло От самых губ дотуда, где смердят: Копна кишок между колен свисала, Виднелось сердце с мерзостной мошной, Где съеденное переходит в кало. Несчастный, взглядом встретившись со мной, Разверз руками грудь, от крови влажен, И молвил так: «Смотри на образ мой! Смотри, как Магомет обезображен! Передо мной, стеня, идет Али, Ему весь череп надвое рассажен. И все, кто здесь, и рядом, и вдали, – Виновны были в распрях и раздорах Среди живых, и вот их рассекли. Там сзади дьявол, с яростью во взорах, Калечит нас и не даёт пройти, Кладя под лезвие всё тот же ворох На повороте скорбного пути; Затем что раны, прежде чем мы снова К нему дойдём, успеют зарасти. Так молвил Магомет, когда он ногу Уже приподнял, чтоб идти; потом Её простёр и двинулся в дорогу.
Есть где-то эпитеты вроде «волосатый» или «мушиный»? Поэт и не нуждался в такого рода приёмах. Для него важны принципы – и он судит пророка ислама не за мушиность или волосатость. Насколько справедливо судит – вопрос особый. Но замечу следующее: «Комедия» в этом смысле практически целиком пребывает в мире идей. Более того: в Лимбе, преддверии адовом, где пребывают праведные души язычников, нашлось место и для мусульманских учёных. Там же он встречает Саладина, султана-рыцаря. Итальянец впадает в видимое противоречие. Но симпатии и антипатии для него были выше божественных установлений; доказательство – то горячее участие и сочувствие, которое он испытывает к грешникам; и даже Мухаммеду, врагу его веры, досталась толика его участия: «несчастный, взглядом встретившись со мной...». Так же нельзя обнаружить мушиности и волосатости в другом известном образчике антиисламской литературы – в «Персидских письмах» мсье Монтескьё, славного философа. Ирония, насмешка, изумление, хмурое порицание – всё использовал автор, но только не это. И даже Вольтер, – да, известный похабник и циник! – так вот, даже Вольтер не посчитал нужным вводить волосатость и мушиность в трагедию «Фанатизм, или Магомет», где вывел пророка безудержно циничным политиком макиавеллистского плана, способным убрать со своего пути даже самое святое и дорогое. И недаром. Скатывание европейских народов в махровый расизм – а позже уже в фашизм и нацизм – происходило постепенно. Современникам Данте и в голову бы не пришло уничтожать людей только за то, что они волосатые или мушиные. Религиозная идентичность была важнее. Во всяком случае, позиция христианской церкви была однозначной: главное в человеке – его религия, а не смуглота. Героям Шекспира, в общем-то, всё равно, кто Отелло. Его смуглая кожа есть предмет терзаний только одного лишь главного героя. Дездемона любит благородного мавра, несмотря на цвет его кожи; а для венецианцев гораздо важнее, что он добрый христианин. Вольтер в своем «Кандиде» полагает так поступать с родичами (т. е. с неграми) «просто ужасным». Но в девятнадцатом веке стало очень даже возможным устраивать представления в зоопарках, где вместе с гориллами и шимпанзе в клетках сидели также представители «недоразвитых народов» – бушмены, пигмеи, туареги. Если бы только это…
Сразу же бросается в глаза очень нехорошая черта. Посмотрим на фотографию, которой проиллюстрировано эссе. Это работа Ольги Валевской «Ла иляха иллялах, или народы ислама». А теперь взглянем вот на эту любопытнейшую иллюстрацию в одном известном ресурсе[3]:
Это – обложка нацисткой брошюры Der Untermensh («Недочеловек»), выпущенной в 1942 году. На обложке изображено сборище людей, по мысли автора брошюры, представляющих собой хаос, разрушение и угрозу цивилизации. Прочитаем текст, и приглядимся к интонациям некоторых его отрывков: «Так как ночь восстаёт против дня, как свет и тьма находятся в вечной вражде – так и недочеловек является величайшим врагом человека, господствующего в мире. Недочеловек – это биологическое существо, созданное природой, имеющее руки, ноги, подобие мозга, с глазами и ртом. Тем не менее, это ужасное существо является человеком лишь частично. Оно носит черты лица подобные человеческим – однако духовно и психологически недочеловек стоит ниже, чем любое животное. Внутри этого существа – хаос диких, необузданных страстей: безымянная потребность разрушать, самые примитивные желания и неприкрытая подлость. Недочеловек – и ничего более! Не все те, которые носят человеческое обличие, являются одинаковыми. Горе тому, кто забывает об этом! Все великие творения, идеи и искусство, которыми владеет наша Земля – придумал, создал и усовершенствовал человек. Человек думал и изобретал, для него всё время существовала лишь одна цель: проложить свой путь к высшим формам существования, придать очертания бесконечному, заменить недосягаемое стремлением к постоянному совершенствованию. Так развивалась культура. Так появился плуг, орудия труда, дом. Так сформировалось человеческое общество, семья, народ и государство. Так человек стал хорошим и великим. Так он поднялся выше всех живых существ. Так он стал ближним для Бога! Однако