Сожги свою жизнь, мальчик

На чтение краткой версии потребуется 5 часов, полной – 5 часов 20 минут | Цитаты: 1, 2, 3 | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Купить в журнале за сентябрь 2015 (doc, pdf):

 

 

 

 

В сентябре Олег и Вера сидели в беседке во дворе у деда Лексея и обсуждали предстоящую свадьбу. Последнее время эта тема превалировала в их разговорах: кого позвать, как все организовать. Олег хотел пригласить чуть ли не полгорода, да ещё всю организацию в придачу; Вере приходилось его иногда спускать с небес на землю, хотя она и была, в принципе, не против:

– Глупый, куда мы денем столько народу?

Олег торжествовал и больше думать ни о чём не мог. Свадьба эта для него символизировала победу, она служила доказательством его состоявшейся жизни, его силы. Он, сам того не понимая, хотел сунуть эту свадьбу под нос всем знакомым: и родным, и товарищам – смотрите, мол, вы меня всегда не ценили, не доверяли, ругали и презирали (так ему казалось), вот вам теперь! Я успешен и женат. Я крут, говорил он себе.

Олег и Вера решили, что после свадьбы переедут в Н-ск: их уже не устраивал маленький городок, который со времён основания поселенцами, конечно, разросся, но недостаточно. Старый, ещё больше осевший после наводнения дом деда Лексея, двухкомнатная квартира в девятиэтажке, эти пыльные улицы, эта грязная сумасбродная река надоели молодым, им хотелось в центр, в область, в Н-ск, а там, может, и дальше – кто знает?

Вера стремилась не потерять работу. Олег был уверен, что в Н-ске сможет себе найти занятие, а кроме того, там бурлила жизнь, там было его общество, его товарищи, его братья. Олег хотел принимать участие в их делах, он желал активных действий, лелеял честолюбивые карьерные планы – он ведь слышал, что на празднике говорил Колька-хохол; чем чёрт не шутит, может, действительно, в депутаты выдвинут? В конце концов, считал Олег, он это всё заслужил: испытание прошёл, в деле служения России и русскому народу себя показал, не то, что некоторые, типа Германа, которые вроде бы и свои, а только бумажки в штабе заполнять способны.

Квартира есть – Верка снимает, пока достаточно этого, а потом, глядишь, старый пень умрёт, и дом можно будет продать. Ну, может, ещё получится двухкомнатную разменять в девятиэтажке – матери однушки за глаза хватит, на кой ей такие хоромы. Она всё равно какая-то тихая стала, ничего ей не надо. Глядишь, на свою квартиру и наберётся таким макаром, а может, и товарищи помогут. Колька подкинет кое-чего... Можно, на худой конец, ипотеку взять, как Илья поступил, но зачем, когда и без этого, глядишь, и наскребём?

А батя, ну что батя? Каждый выбирает для себя сам, думал Олег: Иван – рецидивист, сидеть ему, не пересидеть. Он ведь отрёкся от семьи, сам виноват во всём. Да и, видать, с ума там сошёл, в колонии, а как ещё объяснить его драку с чеченцами? Кто же в здравом уме на них руку поднимет? Вот, длинный правильно же говорил: не ко времени, нельзя сейчас. Неужели непонятно? Эх, батя, батя, элементарных вещей сообразить не можешь, а значит, есть за что сидеть: за дурость свою и пострадал.

Нет, Олег, конечно, попробует что-нибудь сделать, когда раскрутится в Н-ске, но это потом, всё потом. Да и, если честно, как-то удобнее жить без бати, тем более такого, который за решёткой уже несколько лет. Об Иване, если честно, вообще лучше не вспоминать. Нечего тут вспоминать, и некого.

Город он, конечно, своим вниманием не оставит, здесь Юрку на хозяйство надо определить, парень горячий, но дельный, свой, русский, да и в деле проверенный. Пусть продолжает парней уму-разуму учить, просвещать и вести правильной дорогой.

Нет, хорошо раскрутились всё-таки, есть, чем гордиться: недавно проверяли чистоту своих рядов, так оказалось, что даже еврей затесался, надо же. Ну кто же знал, что он еврей, если имя Лёша, а фамилия Иванов? Маскируются... Хорошо, оказался в ячейке паренёк, сосед его по лестничной клетке, сказал, что у этого паршивца Иванова мама – Рахель.

