Английские впечатления

Сборы мои были недолгими. Почти все деньги я оставил жене – неизвестно еще, когда вернусь! С собой я накупил сухофруктов – изюм, инжир, финики, и еще орехи. Я считал себя бывалым путешественником, и знал, что на них продержусь долго.

Пройдя строгий пограничный контроль – еще на подходе к стойкам, документы проверяли крепкие улыбчивые ребята, я сразу прошел в зал ожидания, и с любопытством принялся рассматривать пассажиров. Мне было интересно – что за публика летит в Лондон? Настроение было тоскливое, неизвестно было, что ждет меня впереди, и решил хоть так немного отвлечься от грустных мыслей.

На эту пару, присевшую рядом со мной, я поначалу не обратил никакого внимания. Но по мере того, как женщина разговаривала по мобильному телефону, я поневоле переключал на них внимание, прислушиваясь все больше и больше, и бросая взгляды со стороны. Мужчина был моего возраста, в дорогом костюме, он сидел, широко расставив ноги и очень низко наклонившись, опираясь локтями в колени. Головы он почти не поднимал, а все время смотрел в пол, не меняя положения. Его спутница казалась моложе, румяная полненькая женщина в очках. – Да, мама, мы уже в зале ожидания, прошли все благополучно, ждем вылета. Как он? – женщина посмотрела на своего спутника. – Переживает сильно! Следующий звонок был, видимо, от подруги. Как приедем, сразу к адвокату, – говорила полненькая. Если в течение двух месяцев ясности не будет, наверное, придется возвращаться. Нет, остаться сейчас никак нельзя, – продолжила она совсем тихим голосом. Вся верхушка компании арестована, и обыски продолжаются. Ага! – смекнул я, – не одному мне пришла в голову мысль переждать трудные времена за границей! Немного погодя, раздался еще один звонок. На этот раз, видимо, звонили какие-то друзья. Да, мы уезжаем, – подтвердила женщина, на этот раз громким голосом. – Куда? Вот тут она, замешкалась, сделала паузу. – Ну…, в Америку. Да, как приедем, сразу позвоним оттуда – пока!

Интересно, – подумал я, – они и в самом деле в Америку, или в Лондоне сойдут? В Лондоне, вроде, есть промежуточная посадка для рейсов в Америку. Может быть, это был один из топ-менеджеров ЮКОСа, как раз в это время начались гонения компании, а может быть, и какой-то другой, я не знаю. Но то, что этот парень летел с хорошими деньгами, было очевидно. Не в пример мне, с грошами в кармане отправляющемуся в другую страну. Скоро объявили посадку, и пара смешалась с толпой.

Поднявшись на борт самолета, я обнаружил наушники рядом с креслом и, надев их, сделал погромче звук, слушая английскую передачу. Поучу язык в дороге, что бы время не терять, – наметил я. Самолет был забит, в основном, англичанами, все были в строгих костюмах, и мой вид в белых штанах и рубашке сильно отличался от остальных. Во время полета стоял обычный шум и гам, а когда стюарды принялись разносить спиртное, и вовсе воцарилось оживление, многие скинули пиджаки. Только несколько наших менеджеров в хвосте сидели, уткнувшись в свои ноутбуки, остальная публика расхаживала по салону. Через три с небольшим часа мы подлетели к Хитроу. Самолет долго кружил над Лондоном, и я с любопытством оглядывал море каменных зданий, извилистую реку, блестевшую на солнце.

Сняв наушники, от которых у меня уже голова шла кругом, я непрерывно смотрел на приближающуюся полосу. Вот, приземляемся, сейчас предстоит торжественное вступление на другую землю, – вяло подумал я. Но никакой торжественности не почувствовалось, самолет коснулся колесами бетона и, трясясь, побежал по полосе. У меня был в жизни период, когда я, как уже упоминал, много летал в Венгрию, по три раза в год. Когда самолет садился, я всегда обращал внимание на траву на аэродроме. Там она росла сочная, ярко-зеленая. Сейчас я то же посмотрел в иллюминатор на траву, но здесь она была совершенно другая, серая, что ли. Менеджеры в строгих костюмах так до самого последнего момента и сидели за своими ноутбуками, всем своим видом показывая, что они очень заняты, и захлопнули их только тогда, когда все уже стали подниматься со своих мест на выход.

