HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Ирина Ногина

Остановка

Обсудить

Повесть-пьеса

 

Купить в журнале за декабрь 2015 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за декабрь 2015 года

 

На чтение потребуется 7 часов | Цитаты: 1 2 3 4 5 6 | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf
Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 20.12.2015
Оглавление

21. Эпизод 7. Новый год на грани четвёртого измерения...
22. Эпизод 8. Фестиваль душ и...
23. День четвёртый (последний). 1 января. Эпизод 1. Кончина белой комнаты...

Эпизод 8. Фестиваль душ и...


 

 

 

Фестиваль душ и тщеты.

 

Она, наконец, открыла глаза и увидела лица. Игоря, Симино – рядом друг с другом, умиротворённые, мерцающие. Чуть поодаль – угловатый профиль Кости, знаменитые Светины носки ярким пятном на полу. В кресле Волков, удручённо-глубокомысленный. Утомлённые, расплывчатые лики хозяев, молодые любовники далеко-далеко, на другом краю гостиной – как на другом краю света. Алёша подвинулся на своё привычное место – в эркер, к окну, вниманием вроде и здесь, а вроде и снаружи, замер, опёршись об угол стены, в позе, в которой, кажется, и минуты не выдержишь, а простоит час, не шелохнувшись. Тягостный осадок от давешней размолвки, как пыль, взвился в воздух от её выдоха, пока она смотрела на него, потом он осел, вытеснив на первый план страстное желание выпить.

На бортике камина стоял бокал, уже почти пустой. Руки Игоря перебирали струны, рот его открывался. Он пел о том, что как-нибудь, где-нибудь, с кем-нибудь всем нам быть суждено. Отступив октаву вверх, ему вторил лиричный альт Симы. Игорь пристукивал пяткой в такт гитарному бою, Сима покачивала головой, и иногда пошатывалась всем корпусом. Они сидели друг против друга, чуть наклонившись вперёд, так, что между их головами оставалось не более полуметра. Они смотрели друг на друга только когда допевали очередную песню, смотрели недолго, но очень сосредоточенно, а потом Игорь начинал пощипывать струны, Сима удовлетворённо отклонялась, словно чтобы набрать свежего воздуха в их общие, замкнутые в образованном ими кругу, лёгкие. И их густые бестревожные голоса вновь внедрялись в гитарный звон, сплетались с ним, и от этого звучания дом становился ещё более ёмким, а время – ещё более нежным.

– Эх, зима ты моя, зима, – запел Игорь.

– И молюсь я на лучик солнца, – подхватила Сима.

Циферблат высветил два часа семнадцать минут. Аню так и подмывало скакнуть к столу и стянуть бутылку, убаюкать её в своём кресле, цедить в свой бокал, чтобы в нём, как в сказке, вино никогда не заканчивалось. Но она знала, что не сделает это – не встанет и не шагнёт в центр комнаты, добровольно привлекая к себе взгляды, разжигая мысли. И это удручало её. Это неполноценное наслаждение превращало новогоднюю ночь в пародию. Будь это любой другой день, любое другое событие – можно было бы стерпеть. Но сегодня это было всё равно, что смотреть фильм о собственный свадьбе в пиратской версии – с искажённым звуком и в блеклом цвете. Или наблюдать, как твой ребёнок делает первые шаги, через дверную щель.

С нарастающим чувством досады Аня вдруг заметила у стены, аккурат за спинами деда мороза и снегурки, две откупоренные бутылки. Одна с каким-то отечественным вином, какого Аня не пила уже лет пять, другая – с отечественным же шампанским, которое она тоже не очень жаловала. Однако эта находка привела её в восторг, и Аня, долго не раздумывая, завладела бутылкой с шампанским.

Игорь ударил по грифу, под аплодисменты, хоть и довольно жидкие, отложил гитару и отодвинул свой стул к дивану, оказавшись рядом с Надеждой Михайловной, которая любовно сжала его плечи. Сима развернула стул, перекинула ноги через сидение и села лицом к спинке, свесив с неё руки.

– Люблю новогоднюю ночь, – сказал Волков в наступившей тишине.

– Кто не любит, – воскликнула Света, хрустнув солёным огурцом. – Такая трогательная иллюзия.

