Тайны русского междуречья

 

(Приключения сельского Мальчика в Приволжской низине)

 

 

Купить в журнале за август-сентябрь 2016 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется полтора часа | Цитата | Аннотация | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

Дед разбудил Мальчика в шестом часу утра, когда отгорланили уже третьи петухи, а курицы успели угоститься размешанными с крапивой отрубями. Прошлёпав до кухни босыми ногами, Мальчик зачерпнул в баке холодной воды, только что принесённой из колодца, и жадно выпил её на одном дыханье.

– Давай-ка закавать (завтракать), сынок, – не то предложил, не то скомандовал дед и поднял скатёрку над аккуратной горкой домашних плюшек и пирожков с яйцами, капустой и вишней. После этого он разлил утреннее молоко по глиняным кружкам и начал неторопливо поглощать ароматное печёное тесто. Мальчик тоже не торопился, но завтракать столь аппетитно у него, как у деда, почему-то не получалось. «Это, наверное, от нехватки жизненного опыта», – подумал догадливый Мальчик. Допив полуторалитровую кринку, дед наказал Мальчику надеть за плечи школьный ранец, в котором на сей раз были упакованы несколько пакетов с едой, котелок и нож с топориком. Вместо удочек дед взял пару перемётов и два спиннинга, сказав, что попробуют поймать «на телефон».

– Как это – на телефон? – недоумённо спросил Мальчик, но дед ответил в том духе, что объяснит позже, а сейчас надо немедленно выступать, поскольку идти лучше по утру, пока прохладно и нет пыли. Расцеловавшись с Бабулей, Мальчик вышел на станционную тропу, которая хитро вилась в сторону леса. За спиной, в черёмухе над домом хитро щёлкал соловей, а возле половни петух зазывал куриц отведать найденную им вкуснятину. «Наверное, опять лягушку заклевал», – с досадой подумал Мальчик. Мальчик шёл хоть и внаклонку, но очень легко, а вот дед уже на второй сотне метров натужно задышал и попросил Мальчика не спешить, потому что с его астмой в быстром темпе ходить категорически нельзя. Тут Мальчик вспомнил, что эту самую астму дед привёз с войны, где по зиме едва не утонул в болоте под Калинином. Был он тогда молодым, здоровым, но небывалые тогдашние морозы губили всё живое от Москвы до Смоленска и Ленинграда. Даже надёжные немецкие танки не завелись, когда это было необходимо, что, по словам деда, и спасло их полк от полного окружения. Мальчик потом долго задавал деду не совсем приятные для него вопросы: а почему по телевизору говорят совсем другое? Ведь задержали же 28 наших солдат более двух десятков немецких танков? Значит, завелись? Дед по этому поводу только кашлял да как-то раз всерьёз засомневался в том духе, что с гранатой против танка – это всё равно, что с мелкашкой против медведя.

– Впрочем, – сказал дед, – может, сибиряки как-то иначе воспитаны были и обучены. Может, и вооружение у них получше нашего было... Не знаю, Мальчик, я просто не люблю вранья даже из самых добрых побуждений. Воевали мы хорошо, держались на передовой смело, но закрывать своими телами амбразуры вражеских пулемётов... О таком я даже не слышал. Желание жить много сильнее всех остальных желаний. Это определяет нашу природу, наше выживание в самых суровых условиях. Много лет спустя, став офицером Российской армии, Мальчик не раз вспоминал эти сомнения деда, которые оказались на деле истинной правдой.

Пока шли лесом, дышалось легко, поскольку из-под каждого кусточка исходила прохлада, но версты через три лес кончился, а утрамбованная сотнями ног тропа незаметно растеклась на полудюжину песчаных ручейков. И вот по ним шлось крайне тяжело: и ноги вязли, и солнце било всё прицельнее и злее. Наконец вдали показался железнодорожный переезд, и густо запахло смолой. Подойдя к переезду, Мальчик сразу убедился в том, что дед не сочинял про свечение: оно и в самом деле было заметно за железной дорогой даже невооружённым глазом. Дрожащие лазоревые дорожки ползли от сосен и берёз, усадьбы лесника и далёких торфяных карьеров, от ольшаников по-над Пьяной и высокой Мордовской горы, на которой также лазорево отсвечивали оцинкованные крыши крепких мордовских сёл и хуторов. Мальчик даже зажмурился от такой неожиданности и живо спросил у деда:

– Дедя, а неужели, кроме нас с тобой, этого света никто раньше не видел?

– Может, кто и видел, но, видимо, решил, что это мираж, обман зрения... А вообще, Мальчик, видеть его дано немногим. По крайней мере, мои сослуживцы «по болоту» его точно не видели. Я проверял. А ты, значит, видишь... и это радует.

– Ты, знаешь, Дедя, я сейчас вдруг Тютчева вспомнил. Мы с бабулей его позавчера читали:

Они не видят и не слышат

Живут в сём мире, как впотьмах.