Даже евреи ко мне в кружок тянутся, каково, а? Смешно, думал Олег, вспоминая, как этого жидёнка погнали по улице с криком, улюлюканьем и тычками в спину. Как Юрка сумку запузырил еврейчику между лопаток! А не фиг примазываться, да ещё и скрывать своё нерусское происхождение.

Вечер накрывал дом деда Лексея мягким одеялом, тихо вокруг стало и мирно, у соседей лениво перегавкивались собаки, где-то скрипнула калитка, кто-то засмеялся, проходя мимо. Издалека прогудел тепловоз на станции. Дед Лексей шаркал по двору, и Олег мельком подумал, что дед совсем постарел, а, кстати, сколько ему? Под 90, поди. Вот даёт!

– Смотри, Олежек, звезда! – шёпотом сказали ему в ухо. Вера прислонилась к нему, откинула голову на плечо. Он сказал в чёрные волосы:

– Ага, вижу. Яркая.

– Это, наверное, Венера, – счастливо сказала Вера. – Только почему она такая красная?

– Если красная, то Марс, – подумав, ответил Олег и горделиво развернул плечи. – Марс! Это самое... Как его... Марс – бог войны, вот!

Вера прыснула в его плечо, и он опять почувствовал себя невыразимо счастливым, и ещё он успел подумать: «Как же здорово, что у меня есть Вера», и больше ничего не успел подумать, потому что сзади, с той стороны, где растут кусты смородины, протянулись две руки и выдернули его из беседки, как пробку из бутылки шампанского.

Первый удар Илья нанёс под дых, жёстко и профессионально, чтобы сразу сбить дыхание, а когда Олег согнулся, хрипя и ловя выпученными губами воздух, выдал чёткий хук снизу в челюсть, отчего Олег выгнулся дугой и медленно рухнул на землю.

Он даже не пытался сопротивляться, он лишь пытался отползти, извиваясь по двору жирным червем, а Илья избивал его сильно и беспощадно, в грудь, в пах, по лицу, и продолжал его бить, когда Вера завизжала отчаянно, и когда его попытался остановить дед Лексей, отлетевший с места побоища как пёрышко, и остановился только тогда, когда прибежал Колька и намертво зажал ему сзади руки, но это было уже не важно: на земле валялась груда человеческого мяса, трудно шевелилась и слабо стонала, и узнать в ней Олега было проблематично.

– Что это было? – спросил Колька, удерживая Илью. – За что ты его так?

Удивительно, но других вопросов ни у кого не нашлось, будто все знали, что эта история закончится именно так. Вера даже перестала визжать, и присутствующие уставились на Илью, ожидая объяснений.

– Я избил убийцу, – выдавил Илья. – Поджигателя и убийцу.

Тогда во дворе стало совсем тихо.

Звуки остались за забором, там, во внешнем мире, где продолжалась жизнь, беззаботная жизнь, в которой кто-то мог смеяться, кто-то плакать, кто-то любить, а кто-то просто существовать – это теперь не имело отношения к Пальцевым, к дому деда Лексея. Все застыли: лежащий на земле окровавленный мешок, дед Лексей, который сел на стульчик и так и замер, только голова тряслась мелко-мелко, Верка, схватившая побелевшим кулачком своё платье у горла, Колька, ожидающий продолжения, и сам Илья, обсасывающий сбитые костяшки, но тоже уже утихомирившийся.

Впрочем, он и был спокоен, от начала и до конца, и это потом в воспоминаниях казалось самым страшным: он бил Олега расчётливо и без эмоций, бил, потому что пришёл к какому-то выводу и не видел другого выхода; он просто делал своё дело, и делал его, как и всё остальное в жизни, основательно, по полной программе. И эту программу Илья добросовестно выполнил.

– Меня только интересует, – сказал он, сплевывая, – почему ты оказался таким болваном.

Груда у его ног шевелилась и стонала.

– Я только что видел твоего Юру, – сказал Илья. – Поймал его в парке, у реки. Пришлось дать ему пинка, но он быстро раскололся. Я всё узнал.