– А ведь это не иллюзия, – мягко возразил Волков. – А никто не замечал? В Новый год сильно выбиваешься из колеи. Наш привычный быт кажется далёким и неправдоподобным. Я сейчас думаю о дорогах, о моих регулярных маршрутах, и они так далеки от меня, как будто я помню их из сна. – Аня посмотрела на Волкова. Он сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и самодовольно щурился. – В Новый год прошлое кажется нереальным, а будущее – совершенно непредсказуемым.

– Какая разница, если в конце этой ночи уже не будет никакой отрешённости, – сказала Сима.

Аня собрала волосы в хвост и решительно подлила себе шампанского.

– Важнее другое, – многозначительно заявил Волков. – Новогодняя ночь – она особенная, потому что в эту ночь мы склонны прислушиваться к чему-то извне, как бы ожидая смены духов старого и нового года. Что-то такое, да? – Волков приклеился взглядом к Симе, взирающей на него с лёгким скепсисом. – Хочется всмотреться в пространство – где-то должен он быть, этот новый год. Новогодняя ночь – как остановка. Сразу что-то такое лезет на ум – о чём бы ни за что не подумал в другое время. Да?

– По-моему, то, о чём вы говорите – гораздо шире, чем просто новогодняя ночь, – с безучастным видом возразил Игорь.

– Совершенно прав, – ответил, глядя на Симу, Волков. – Остановка никак не связана с Новым годом. Её можно устроить, когда угодно. Но в Новый год она прямо напрашивается.

– Так мы уже пару дней как остановились, – сказал Игорь.

Волков посмотрел на Игоря с лёгким воодушевлением.

– И что? – Волков глянул на Надежду Михайловну, кивнул в знак вопроса.

– Капчто, – Надежда Михайловна зажала рот, подавляя зевоту.

– Я интересуюсь, кто-то что-то успел уже извлечь? – Волков обвёл их загадочным взглядом, задержав его на Лёше. – Увидел что-то? Может быть, неожиданное? Может быть, понял что-то?

Они молчали. Игорь задумчиво перебирал струны на гитаре.

– Петя! – гаркнул Волков.

– Га? – Пётр Васильевич, задремавший на диване, встрепенулся, разлепил веки и водрузил на него сонный взгляд.

Волков хехекнул и махнул рукой.

– Чего вы от нас добиваетесь? – спросила Света, набрав себе оливье. Она казалась настолько беззаботной, что даже привычная по отношению к Волкову настороженность её не чувствовалась в этом обращении.

– Он сам не знает, – вставила Надежда Михайловна, утомлённо улыбнувшись.

– Напрасно, Надин, – тут же откликнулся Волков. – Вот, например, между вами со Светланой сегодня произошло недоразумение. Так? Нет, ты погоди отмахиваться. Это же не секрет, так? Об этом все знают. Ты вспылила – совершенно без повода, Светлана на тебя обиделась. И крепко.

– Зачем вы? – с упрёком сказала Света.

– Ты погоди, – Волков взмахнул руками, приготовившись вещать. – Это же не просто беспочвенная ссора. Я хочу сказать, будь то обычный визит, могло бы такое случиться? Если бы Света с Костей пришли к вам, Надин, на ужин среди недели, вы провели бы вечер в любезной беседе. Но тут – остановка. И что-то такое начинает просыпаться, понимаешь. Что-то раскрывается между вами.

– И что же такое раскрывается? – нахмурилась Надежда Михайловна.

– Чувства, – сверкнул глазами Волков. – И эмоции. Ведь вы же обе как распереживались. А потом помирились. И теперь смотри на вас – какие вы довольные. Ведь это же значит – что? Ты же любишь её, – Волков кивнул на Свету. – Очень даже любишь.

Надежда Михайловна расплылась в удовлетворённой улыбке. Света с весёлым недоумением поморщилась.

– Это только одно и может значить. В этом взаимодействии между вами – хоть оно, на первый взгляд, было деструктивным – раскрылась ваша близость. Да-да-да. Стало очевидно, как сильно ты её любишь. Тут прямо можно позавидовать. Мне вот интересно, принимая во внимание эффект остановки, не завидует ли Ксюня?

– Кому? – отозвалась Ксюша. – Свете?

– Конечно, – понизил голос Волков. – Не исключено, что и слегка даже ревнует.