Для них и рощи, знать, не дышат,

И жизни нет в речных волнах.

– А ведь жизнь, посмотри, есть – и в рощах, и в волнах... Вон какой дивный свет ото всего стелется! – Дед даже присвистнул от восхищения. – Тютчев, он правильно всё писал, хоть порицать за слепоту и глухоту бесполезно. Ты, главное, смотри пристальней, примечай всё необычное, а что сегодня не приметишь – приметишь завтра, потому что теперь тебя сюда потянет, и ты непременно вскоре появишься здесь опять.

– Дедя, я уже чувствую внутри какой-то зов, а когда закрываю глаза, то вижу отца, который машет мне призывно, словно он где-то здесь, за карьерами...

– А твой папа в аккурат здесь и погиб, возле Пьяны. Пропал в болоте, только кепка от него осталась... – дед участливо погладил Мальчика по голове и, засвистев больными лёгкими, наперекор солнцу и песку резко прибавил шагу. – Поторопимся, сынок, вон там, над горой, справа, гроза образовалась. Надо успеть до шалаша возле Пьяны, а то прольёт до нитки. Такие уж здесь грозы: маленькие, скоротечные, но очень обильные на дождь. Раза два грохотнёт, брызнет на пару минут – и на тебе: и стог горит, и целые потоки в Пьяну стекают с сором, грязью, с полевыми мышами, птичьими гнёздами и птенцами. Это здесь, в лугах да торфяниках, а на горе и того хуже: там суглинок, который воду вообще не пропускает, а потому вода скатывается с горы сплошным потоком – и не дай бог, ты в него попадёшь: смоет, как тростинку в гнилое болото!

– А селей, как в горах, – спросил начитанный внук, – здесь не бывает?

– Всё здесь, сынок, бывает! – с уверенностью воскликнул дед. – И сели, и наводнения, и провалы грунтов, и земля в жару трескает, и миражи в долине случаются, и торфяные пожары. Порой, самое невероятное. Одни говорят, что это галлюцинации от газа, а другие – что «обыкновенные» воронки времени.

– Дедя, ну что ты право?! – с укоризной сказал Мальчик. – воронки времени – это из научной фантастики...

– Знаешь что, сынок, – запальчиво ответил дед, – никогда я не придумывал и не фантазировал. Просто, самому кое-что довелось увидеть, после чего многое я пересмотрел в своей жизни. И если с тобой это произойдёт сейчас, то и умнеть, взрослея, тебе станет проще.

А пока они разговаривали, справа за ивняками стала поблёскивать ровная поверхность Пьяны, которая вилась столь причудливо, что было не понять, в какую сторону она течёт. Дед в это время воодушевлённо принялся цитировать статью про Пьяну, напечатанную недавно в местной районке:

– «Шатается, мотается, словно хмельная баба, – и назвали добрые люди Пьяною-рекою...»

– Дедя, это не из-за этого назвали, – подал голос читавший совсем другие источники Мальчик. – Это в четырнадцатом веке случилось, за два года до Куликова поля.

– Расскажи, сынок, дюже интересно, – с непритворным любопытством попросил дед.

– Видишь ли, Дедя, вся история, которую преподавали в школе тебе и моей маме, – и не история вовсе, а обыкновенная пропаганда. Понимаешь, задолго до 1380 года, с которым у нас традиционно связывают начало освобождения из-под монголо-татарского ига, русские неоднократно бивали татар и на своей территории, и на Волге, которую татары считали своей рекой. Например, новгородские ушкуйники несколько раз брали штурмом саму татарскую столицу и наводили ужас на кочевников по всему течению Волги, до самой Астрахани. Нам об этом учитель истории рассказывал, который по этой теме диссертацию защитил. Так вот, подобное было и на Пьяне в 1378 году, когда русские рати неподалёку отсюда разбили довольно крупное войско татар, возглавляемое одним из братьев Мамая. Но, побив татар, русские на радостях напились медов и в беспорядке уснули, даже не выставив караулов. Татары, видя такое, неожиданно напали на них и перекидали пьяных русских воинов в безымянную речку. После этого её русские и назвали Пьяной.

– Ишь ты, – в голосе деда слышалось уважение, – памятный нам урок дали татары, только не впрок. Зимой 42-го под Можайском немцы его повторили, но об этом – как-нибудь в другой раз.

В это время очередная маленькая гроза кое-как свалилась с Берёзовской горы на луга, и остро запахло мокрым сеном и разопревшим торфом. Дед проворно юркнул в неожиданно показавшийся за ивняками шалаш, надёжно покрытый смолянистой сосновой доской. Мальчик последовал за ним. И в это время над Пьяной гулко грохнуло, и по доскам часто забарабанил дождь.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за август-сентябрь 2016 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению августа-сентября 2016 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.