Олег перестал шевелиться.

– Я заподозрил тебя, когда ты приехал на праздник весь в гари и копоти, – продолжил Илья, – «Откуда это явился мой брат такой красивый, – подумал я, – будто с пожара. Не натворил бы он чего». Я же тебя знаю как облупленного! Тогда я начал копать. Я спросил у знакомого в МЧС и выяснил, где были в этот день в области пожары. Он мне назвал адрес. Тебе не повезло: пожар оказался единственным, других не было! Невозможно ошибиться. Одного я всё-таки не пойму, ты понял, что тебя разводят, как полного идиота, или ещё нет?

Олег приподнялся и вполз, пачкая всё вокруг кровью, на скамейку у поленницы. Лицо у него опухло и полиловело, нос, и без того немаленький, увеличился раза в два и свернулся в сторону, один глаз совсем закрылся, но другой – глядел, и глядел только на Веру. Руки у него тряслись, но стонать он перестал. Он глядел на Веру и молчал.

– Юра лежит у реки, – продолжал Илья, – ему придётся потерпеть, пока мы тут не решим. Потом я или развяжу и отпущу его, или сдам вас обоих, и дальше уже полиция выловит весь ваш гадючник, и здесь, и в Н-ске. Это мы решим.

Он стоял посередине двора и рассказывал, и его лицо было твёрже, чем обычно, просто каменное лицо, не бывает у людей таких лиц.

– Эх, вы! Вы же дураки, возомнившие себя спасителями отечества. На что решились? Вас оказалось поразительно легко вычислить. Думать-то вы, придурки, не умеете...

Николай, до этого стоявший совершенно неподвижно, пошевелился:

– Это... Илья, да в чём дело? Рассказывай.

Илья усмехнулся.

– В чём дело? Дело в том, что этот идиот решил, что он крутой. Он решил отомстить. Он почему-то решил отомстить за меня, хотя никто его не просил об этом. И подбил своих придурков на это дело. Это что, Олег, такая братская любовь? Я выяснил, куда они ездили во время наводнения. Они ездили в Н-ск. А там, ночью, подожгли один дом. Верно, Олежек?

И снова все замерли.

– Не понимаю, – сказал Коля.

– Хороший дом был, да, Олежек? – продолжил Илья. – Богатый! И поджигать его удобно – он крайний на улице, дальше – только степь. Подкрались ночью, облили какой-то пакостью и кинули спичку... Соседи говорят, он быстро сгорел, вы это видели, Олег? Или вы убежали сразу?

Илья переступил с ноги на ногу.

– Это был армянский дом. В нём жил Женя Свазян, я его немного знал, он раньше работал в военной прокуратуре, бывал у нас в части.

Груда мяса на скамейке шевельнулась.

– Нет... Он врач, – прошептал Олег.

– Он не врач, идиот! – яростно кинулся к нему Илья, и казалось, что сейчас избиение возобновится, но Илья опустил руки.

– Вы бы хоть проверили. А то тебе сказали, ты и повёлся, лох. Всегда лохом был и сдохнешь тоже лохом. Я подумал, что ты один на такое дело не пошёл бы, ты же трус. «Кого он может взять?» – размышлял я, и вспомнил про Юрку, дружка твоего здешнего.

Илья помолчал, пожал плечами:

– Ты знаешь, Юра-то всё рассказал, в деталях. Вот буквально только что. Я и без него уже всё знал, а он подтвердил... С радостью. Ты не представляешь, как он гордится тем, что вы сделали... Он рассказал, что вы хотели отомстить врачу за смерть моей жены. Как же, по вине какого-то армянина погибла русская женщина! А теперь я тебе скажу, в чём вы очень сильно ошиблись. Врача, который дежурил, когда умерла Таня, зовут на самом деле Константин Гаврилович Ильин, он пожилой человек и он – русский, без всяких примесей. В тот вечер он сам плохо себя почувствовал, и ему не сразу нашли замену. Так всё совпало... Неужели ты думал, что я тогда не выяснил это? Я же тебе говорил: брось, не бери в голову...