– Кого? – Ксюша, оживившись, отстранилась от Максима и спустила ноги с дивана. – К кому?

– Суженого своего, – лукаво прищурился Волков. – Как раз таки, например, к Светлане.

Ксюша спесиво ухмыльнулась.

– У вас такой тонкий юмор, что я не всегда его понимаю, – с вызовом сказала она.

– Ведь Света – удивительная женщина, – продолжал Волков. – Нет, все вы, конечно, давно привыкли к её простодушию. И все вы воспринимаете её, конечно, каждый по-своему, но в целом схожим образом. Все знают, что Света добрая и отзывчивая, и заботливая, и Надежда всегда подчёркивает, что у Светы прекрасный вкус. Но что-то в ней есть ещё – другое, особое, что притягивает к ней мужчин, да? Самых разных. И таких, что, кажется, совершенно с нею несовместимы. А всё-таки притягивает. Вот даже Максим был в Светлану влюблён – я прав, Надежда?

– Прав, прав, – подтвердила Надежда Михайловна.

– Ну, это больше в шутку, – нехотя отозвался Максим, кисло улыбнувшись.

– Конечно, в шутку, – подхватил Волков. – Однако ты же её любишь и теперь – хоть на первый взгляд не скажешь, что между вами может быть какая-то общность. Ксюня куда больше тебе под стать. А теплота к Свете всё равно сохраняется. Вот я и говорю: бывает так, даже самые неприступные сердца – и уж какими красавицами и умницами их не соблазняешь, – а вдруг оттаивают только рядом с такой женщиной, как Света. Эдакое свойство – крайне любопытное, по-моему. Что же это такое – я никак не могу окончательно понять, – тут Волков перевёл взгляд снова на Ксюшу. – И вот ты всё это на каком-то интуитивном уровне ощущаешь и всё думаешь: да что же в ней такое? Сравниваешь – ведь сравниваешь? – Ксюша обескураженно приоткрыла рот. Волков подмигнул. – И тут превосходишь её, и тут, и тут, за что ни возмись. Так почему же тогда? А? Почему даже Костя – да? Ладно Максим. А Костя…

– А что Костя? – не понял Максим, внимательно слушая Волкова.

– Такой недосягаемый в своих измышлениях, – Волков стал описывать руками круги. – Непостижимый, – Волков затаил дыхание и после паузы закончил коротко и с некоторым задором. – Был сражён.

– Ну, не очень понял ваш пример. Тут-то как раз всё закономерно, – авторитетно заявил Максим. – На моей памяти Косте никогда не давалось легко общение с женщинами. А Света такая открытая, прямая, и без претензий. Они встретились и просто пошли друг к другу навстречу. Без всяких там замысловатостей. Вполне естественно.

Волков удовлетворённо прикусил губу и пристально посмотрел на Костю. Костя грыз ноготь на мизинце и казался безучастным к происходящему.

– Что-то тебя, Константин Петрович, гложет, – вкрадчиво проговорил Волков. – Который день уже гложет.

– Да? – удивилась Света и надкусила огурец. Ей в глаза брызнул огуречный сок. – Ёлки-палки! – она принялась вытирать скатерть вокруг тарелки.

– Брось, брось, – приказала Надежда Михайловна. – Потом уберём. А я смотрю, огурцы тебе по вкусу пришлись.

– Восхитительные, – покачала головой Света. – По-моему, за последние годы это лучшая у вас засолка. Но только я на этом заканчиваю, потому что завтра всё лицо обсыплет. Я уже штук пять уплела, – Света отодвинула от себя тарелку с огурцами и придвинула блюдо с остывшей курицей.

– Обожаю, когда у женщины такой здоровый аппетит, – воскликнул Волков, переглянувшись с Надеждой Михайловной.

– Да не то что бы я была обжорой, – возразила Света.

– Ну, бывают случаи, когда аппетит усиливается, – опуская голову и глядя на неё исподлобья, проговорил Волков.

Костя встревожено проследил за Светой, которая принялась обсасывать куриную ножку, и бросил короткий, почти отчаянный взгляд на Игоря.

«Рак съедает людей за несколько месяцев, – с прискорбием констатировала Лидия Олеговна, главный бухгалтер Костиного банка, обсуждая в курилке диагноз, поставленный знакомому кого-то из своих подчинённых. – Максимум – полгода».

