Андрей Симакин
Сборник рассказовОпубликовано редактором: Игорь Якушко, 17.05.2010Оглавление 1. Пролог 2. Вопрос веры 3. Ученик колдуна Вопрос веры
Фёдор Михайлович Рутин, которого в ту пору ещё никто не называл Фёдором Михайловичем, кроме как в шутку, возвращался домой из Московской Духовной академии, где он уже ровно второй год учился в семинарии. Нельзя сказать, чтобы он желал получить сан и стать священником, просто однажды утром он проснулся и понял, что хочет стать богословом. Было ли это влиянием образа доктора Фауста из одноимённого произведения Гёте или генетическим подарком от прадеда-монаха – неизвестно. Был это молодой человек среднего роста, среднего телосложения, средней физиономии… В общем, представьте себе любого невыдающегося своего знакомого, прибавьте ему серые глаза и вьющиеся чёрные волосы, и с тем получите в распоряжение образ Фёдора. Домой – в Орловскую губернию… ой, пардон, Орловскую область – он добирался автостопом вместе со своим товарищем Леонтием Дмитриевичем Серовым, коего также не называли на тот момент Леонтием Дмитриевичем, а чаще звали Художником – за фамилию. Одеты оба были в семинаристскую одежду – так проще вызвать доверие и сочувствие у водителя. Шёл второй день их пути. Приближался закат, и они тряслись в кузове, периодически вспоминая матушку водителя, когда машину особенно сильно подкидывало на кочках. Вдруг двигатель издал последнее «тух-тух» и замолк. Со смешанным чувством облегчения и досады товарищи вылезли из кузова с лицами грешников, покинувших кипящий котёл и глядящих теперь на раскалённую сковороду. – Чем простудилось это ведро? – напрямик спросил Леонтий водителя. Судя по ответу, который мне совестно приводить ввиду большой его красочности, поломка была серьёзной, но ожидаемой. – А где мы сейчас? – поинтересовался Фёдор, разминая затёкшие члены. – Километрах в трёх от села Н. – Н? Да я тогда почти дома! – обрадовался будущий богослов. – Пешком дойду, завтра буду блины есть. – Тебе хорошо, а мне ещё километров сорок далее, – грустно заметил Леонтий. – Не горюй, Художник, глядишь – проедет кто. Довезут, может, и до света. Абсолютно пустая трасса, занимаемая сейчас только грузовичком и высокохудожественной бранью водителя оного «пылесоса с баранкой», служила молчаливым и ехидным ответом на реплику Фёдора. Однако же товарищи по Академии простились и разошлись. Леонтий остался в надежде на попутку, Фёдор углубился в чащу по едва заметной тропе, с тем, чтобы добраться до Н. хоть к утру. Возможность ночевать в лесу не исключалась: «Бог не выдаст, комар не съест». Солнце бросило на землю последние красные лучи, когда Фёдор в изумлении замер. В непролазной чаще стоял большой особняк с заколоченными окнами и садом, заросшим сорной травой. – Раздвигаю лебеду – Алма-Ата… – припомнил парень подходящую анекдотичную концовку. Он вошёл в роскошный некогда сад. Несмотря на то, что за растениями не следили этак с революции, дорожки, выложенные плиткой, были почти в идеальном состоянии. Небесное светило скрылось, но ещё видно было огненное зарево на западе. Разглядывая тополя, Фёдор мало смотрел на сам дом, а когда случайно бросил туда взгляд, то увидел, что окна и двери боле не заколочены, а кое-где горит свет. Там, на фоне одного из освещённых проёмов, ему почудилась женская фигура. Тут каким-то животным ужасом повеяло на него, он развернулся и пустился, было, бегом прочь от странного места, но замер, как статуя. И настолько же похолодел. Перед ним стояла девушка в белом платье с керосиновой лампой в руках. Огонёк бросал на красивое лицо, обрамлённое каштановыми волосами, жутковатые отсветы. – Добрый вечер. Вы не меня случайно ищете? Нельзя сказать, чтобы был Фёдор очень уж падким на женскую красу, но что-то чарующее уловил он в звуках её голоса и даже самом построении фразы. – А Вы… – не нашёл, что сказать, он. – Я хозяйка этого дома. Мари. – Фёдор. Очень приятно. – Мне также. Однако, что ты всё-таки здесь делаешь? – А мне тут так есть хочется, что аж переночевать негде. Девушка рассмеялась серебристым смехом и сказала с улыбкой: – Я с радостью поправлю и то, и другое. Если ты примешь моё приглашение. – Да уж не откажусь. Последние отблики солнца исчезли, и двое вошли в дом, ориентируясь лишь на свет керосиновой лампы в руках Мари. Хозяйка принимала гостя в столовой, где на длинном столе, сервированном на двоих, уже находилось немного разных яств. – Вы кого-то ожидали? – Зачем же формальности? Говори мне «ты». – Хорошо, ты ждала кого-то? – упорствовал Фёдор. – Ко мне должен был заехать брат. Однако зачем ты стоишь? Садись. «Врёт, нет у неё брата» – сам не зная, как, определил Фёдор и сел на один из 13-ти стульев, справа от хозяйского места во главе стола. Всё, от мебели из массива дуба и до