Миниатюра (записки жены снайпера)

– Роман Романыч? – обычная каждодневная одна из тысяч других смс от Демина выбила из колеи.

– Откуда знаешь?

– Разведка донесла.

– Демин, вот ответь мне, а это тебе зачем знать?

– Спроси у тех, кто это делает. Прислали сегодня с утра с комментарием, дескать, посмотри, у твоей совсем крыша съехала.

– Вот я и спрашиваю у тебя, твоя же сестрёнка всё никак успокоиться не может.

– Ничего, я выйду – разберусь с ней. Так как дела у вас, Роман Романыч?

– Демин, ну ты меня знаешь. Что я, развлечься как следует не могу себе позволить?

– А я разве выразил хоть каплю недовольства? Что хоть вы там вытворяете?

– Ну начал все это безобразие Семен. Ну этот кандидат наук из Волгограда, помнишь, я ещё тебе рассказывала про него? Зарегистрировался на своём местном уже умирающем форуме под ником Маньячка и начал писать от имени тринадцатилетней экзальтированной дурочки по имени Юля. Я решила ему подыграть…

– И стала Роман Романычем?

– Стала я Гэндальфом четырнадцати лет по имени Рома. Тебе же всё это переслали…

– Далеко не всё, так, выдержку из одной темы, где ты олигархов олигофренами нарекла. Повеселило.

– Ну так надо же поддерживать имидж глупого подростка, вот и путаю олигархов с олигофренами, айкью с айсикью, Могучую кучку с большой кучкой…

– Ой, Пересветова, прекрати, я сейчас умру от смеха, и так сердце что-то разболелось сегодня… Кто там третий-то у вас?

– Джамиль из Казахстана. Он под ником Белка косит под дочку богатых родителей, разъезжающую на бентли и пользующуюся верту. Изо всех сил пытается отбить меня у Маньячки, но я непреклонен.

– Любовь подростковую разыгрываете?

– А как же. Ромео и Джульетта!

– Долго протянете?

– Нас с Семеном уже забанили. Решили раскрыться, Джамиль должен тему создать и всем всё рассказать…

– Эх, Пересветова ты моя… Кстати, чуть не забыл. Я вернул твою почту. Забрал у сестры пароль.

– У меня нет слов.

– В смысле?

– Ты хочешь предложить мне взять её назад? После того, как в ней копошился кто-то чужой и мерзкий?

– Не мотай мне нервы. Хочешь – я попрошу её удалить, только, ради всего святого, не начинай.

– Как ты меня достал со своей заботой об этой гадине! Она тебе свинью который год подкладывает, а ты всё боишься её чувства ненароком задеть! Да её чувства и асфальтовый каток оставит нетронутыми, поскольку у неё их нет и никогда не было!

– Она моя сестра. Она сейчас сидит с моими детьми.

– Если не ошибаюсь, с детьми сидит твоя крёстная, а эта мразь…

– Всё, Пересветова, с меня хватит!

– Это с меня хватит. Ты постоянно её выгораживаешь, а она только и занимается тем, что мотает твои и мои нервы и сталкивает нас лбами. Никакой жизни у нас не будет, пока ты ей позволяешь так себя вести.

– Хорошо, что ты это сейчас поняла.

– Поэтому, Демин, я и начинаю думать о том, что нам лучше будет порознь.

– Как скажешь, родная.

– Удачи тебе и счастья с твоей милой сестричкой.

И я выключила телефон и тут же легла спать, пока не успела окончательно себя накрутить. На часах было около двух ночи.

В шесть утра нехорошее предчувствие разбудило меня, и я включила телефон, на экране тут же засветились три эсэмэски от Димки. Первая: «Она не милая, это ты язва, Пересветова». Вторая: «Оно и хорошо, что уходишь, по крайней мере, перестану чувствовать себя виноватым перед твоими родителями за то, что испортил тебе жизнь. И так, поди, ненавидят меня». И третья, очень короткая и отправленная, по всей видимости, минут сорок спустя: «Не уходи».

Что-то ёкнуло внутри, и я тут же набрала: «Конечно, не уйду, заечка, я просто вспылила, прости меня, родной!», но ответа не было. Я пыталась звонить и бесконечно долго слушала в трубке длинные гудки, но связались со мной только под вечер, чтобы сообщить об очередном – третьем – инфаркте моего мальчика.

Сам он написал только через пару дней – как всегда с какой-то неуловимой горечью, прятавшейся за с виду оптимистичными и весёлыми фразами.

– А я вчера всю ночь не спал.

– О, ура! Наконец-то я тебя дождалась! Как не спал? Почему?

– Версия первая, романтическая: думал о тебе. Версия вторая, прозаическая: болела голова. Версия третья, реалистическая: помещение закрыли до того, как я успел вернуться с прогулки в палату.

– Ты всю ночь на улице проторчал? Это в апреле-то?! Демин, ну что ты за горе луковое у меня такое…

– Да тепло… я и зимой-то пуховики не ношу, а тут лето почти.

– Тем более после инфаркта!

– Да что, в первый раз, что ли… Я через пару дней пропаду деньков на пять, не страшно?

– Куда пропадёшь? Только появился и опять пропадёшь!

– На обследование увезут.

– А телефон не возьмёшь?

– Там не ловит, это какие-то подземные лаборатории.

– Демин, мы с тобой точно не герои шпионского боевика?

– Ну, это как посмотреть…

– Я люблю тебя, Митечка…

– А уж я-то как тебя люблю…

Он вернулся после пятидневного отсутствия и доложил, что за это время его успели прооперировать и сделать шунтирование: сердце было совсем в отвратительном состоянии.