Максимум – полгода. Даже не восемь-девять месяцев. Полгода.

– Большие деньги подавляют, правда, Костя? – услышал Костя замедленный, приглушённый голос Волкова и вскинул на него воспалённый взгляд. – Даже если это чужие большие деньги. Когда на уме большие деньги – ничем тебя не проймёшь, да?

Костя напряжённо усмехнулся.

– Нравится вам, я смотрю, интриги плести, – услышали они голос Игоря, который с годами всё больше напоминал голос его отца, но звучал звонче и жёстче.

– Почему интриги? – встрепенулся Волков. – Боже упаси! Наоборот. Ваши взаимоотношения – это кладезь интеллектуального удовольствия. Я когда попадаю в ваше общество – я наслаждаюсь. Я вас обожаю – это правда. Я хочу подчеркнуть, какие вы уникальные. Ведь вот им – братьям, которых провоцируют на соперничество, совершенно на самом деле нечего делить. Конечно, некий комплекс соперничества у Максима присутствует, но он настолько несущественен и настолько естественен для умного молодого человека, что – если бы только не умышленное стравливание, которое отчего-то стало в вашей семье традицией – никто бы о нём и не узнал. Но у нас ведь почему-то принято считать, что мужчины должны обязательно померяться известно чем, особенно если подразумеваются братья. Особенно если этим братьям с самого детства создавали для этого условия. И ведь это же надо знать Максима. Надо понимать, что речь идёт о крайне амбициозном и щепетильном человеке. Если бы поменять их местами: тот старший, этот младший – вам совершенно нечем было бы развлечься. Но у жизни есть чувство юмора – нам повезло. Он же рос на Костином примере, носил Костину одежду, доламывал Костины игрушки. Его измеряли по Костиным шкалам. Ты помнишь, Надин, когда однажды его довели до того, что он устроил истерику и наотрез отказался одевать Костины вещи, и тебе пришлось упаковывать всё и навешивать ценники, чтобы выдать старые вещи за новые? Разве ещё тогда ты не поняла, что нужно перестать питать этот комплекс? А ведь это и есть его единственный комплекс. В отличие, кстати, от Кости. Ага? Вот тоже специфический жизненный юмор. Чем большего он добивается, тем становится более замкнутым и тем более недоволен собой.

Он поймал на себе раздражённый взгляд Ксюши и услышал громкое, вот-вот грозящее стать храпом сопение Петра Васильевича, краем глаза заметил, что Аня подлила себе шампанского.

– Вот ты такая ревнивая, – заявил Волков, обратившись к Ксюше. – Я тебе сейчас объясню единственную – заметь, единственную – причину твоей ревности. Ты очень красивая девушка, – Волков многозначительно запрокинул голову. – Я уверен, что ты единственный ребёнок у своих родителей. Сколько ты себя помнишь, тебе внушали, что ты красавица. Тебя холили и лелеяли, ставили на самом видном и неприступном месте – как хрустальный бокал с золотой каёмкой. Я хочу сказать, что участь многих красивых женщин похожа на участь хрустальных бокалов. Они стоят в центре горки и ждут того особого случая, который даст повод прикоснуться к ним. А в ходу тем временем обычное стекло. Принимает в себя ласку жизни, которая, пенясь, косится на этот хрусталь и посмеивается. Быть красивой женщиной отрадно и очень опасно. Можно так заждаться своего королевича, что не заметишь, как жизнь пройдёт. Ты, может быть, и не осознаёшь этого так явно, но о чём-то таком ты догадываешься. Тебе повезло с Максимом – в данном случае его комплекс соперничества сыграл тебе на руку. Ты оказалась самой красивой девушкой в его окружении, и он поставил себе вполне предсказуемую цель. Что до тебя – я посмею предположить, что Максим и есть твой первый мужчина. По той причине, что прочие не дерзнули посягнуть на тебя. А вот он – дерзнул. И, кстати, очень может быть, что как раз таки Костя, при всей своей, как я сказал, недосягаемости, не дерзнул бы, как сказал Максим, и вовсе на кого-либо посягнуть, если бы не случай, который обезоружил его своей непроизвольностью.