Как-то я замешкался в толпе, и оказался в самом хвосте очереди на паспортный контроль, а может быть, просто не спешил, с интересом осматривая огромный аэропорт – Хитроу, по которому проходил – спешить мне особо было некуда. Увиденное сразу поражало своей необычностью. Понятно было, что это большие ворота, в которые стекаются люди со всего мира. Вот два ортодоксальных еврея в широкополых шляпах и черных костюмах, с пейсами, вот темнокожие в цветастых одеждах. Меня удивило то, что одна из женщин, вполне прилично одетая, шла босиком по каменному полу. Местами длинные эскалаторы работали в горизонтальном положении, перемещая тех, кому лень было идти.

За длинной стойкой паспортного контроля сидело несколько офицеров, в основном, женщины, и очередь быстро продвигалась. Мое внимание привлекли три высоких темнокожих парня и пожилая чета поляков. То, что они поляки, я понял из их разговора, они обменивались редкими фразами. Чета была весьма пожилая, сухенький дед в каком-то зеленом костюме, пахнувшем нафталином, и соломенной шляпе, и под стать ему – старомодная старушка. Я немного посторонился, пропуская их, – проходите! Нет-нет, мы никуда не торопимся, – ответила старушка по-польски, но понять было можно, и чета мелкими шажками отошла в сторону. Трое парней объяснили что-то на вахте, к ним вышел офицер и также отвел их в сторону, где уже стояла пожилая чета. Странно что-то? – подумал я, но мне пора было проходить контроль, и рассматривать их особо было некогда. Приветливая полненькая негритянка за стойкой спросила о цели приезда, и быстро пролистав паспорт, поставила штамп – проходите! Все, я был в Англии – где там партнеры?

На выходе меня действительно дожидался представитель фирмы, долговязый и худощавый парень – Длинный, как я сразу окрестил его про себя. В руках он держал развернутый плакат, на котором корявыми буквами от руки было написано название фирмы, выправившей мне документы. Я подошел к нему. Кроме меня, он больше никого не встречал, и мы сразу двинулись в путь. Ты раньше работал за границей? – на ходу расспрашивал мой спутник. В том понимании, которое подразумевал он – рабочим, я никогда не работал, хотя в Венгрии у меня были некоторые дела, но это был другой уровень. Нет, – ответил я, даже не упомянув Венгрию – ни к чему. Сфотографироваться тебе надо будет, для разрешения на пребывание в стране. Постараемся его побыстрее сделать, – объявил Длинный. То, что разрешение будет липовое, он даже не упомянул – это и так было понятно. Однако, дело у них поставлено! – еще раз, как недавно в Москве, отметил я про себя. Вскоре по дороге нам встретился автомат, и Длинный, взяв у меня четыре фунта монетками, сделал мои снимки. Все фотографии он оставил у себя. Я тебе потом верну лишние, – пояснил он. Фотографий, я конечно, не увидел. Вход в конечную станцию подземки начинался тут же, и мы спустились вниз. На платформе было пусто, только бомжеватого вида индус, совсем без вещей, подошел к нам и спросил, на английском, разумеется, как ему попасть в один из залов аэропорта. Узнайте у кого-нибудь другого, – отмахнулся от него Длинный.

Вагоны были маленькие, полукруглые, но чистые и уютные. На сиденьях лежали свежие газеты, оставленные пассажирами, и я взял одну с собой. Длинный был сама любезность, все спрашивал о моих знаниях английского языка, охотно отвечал на мои вопросы, подавал лежащие вокруг газеты, и вообще старался всячески угодить. Забегая вперед, скажу, что как только он получил с меня деньги – триста долларов, которые я должен был передать “партнерам”, от его любезности не осталось и следа. Обедать лучше всего кебабами, знаешь, какие они вкусные! – охотно делился он опытом. Во время дороги я узнал, что он раньше трудился на полях, но за знание английского получил повышение – теперь встречает прибывающих.