– Мне сказали, что этот армяшка – врач. Пока твоя Таня умирала, он был у бабы, – упрямо прошептал Олег.

Илья приблизился к нему и каким-то ласковым жестом положил ладонь ему на бритую голову.

– Тебя обманули, дурачок. Вас навели на совершенно другого человека, он не имеет отношения к смерти моей жены. Вас навели на следака. Женя из прокуратуры перешёл несколько лет назад в следственный комитет, и он был назначен расследовать дело в отношении вашей организации. Мне даже всё рассказали про это дело, нашел я контакты и в СК – там у вас целый букет. Экстремизм, причинение тяжких телесных по мотивам национальной ненависти... Знаешь, дурачок, что есть такие статьи? Но у тебя будет другая статья. Потому что вы, дурачки, не проверили ничего, подожгли дом, а там ночевал хозяин. Женя-то погиб. Вы убили его.

– Нет, – сказал Олег мёртво. – Нет. Всё не так. Мы лишь сожгли дом врача-армяшки, который убил твою жену. Ты сам не смог отомстить – ты тряпка, и я сделал это за тебя. Это был врач. Мы не знали, что он дома. Он не должен там был оказаться. Мы всё проверили. Мы следили за ним.

– Плохо следили! Вы сожгли дом следователя, который вёл против вас дело. Вы убили человека, – ответил Илья. – И ты сядешь крепче, чем твой отец. На строгий режим, а может быть, на пожизненное. Убийцы сидят долго. И имей в виду, силовики своих не прощают. Ты, может, и до суда-то не доживешь, удавят в камере.

Олег сидел, привалившись спиной к столу, и глотал кровь. Он смотрел по-прежнему только на Веру, застывшую во тьме в своём светлом платье, с белым-белым лицом, такую родную, такую далёкую. Разве это она только что показывала ему на звезду? Вера, это не Венера, это Марс. Я теперь точно это знаю.

– Они обещали помочь мне с отцом, если я сделаю это, – обречённо сказал он. – Они помогут. Он вернётся к нам.

– Ах, вот оно что. Так ты ради дяди Ивана старался. Нашёл способ! Да уж, они тебе хорошо помогли. Они сказали тебе: «сожги», таков был их совет, да? И ты покорно пошёл и сжёг. Ты сжег и свою жизнь, мальчик. Разве ты этого ещё не понял?

Илья помолчал, выжидающе глядя на двоюродного брата. Вера вдруг начала всхлипывать, к ней подошёл отец и обнял её, а она уткнулась в его плечо, как, бывало, утыкалась в плечо Олега – такого надёжного, такого доброго (казалось ей).

Она вдруг поняла, что нашла ответ на вопрос, который не давал ей спокойно ожидать свадьбы, который мучил её, несмотря на то, что она отпихивала его что было сил, гнала от себя – она, наконец, решила, окончательно, до донышка, любит ли она Олега или нет. И ответ оказался отрицательный. И она возненавидела на всю жизнь, но не Олега, а Илью. Это его лицо будет сниться ей до старости в мрачных ночных кошмарах. И оно будет всегда освещено пламенем.

А Олег глядел на неё, не отрывая единственного открытого глаза, и его лицо – все в синяках и потёках, было страшным и пустым.

– Дело по тому пожару не возбуждали, – сообщил Илья. – Пока списали на неосторожное обращение с огнём. Но у меня есть доказательство, что тебя на это безумие подтолкнули. Вот оно. Что же ты, дурачок, не уничтожил такую улику?

Он достал из кармана измятый клочок вырванной из блокнота бумаги.

– Это написано вручную, – пояснил он. – Это же не ты писал? Не твой почерк...

Олег с трудом покачал головой.

– Не ты. Адрес Жени Свазяна. Это тебе дали. Экспертиза докажет, кто писал. Это твой Герман? Или ещё какая-то мразь? Я нашёл это у тебя в комнате, и уже тогда уверился, что пожар – твоих рук дело... Если ты дашь показания, то они вместе с этой бумажкой утопят твоих покровителей. Тех, кто науськал тебя на поджог, пообещав помочь потом с дядей Ваней.