– Я потерял нить, – угрюмо сказал Игорь. – Вы о ком сейчас говорили – о Косте? Или о Максиме?

Волков умолк, шмыгнул носом и почтительно улыбнулся Игорю. Надежда Михайловна зевнула.

– Игорёк, спой нам что-нибудь, – попросила она. – Петя уже спит. И я засыпаю. Спой нам на добрый сон. И мы пойдём.

Игорь подобрал гитару и заиграл перебором, бессистемно сменяя аккорды, явно ещё не определившись с песней. А потом завёл под предовольный стон Надежды Михайловны Балладу о любви. Когда он допел, Надежда Михайловна растолкала Петра Васильевича и велела ему отправляться в спальню.

Пётр Васильевич охотно подчинился и отправил всем воздушный поцелуй.

– Я вас очень люблю, – сказал он перед тем, как уйти.

Надежда Михайловна махнула рукой.

– А я посижу ещё, – передумала она. – Раз в год бывает.

Игорь снова отложил гитару и обратился к Волкову.

– Расскажите обо мне. Что вы видите?

– О вас неинтересно рассказывать, – хохотнул Волков, самодовольно откидываясь на спинку стула. – Вы самодостаточный, хуже того, счастливый человек. Человек, который любит свою жену. Человек, который заботится о своей жене. Большая редкость, между прочим. Чаще женщина принимает на себя заботу о мужчине. А у вас – не так. Вы, Игорь, человек, который больше отдаёт другим, чем берёт от них. Это касается, прежде всего, вашей работы. Но и в браке тоже так. Вы нахмурились, потому что не согласны с этим. И я объясню, почему это хорошо. То, что я сказал – насчёт того, что один больше отдаёт, чем получает – это видно только со стороны. Между двумя это не видно, и до тех пор, пока это не видно между ними – можно утверждать, что брак крепок, ибо никому из супругов не приходит в голову оценивать вклады. А вот если кто-то один или оба начинают считать, кто из них что дал другому и что получил – вот это и есть признак угрозы. Поэтому я лишний раз порадовался за вас, увидев, что мои слова вызвали у вас протест. Я, откровенно говоря, и не сомневался в этом, потому что вы, Игорь, из тех, кто составляет предмет гордости своих близких и на кого всегда возлагают большие надежды. Смысл вашей жизни обывателю кажется заоблачным, и мало кто догадывается, что весь он как раз и сводится к вашей жене или, если развернуть его во всю ширь, – к благополучию вашей семьи. Для вас этот смысл настолько очевиден, что вы не считаете нужным заявлять о нём, и настолько непоколебим, что даже обусловленные им, рождённые после него ценности и принципы кажутся всем привитыми вам ещё в детстве. Вы не разводите дружбу с сомнения, держите их в одном месте и на короткой цепи. На такой благодатной почве ваши мировоззренческие столпы растут и крепнут в строго заданном направлении. Я назвал вас счастливым именно поэтому – вы точно знаете, что вам нужно, и у вас есть всё, чтобы обеспечивать это и сегодня, и завтра, и всегда. Кстати, из этого следует любопытное обстоятельство. Например, если задать вам и вашей супруге один вопрос: что требуется вашей супруге, вы легко и без колебаний дадите на него ответ. А вот она сама, – Волков интригующе повысил голос. – Скорее всего, промолчит. И не потому, что она такая уж робкая, и не потому, что так пренебрегает нами, что не хочет с нами поделиться, а лишь потому, что она как раз и не знает с такой точностью, как вы, что ей самой требуется.

Игорь хмыкнул. Аня с любопытством посмотрела на Волкова. Но Волков не глядел в её сторону, он поймал короткий, невнятный взгляд Лёши, брошенный на Аню, и теперь повернул голову к нему, как бы продолжая вещать его вниманию.

– Аня не слишком открытый человек, но и интровертом я бы её не назвал. Я думаю, если бы мне довелось познакомиться с нею раньше – она оставила бы у меня иное мнение. Но сейчас она производит впечатление растерянного человека. Точнее – потерянного человека. Ещё более точно – человека, который что-то потерял. Вероятнее всего, мы просто застали её в такой период, это временное состояние. Но оно появилось не вчера, и кончится не завтра. И знаете – почему? Потому что Аня не ищёт то, что потеряла. Я даже не уверен, заметила ли она, что именно потеряла. А может быть, заметила и махнула рукой. Но томление, вызванное этой потерей, не отпускает её – она предпочитает всякому обществу общество мертвецов, пусть и умных мертвецов, – Волков кивнул на книгу, позабытую Аней на подоконнике. – А всякому развлечению – невесомость, которую достигает известным путём.

