Коридор

Обычно, если лестница куда-то ведет, она имеет один или два пролета, после чего можно быть уверенным в том, что попадаешь на следующий уровень.

Но эта лестница была другой, она просто вела наверх, ступеньки перетекали одна в другую, в тусклый коридорный свет остался где-то внизу, и чем выше я поднималась, тем более смутным мне представлялся конец пролета. Вернее будет сказать, что я его просто не видела – мое зрение и так оставляет желать лучшего, а ведь день уже плавно перешел в вечер. Я решила считать ступени, чтобы было не так страшно, но, дойдя до первой сотни, бросила это занятие, потому что поняла, что знать будет еще хуже, чем просто слепо идти вперед.

Я уже не помню, сколько длился этот подъем. Если бы все было, как положено вещам в нормальном мире, я бы уже давно стояла на крыше каменного монстра, а пока впереди вдруг неожиданно забрезжил свет – странный для стремительно угасающего дня, серебристо-розового оттенка, словно облако, подсвеченное снизу закатным солнцем. Я прибавила шагу, стремясь быстрее добежать до какого-то четкого ориентира, но на полпути встала как вкопанная.

Лестница обрывалась на полуслове узкой глухой бетонной площадкой, на которой сидел молодой человек. Серебристо-розовое свечение исходило явно от него, но мне было не понятно, как он мог так странно светиться в темноте. Но и это было не самым странным.

Он был божественно красив – густые кудрявые льняные волосы, светлая гладкая кожа, привлекательное юное лицо с чувственными, но не порочными губами, прекрасной формы руки. Одет он был нарочито просто и небрежно – белая рубашка, заправленная в голубые джинсы, на ногах носил сандалии из узких кожаных ремешков, из которых торчали удивительно правильной формы ступни и длинные нежные пальцы (как будто никогда не ступавшие по земле, – механически подумала я с тоской). Молодой человек был очевидным воплощением мечты любой женщины, и это совершенно постороннее обстоятельство вдруг больно укололо меня в сердце. Такой мужчина не будет смотреть на меня – одинокую, некрасивую, несчастливую, никому не известную женщину за 30, и это было понятно.

В другой ситуации я бы повернула назад, чтобы не умножать собственные печали, но он был единственной живой душой, и я бросилась к нему навстречу, почти презирая себя за малодушие.

– Простите, вы не подскажете, как попасть в коридор на первом этаже, – выпалила я, старательно отворачиваясь от его ослепительной красоты.

Он широко улыбнулся и поднес указательный палец к губам. – Тс-с-с, – сказал он загадочно и взял меня за руку, словно собирался куда-то проводить. Я замерла, потому что его лицо внезапно оказалось совсем рядом, и я невольно заглянула в его глаза.

Все остальное я видела как бы со стороны, в глубине озер его души, словно я утонула в них, и то, что со мной происходило, было уже без моего ведома. Я будто смотрела кино с собой в главной роли, уютно сидя в кинозале и понимая, что это всего лишь целлулоидная пленка, не больше того.

Он с силой поцеловал меня в губы, и я вспыхнула, словно это случилось со мной в первый раз. Затем он снял с меня одежду, потом аккуратно расстегнул пуговицы на белой льняной рубашке и положил мои бессильно повисшие руки себе на плечи. Удивительно, но та я, что была на экране, обвила его шею руками, прижалась к груди и вдохнула странный, еле уловимый аромат свежескошенной травы, смешанный с прохладой речной запруды и горячим летним ветром, и голова моя пошла кругом. Я обняла мягкое, и в то же время необычайно мускулистое под нежной кожей тело и удивилась, нащупав над лопатками странные для такого ухоженного юноши затвердения. Вопрос уже вертелся у меня на языке, но та, которая обнимала и целовала, не желала задавать вопросов. Вместо этого она молча легла спиной на площадку, ожидая принять холод камня, но на удивление, под ней был легчайший пух. Светлое лицо склонилось над ней, кудрявые волосы закрыли ее глаза, и она будто заснула – сладко, словно ребенок, который ждет на утро обещанный подарок, крепко, словно странник, завершивший путь. Ей снились сны, и по телу разливались волны удовольствия, покоя, умиротворения. Больше я ничего не увидела, потому что вернулась обратно – к самой себе. Я сидела на лестничной площадке в совершенном одиночестве. Молодой человек исчез бесследно, как будто прошел через глухую бетонную стену, со всех сторон окружавшую площадку. Я чувствовала себя отдохнувшей и полной сил, страх и беспокойство прошли без следа, голова мыслила ясно, и только одно не давало мне покоя, занозой торчало в моем мозгу – странные затвердения на спине молодого человека. Была ли это неведомая мне кожная болезнь, и если болезнь, то насколько заразная?

Эта мысль единственно беспокоила меня во время спуска вниз по лестнице. Однако обратная дорога была намного короче, и уже через несколько минут я стояла внизу. Невероятно, как же я не разглядела вторую стеклянную дверь, ведущую в продолжение коридора, вероятнее всего, в зону следующего, 9 подъезда. Я пожала плечами и вышла в новый коридор.