серебряных столовых приборов, выдавало состоятельность владельца. Причём, однако, обстановка абсолютно не походила на то, что можно встретить в замках наших нуворишей, и вся была исполнена молчаливого достоинства цвета русской аристократии. – У Ва… у тебя, наверное, прислуга имеется? – заметил юноша, смущённый тем, что лишён необходимости самостоятельно накладывать себе на тарелку искусно зажаренную отбивную, салат, молодую картошку и прочие гастрономические радости посредством прелестных ручек Мари. – Только я что-то не вижу никого. А ведь такой дом нелегко содержать в одиночку. – Лиза плохо себя чувствует. Да и что я, гостю за столом немного услужить не могу? Мне это вовсе не трудно, но даже приятно. – Верю, – согласился Фёдор. – Можно я тогда задам ещё один вопрос? – Разумеется. – К чему тебе это глухое место? Сюда и дороги-то приличной нет. Неужели ничуть не страшно? – О, здесь абсолютно некого и нечего бояться, кроме меня самой. Зато тебе, верно, боязно было продираться через чащу в потёмках? – Вовсе не боязно. С нами Бог, никто же ни есть против нас. Когда молодой человек произнёс эту фразу, то ему померещился вдруг звериный оскал в лице Мари. Фёдор мотнул головой, и видение исчезло. – Что-то не так? – Нет, нет, – спешно ответил он и стал искать тему, на которую можно было бы перевести разговор. На глаза ему попались часы, сработанные, наверное, часовщиком, читавшим на досуге газеты «времён Очаковских и покоренья Крыма». Стрелки золотого циферблата стояли неподвижно и показывали без одной минуты двенадцать. Судя по пыли, покрывающей изящный корпус красного дерева, к ним не притрагивались очень давно. «И как это я их сразу не приметил?» – подумал Фёдор. – А отчего стоят эти часы? – Оттого, что они сломаны, – резонно и холодно ответила Мари. При этом она кратко посмотрела на старинный механизм. Очень странен был этот взгляд. Когда Фёдор мысленно попытался подобрать описавшее бы его сравнение, то с некоторой натяжкой пришёл к следующему: «Словно бы флаг с привязанной к нему по случаю траура чёрной лентой. Какая-то смесь официальной торжественности с печалью и… страхом». – Неужели не нашлось охотника их починить? Я сам занимался изучением этого вопроса и готов предоставить свои услуги. – Сказанное было чистейшей правдой: Фёдор, как человек разносторонний, увлекался не только гуманитарными дисциплинами, но и прикладной механикой, в частности, старинными часовыми механизмами. – Я не хочу тебя утруждать. Ты же в гостях, да ещё и с дороги. Нет, ни в коем случае! Как-то сама собой беседа перешла на другие темы. Мари расспрашивала его о Духовной академии, о том, что там преподают, и неожиданно спросила: – Ты, стало быть, веришь, что Бог есть, хотя ни разу его не видел? – Да. Более того, я никогда не видел электричества, а оно есть. – Но в существовании электричества может убедиться всякий человек, посмотрев на горящую лампочку. – Таким же образом можно убедиться в существовании Бога, лишь посмотрев на его творение – наш мир. Но я предлагаю прекратить этот бесполезный диспут. – Почему же он бесполезный? – Потому что после него каждый остался бы при своём мнении. Споры о существовании Бога не дают плодов. Это вопрос веры. – Ты, пожалуй, прав… Но всё же скажи, если Бог есть, справедлив ли он? – Справедлив может быть судья, Бог-то тут причем? – Ты всё говоришь, что Бог нас любит, но почему же тогда нашим миром правят алчность и властолюбие? Почему Бог позволяет лесным маньякам убивать женщин и детей, а маньякам политическим – посылать на смерть тысячи молодых парней? От большой любви, что ли? – Да, наш мир жесток, суров, но только тот имеет право его в этом упрекать, кто пытается изменить сложившееся положение. И начинать следует с себя. Спасай свою душу сам, остальные спасутся рядом с тобой. Человек сам себе судья и палач. Я считаю, что рай и ад – это одно и то же место. Разница в ощущениях. Бог есть любовь. И он есть в каждом с рождения и до смерти. Если человек любит ближних, то он находится в согласии с Богом внутри себя. А если нет, то нет. При жизни эта разница может чувствоваться не слишком остро: человек часто убеждает сам себя, что ничего плохого он никогда не делал, и его внутренний конфликт кажется ему не таким серьёзным. – Любовь, любовь… А как же грехи? – А что грехи? Грех это не штрафной круг, который получает человек по пути в рай за какие-то поступки. Грех – это самоистязание, самокалечение. Бог не наказывает, он любит нас, как отец любит детей – всех без разбору. И люди, искренно любящие Бога, стыдятся этого саморазрушения, как мы стыдимся перед родителями. Паскаль сказал однажды: «На свете есть два типа людей: грешники, которые считают себя праведниками, и праведники, считающие себя грешниками». – И к какому же