Аня с улыбкой подняла над головой бокал, как бы провозглашая тост.

– Глядя на Аню, я вижу, что скука, от которой она не может спастись, не ущемляет её счастья, потому что она осознает значение, которое имеет для своего мужа. Но эта скука путает её и создаёт иллюзию пресыщенности – она не верит, будто что-то может вызвать её интерес, заставить оторваться от книг, впечатлить её больше, чем одинокие бдения, доставить большее наслаждение, чем бокал вина, выпитый в новогоднюю ночь у камина. Когда я смотрю на Аню, мне кажется, что она уже прожила жизнь. Счастливую и благополучную. Но оставшуюся в прошлом.

Аня сглотнула и с меланхоличной иронией посмотрела на почти пустую бутылку шампанского. Она уже знала, что не побрезгует и тем отвратным вином, которое дожидалось своей очереди под стеной, за спинами молчаливо улыбчивых свидетелей сего сеанса.

– Здорово вы всех разделали, Северин Валерьянович, – подала голос Сима. Она развязно наклонила голову. – Жду не дождусь, когда вы приступите к Алёше.

– К Алёше, – Волков медленно соединил ладони и упёр их в подбородок. – Вынужден вас разочаровать, но к Алёше я пока не готов приступить.

– Как? – воскликнула Сима в притворном удивлении. – Вам не удалось его раскусить?

Волков обхватил подбородок большим и указательным пальцами.

– Алёша – загадочный человек, – сказал Волков и покосился на Лёшу, который, когда на него обратились взгляды, сдвинулся в полутьму эркера и потупил взгляд, изредка поднимая его на Аню. – Противоречивый. Когда уже, кажется, готово впечатление, он вдруг допускает нечто эдакое, что не укладывается в сложившийся образ. Алёша напоминает мне дом с привидениями, – Волков умолк и чрезвычайно довольный своим сравнением закивал.

– Дом с привидениями? – с запоем повторила Сима.

– Он и манит, и отпугивает, – сказал Волков. – В одном посёлке за Одессой есть старый-престарый дом. Лет двадцать или тридцать назад случился пожар, который почти полностью уничтожил его крышу. С тех пор дом пустует. Ну и местные жители, как водится, травят про этот дом всякие байки – про мрачное семейство, которое там якобы жило, про криминальную природу пожара, ну и, естественно, про призраков, которые теперь населяют руины. Известная история – ты должна была слышать.

– Никогда! – воскликнула Сима, сверкая глазами. – Где именно он находится? Вы были там?

– Километров за пять до кладбища начинается селение – по правой стороне, если ехать в город. Там второй, кажется, поворот, до самого конца едешь, и там, в глубине, когда уже кончается посёлок, виден этот дом. Я как-то там был. Но вовнутрь так и не зашёл. Я так думаю, если бы я там оказался сейчас, я бы, наверное, зашёл. Кто знает, может быть, Алёша стал бы мне тогда понятнее.

– Давайте поедем! – загорелась Сима. – Прямо сейчас!

Волков хехекнул.

– Ну да.

– Я серьёзно! – Сима вскочила, обводя всех решительным взглядом. – Давайте поедем и вместе войдём! Чёрт возьми, когда, если не сейчас? Ну же!

Волков кашлянул и посерьёзнел.

– Ну? – вопрошала Сима, вертя головой. – Ну эти же разговоры – это же скука смертная. Давайте сделаем хоть что-нибудь.

– Эх, Сима, вот что меня в тебе больше всего впечатляет, – измерив её взглядом, сказал Волков. – Так это твоя неиссякаемая вера в человека. Ты искренне – вот это чудесно – веришь, что если сама можешь играть Шопена, то и всем остальным это дано, но…

– Причём здесь Шопен? – раздражённо перебила Сима.

Волков с философским видом ухмыльнулся.