Все смотрели на Олега: Колька с непроницаемым лицом, Вера – с ужасом, Илья – с каким-то даже и сожалением. Только дед Лексей не глядел на внука, безмолвно и беззвучно сидел где-то в уголке.

– Ты имеешь шанс отделаться сравнительно легко. Как же они тебе такое дали? Видать, сами не умные... – сказал Илья. – Не поняли, что ты настолько дебил, что даже не выкинешь это. Не проверили... Забыл, что ли, братец, про эту бумажку, а? Забыл... Если они узнают, что она у тебя есть, ты для них станешь смертельно опасен. Чёрт его знает, что они выкинут. Моё мнение: тебе лучше сдаться самому и сдать эту мразь. Для тебя же безопаснее. Я провожу тебя до полиции, заодно и Юру заберём. А может, сейчас и иначе рассудим...

Он помолчал.

– Ну так что? Что мы решим с ним?

– Не надо... – выдавил из себя Олег.

– Что не надо?

– Не надо никуда ходить...

– Ах вот оно что? Не хочешь в тюрьму? Понимаю... Ну а как ты думал?

Дед Лексей вдруг встал и подковылял к Олегу. Он, какой-то сгорбленный, долго всматривался в младшенького, покряхтывал, постанывал.

– Как же это так, Олежек? – спросил он. – Как ты на такое пошёл-то, парень? Живую душу загубил...

– Дед!

– Да што уж теперь «дед»... Старый я, зажился на свете, к бабке хочу. Нешто вы понять можете... А тебя совсем губить не хочу. Ты сам себя губишь... Вот што, – дед Лексей повернулся к Илье. – Пальцевых мало, один сын у меня уже сидит, не хочу так умирать, чтобы и внук там же оказался. До чего дожил, ишь ты! Пусть убирается вон отсюда. И хватит с него, паршивца. И на похороны мои не приезжай, видеть тебя не хочу...

Голова у деда затряслась совсем часто, он тяжело присел на скамейку рядом с Олегом и спрятал бороду в ладони.

Илья повернулся к Николаю.

– Вы нам не чужие. Что скажешь, Коля?

Коля степенно огляделся, подумал. На Олега он смотреть избегал, отводил взгляд. Погладил Веру по голове.

– Ты говоришь, дела там нет?

– Нет, – угрюмо подтвердил Илья. – Дело будет, только если мы сейчас придём в ментуру.

– А на нет и суда нет, – зло усмехнулся Коля. – Бог, видать, миловал: Верке замуж за убийцу не дал выскочить. А теперь, если в суд идти, какая молва пойдёт? Сам знаешь, люди разбираться не будут. А Верке и без того сейчас солоно придётся – мол, брошенная девка. Я-то знаю, что судачить будут... Ради дочки говорю: пусть проваливает, да так, чтобы духу его здесь не было. Слышишь, ты, мразь? Хоть к чёрту в зубы иди, только чтобы мы (тут Вера всхлипнула особенно громко) о тебе не слышали больше, никогда не слышали.

– Ну что же... Жаль мне тебя отпускать, да они дело говорят. Эх, хотелось бы мне твоих «благодетелей» прижучить! Ну да ладно, ради Пальцевых и ради Веры...

– Так будет лучше, поверь, Илья, – негромко сказал Коля. Илья кивнул.

– У меня есть эта бумажка, – негромко сообщил он Олегу, – и твои билеты на поезд. И Юра никуда не денется. Это на случай, если тебе, мудаку, в голову чего-нибудь взбредёт – ты же у нас мститель! Или вздумаешь тут появиться, сукин сын. А может, она и тебе пригодится, если тебя придут за жопу брать... Ты теперь на крючке. Не соскочить.

– Ты всегда меня ненавидел, – хрипло сказал Олег. Он смотрел только на Веру.

Илья презрительно глянул на то, что осталось от такого уверенного и счастливого ещё час назад человека.

– Нет. Я тебя, бывало, ругал за раздолбайство, но ты был наш, Пальцев, ты был мне братом. Господи, да кто бы мог подумать!.. А вот ты – ты теперь точно будешь ненавидеть. Никто из нас не сможет теперь ненавидеть тебя так, как ты сам.

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за сентябрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение сентября 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.