кроме человека жил ещё и недочеловек. Он ненавидел всё то, что являлось результатом творения других. Недочеловек возненавидел творения, созданные человеком. Он ненавидел их в начале тайно подобно вору, а потом и открыто подобно убийце. Недочеловек постоянно присоединялся к себе подобным. Зверь призывал зверя. Ещё никогда недочеловек не жил мирной жизнью, никогда он не знал спокойствия. Ему всегда был нужен полумрак и хаос. Свет, исходящий от культурного прогресса, всегда пугал недочеловека. Для того чтобы выжить, ему нужно смрадное болото, ад, а не солнце. И этот подмир недочеловеков нашёл своего лидера – Вечного Жида! Жид понимал остальных недочеловеков и знал, чего они хотят. Он подстёгивал и вторил их общим прихотям и желаниям, вскоре он велел ужасу переступить через человечество. Этот исторический период начался с момента уничтожения персов, в честь этого события был объявлен праздник Пурим, – прославляющий организованное массовое убийство. 75 000 арийских персов пали жертвами еврейской ненависти. И по сей день еврейство празднует и почитает это ужасное деяние – как свой величайший «религиозный» праздник. Вечная ненависть недочеловека направлена против чистого образа, свойственного носителям света. Угроза гибели Западного мира всегда исходила из пустынь и далёких степей, где силы разрушения собирались воедино, где Аттила и Чингисхан собирали свои орды гуннов – ведя их по Европе, провозглашая живой апокалипсис, оставляя за собой огонь и смерть, насилие, убийства и ужас. И всё для того, чтобы низвергнуть в пропасть мир света и знаний, мир человеческого величия и прогресса! Извечным остаётся желание недочеловека: превратить в пустыню всё то, что отдаёт созидательный свет – свет, освещающий невежественный мрак. И тогда конечная цель недочеловека – хаос – будет достигнута. Так, уже на протяжении тысячелетий, по неумолимым и страшным законам происходит борьба между двумя противоположными полюсами. Снова и снова находится новый Аттила, новый Чингисхан, вламывающийся через ворота Европы и знающий лишь одно: абсолютное уничтожение всего красивого!» Не надо быть пророком, чтобы убедиться: этот текст явно подражает и неосознанно пародирует Фридриха Ницше. Разумеется, все акценты сдвинуты, ударения переставлены – но в том-то и дело, что текст немецкого философа позволял сдвигать акценты и переставлять ударения. Это не Евангелие, где акценты сдвинуть можно с трудом. Всё же текст, где чёрным по белому написано, что необходимо возлюбить врагов своих и благословлять проклинающих – извращается нелегко. Хотя доминиканец Генрих Крамер показал и доказал: извратить можно абсолютно всё. Но довольно; как ни старался Ницше изобразить христианство в карикатурном свете – в конечном счёте предельно карикатурным оказалось по практическим выводам именно его учение. Увы, вынужден повторить: «Тварь» можно сдвинуть весьма и весьма легко. Пикантная деталь состоит в том, что автором этой мрачной иллюстрации были вовсе не немцы – а самые что ни на есть чистокровные русские. В этом легко убедиться, если просмотреть литературу времен борьбы республиканцев против фашистов в Испании. Фотография уже фигурировала в печати раньше, причём на первой полосе белогвардейского «Часового», да ещё с подписью «Армия Атиллы». Иными словами – простые русские люди есть гунны, недочеловеки. Человек, хорошо знакомый с восточной литературой, сразу же вспомнит бездонное по своему презрению выражение некоего арабо-персидского учёного географа: «русские – это самое грязное тюркское племя». Выводы – мрачные. «Тварь» эссе настолько внутренне расистское и исполненное глубочайшего презрения к культуре восточных народов, что позволяет с удивительной лёгкостью иллюстрировать его фотографиями, прямо связанными по своей логике с нацисткой пропагандой. И там и тут явно грязные, мрачные, плохо одетые люди. Их много, очень много. Толпа образует угрожающую истинной цивилизации и культуре орду. Достаточно на фотографию Ольги Валевской поместить физиономию «хача»: небритую, с ассиметричными чертами, мутными глазами – и ассоциации станут прямо-таки неприличными. Словно бы в насмешку, в эссе тоже всплыли арийские персы. И здесь ищут «Вечного Жида». В этой роли нынче выступают арабы – и лично пророк Мухаммед. Нельзя забывать, что антисемитизм, «арийство», презрение к монотеизму – системообразующие столпы нацизма. Арабы – семиты. Хотя семитами почему-то называют евреев – но арабы семиты! Коран – яркая книга семитической культуры. Пророк Мухаммед – пророк семитского мира. Таковы мои возражения по стилистике и терминологии эссе.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за ноябрь 2017 года в полном объёме за 197 руб.:
Оглавление 3. Первое необходимое отступление 4. Безумный Философ и его заблуждения 5. Второе необходимое отступление, или Азербайджанский миф |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
||||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|