– Шопена может играть человек с настолько свободными членами, что правая и левая рука у него способны не оглядываться друг на друга, – меланхолично изрёк он. – Поди найди такого.

– Северин Валерьянович, – взмолилась Сима, не слушая его. – Давайте поедем. Пожалуйста. Вы потом всю жизнь будете болтать. Но сегодня – давайте поедем, а?

– Эх, Сима, – вздохнул Волков. – Я не гожусь тебе в компанию.

– Почему это? – Сима вдруг с подозрением глянула на Надежду Михайловну, вообразив, что, может быть, та делает запретительные знаки Волкову. Но Надежда Михайловна сидела с, на удивление, безмятежным лицом. – Я сейчас пойду будить папу, – пригрозила Сима. – Люди, ну неужели вас не тянет уйти отсюда. Просто ради того, чтобы вырваться из этого замкнутого круга.

– Ты такая умница, Сима, – с грустью сказал Волков. – А так ничего и не поняла.

– Чего я не поняла? – сердито спросила Сима.

– Остановка, – Волков развёл руками.

Сима цокнула.

– Пожалуйста, давайте поедем! – не сдавалась она. – Аня? Аня!

Аня покачала головой, не поднимая глаз.

– Я слишком пьяна.

– Лёша! – в отчаянии крикнула Сима, резко крутанувшись.

Лёша грустно улыбнулся.

– Я боюсь приведений, – глухо сказал он.

Сима замерла с открытым ртом, ещё как бы не веря услышанному, не успев осознать, что испробовала все возможности. Её глаза уязвлено сверкнули, с какой-то даже мстительностью, потом совершенно погасли, она разочарованно шатнулась и натолкнулась спиной на подоконник, схватилась за него обеими руками и застыла.

Волков открыл рот что-то сказать, как вдруг Сима стремительно направилась к сосне, по пути едва не задев Лёшу, наклонилась и подобрала с пола гнездо со сломанными игрушками, потом с каким-то исступлением нашла и сорвала с ветки руку Бога и вместе с этим добром рванула к двери.

– Всем спокойной ночи и приятных снов, – как нельзя более невозмутимо пожелала она, выходя.

Игорь усмехнулся.

– У меня такое чувство, как будто я только что вышел с операции, – произнёс он. – Неприятное ощущение, как для новогодней ночи.

– Так, иду-ка я спать. Ты, сегодня, Риня, слишком заумный. Утомил, – Надежда Михайловна постучала по его плечу в знак прощания.

Аня осушила бокал с вином, икнула и стыдливо прикрыла рот. Она покосилась на Волкова и заметила, как он помрачнел.

– Поразительно, – пробормотал Волков, ни к кому не обращаясь. – Что всем вам я, похоже, испортил настроение. А ведь… Это просто поразительно, потому что… Ведь чтобы понять человека, нужно хотеть его понять. А чтобы хотеть его понять, нужно, чтобы он чем-то заинтересовал, – Ане показалось, будто тень легла на лицо Волкова, подавленно съёжившееся, заиндевевшее. – Я всегда считал, что истинная любовь к человеку проявляется в желании понять его. Потому что на первый взгляд люди – сволочи. Только изучив человека, вникнув в его мотивы, можно полюбить его. Я только хотел дать вам понять, как вы мне дороги. И поразительно, что единственным человеком, недовольным моим присутствием, я считал Симу. Но она оказалась единственным человеком, который вносил хоть какой-то смысл в моё здесь присутствие. Жаль, что я не пошёл с ней в этот дом, – Волков поднялся и согнулся в поклоне. – Спасибо вам за компанию. Мне пора.

Передвигаясь каким-то неожиданном тяжёлым шагом, он сделал круг и пожал руки Игорю и Лёше, затем приблизился к Аниному креслу и пожал её руку, выдавив из себя улыбку. Аня задержала его руку возле себя и, глядя на него пьяным взглядом, спросила.

– Там действительно привидения?

Волков посмотрел на неё, как на умалишённую.

– Спокойной ночи, – пробубнил он и вышел.

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за декабрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт продавца»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите каждое произведение декабря 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 


Оглавление

21. Эпизод 7. Новый год на грани четвёртого измерения...
22. Эпизод 8. Фестиваль душ и...
23. День четвёртый (последний). 1 января. Эпизод 1. Кончина белой комнаты...
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!