типу относишься ты? – А я – третий тип, грешник, который знает, что он грешник. Следует заметить, между прочим, что если бы такой разговор происходил в то время, когда Фёдор учился в старших классах, то его ответы были бы точь-в-точь такими. Он весьма закалился в своё время в подобных баталиях, стихийно возникавших около него в Интернете. О, Интернет! Добро и зло в одном лице. Часто может порядочный человек встретить на его просторах фанатика атеизма, материализма, нигилизма или ещё какого-нибудь модного «изма». И рискует сильно этот самый порядочный человек, что абсолютно намеренно оскорбят его, плюнут в душу и спляшут жуткого гопака на костях его предков. Такое уродливое явление порождает главный признак Всемирной паутины – безнаказанность. Ранее подобные нехорошие люди рисковали получить хотя бы плевок под ноги или удар в ухо, а теперь… Хватит, однако, горьких рассуждений, хватит отвлекаться, вернёмся к Фёдору! Мари почему-то улыбнулась, словно её могла развеселить мысль о кающихся грешниках. – О, прости меня. Уже поздний час, а я надоедаю тебе допросами. Давно пора спать. Фёдор хотел что-то ответить, но вместо слов из его нутра вырвался зевок, который он благовоспитанно прикрыл рукой. Мари показала гостю его комнату, где уже лежала его дорожная сумка, прямо с порога отобранная хозяйкой. Покои были классом выше среднего, но без излишеств: кровать, кресло, письменный стол со стулом, опрятные ванная и уборная. – Я вернусь минут через 10, пожелать спокойной ночи. Ты не против? Вот и отлично, – прощебетала Мари. Фёдор не успел вставить ни полслова. Ровным счётом через 11 минут она действительно пришла в лёгком шелковом халате. Юноша уже успел к тому времени раздеться и лечь. Ничего не говоря, Мари приблизилась к кровати и красивым движением скинула халатик… Семинарист проснулся примерно в четвёртом часу ночи. Обнаружив рядом спящую Мари, он всё вспомнил. Фёдору почудилось в этот миг, что его окатили ледяной водой из ведра. В ужасе от собственного поступка он встал и вышел в столовую. Беспорядочные мысли его приняли некое подобие ясности, когда он приложил ко лбу холодный металлический поднос. Взгляд Фёдора почему-то обратился к старинным часам. Какой-то внутренний голос, тихий настолько, что его можно различить лишь в ночном безмолвии, твердил Фёдору, что он непременно должен починить часы. Как будто бы запустив этот механизм, можно вернуться к недавней минуте позорного безволия, за которую корил себя юноша: «Абсолютно незнакомая девушка, с которой я не собирался более видеться никогда, и вдруг такое… Для подобного рода связи нужна причина более весомая, чем голос тела!». Не в силах между тем отогнать от себя мысли о часах, он аккуратно снял их со стены и тут же на столе вскрыл короб, орудуя ножом как отвёрткой. Механизм оказался в полном порядке, но не хватало одной из шестерёнок. Её он нашел под тем местом, где висели часы. – Свалилась, должно, с верхней части короба, куда её положили, а я и не заметил, – рассудил Фёдор. Он водворил деталь на место и запустил часы. Прикручивая заднюю крышку на место, он увидел Мари. Она спускалась по лестнице без какой-либо одежды. Часы, пробудившиеся после долгого сна, начали звонить двенадцать. – Нет! Кто тебя просил их трогать! – крикнула Мари с яростью и отчаянием. С каждым ударом девушка старела на десять лет. Часы прозвонили трижды, когда пятидесятилетняя старуха взмахнула рукой, и тот самый нож, что послужил инструментом, теперь стал орудием убийства, невероятным образом самостоятельно вонзившись в грудь юноши. – Ну же, подыхай скорее! – тяжело закричала Мари, когда часы отзвонили девять раз. Колокол ударил двенадцатый раз, и безобразная пародия на женщину рассыпалась в прах. Через мгновение умер и Фёдор, и лёгкая душа его полетела на Божий суд. Душа не волновалась, она верила, что раскаяние лечит. В небольшом селе Н. в четвёртом часу ночи замироточила икона праведного воина Фёодора Ушакова, находящаяся в местной церквушке. Лес вновь, как и множество лет назад, вернул себе то место, когда-то отнятое людьми; оно до сих пор не может похвастать популярностью в Орловской губернии. Люди и звери обходят дом ведьмы стороной.
Все притихли. Молчание нарушил Варфоломей: – Как сейчас помню, дедушка мне, мальку, объяснял, что такое инквизиция, и рассказывал, кстати, одну историю. Было это веке этак в шестнадцатом… В деревне, что недалеко от Брюгге, стояла скромная хижина…
Оглавление 1. Пролог 2. Вопрос веры 3. Ученик колдуна |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 22.04.2024 Вы единственный мне известный ресурс сети, что публикует сборники стихов целиком. Михаил Князев 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске
|
||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|