HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Ольга Тиасто

Доллары, водка, матрёшки

Обсудить

Повесть

(Приключения ростовских челночниц в Азии, Африке и Европе)

 

На чтение краткой версии потребуется 5 часов 45 минут, полной – 6 часов 15 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Купить в журнале за сентябрь 2015 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за сентябрь 2015 года

 

Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 5.09.2015
Оглавление

14. Глава 12. Мазина меняет мужа. Тостик становится сингл
15. Глава 13. Тостик в Турции
16. Глава 14. Челнокам предлагают секс

Глава 13. Тостик в Турции


 

 

 

Тостик сидела на красном диване в стамбульском «Scotch club». Она пила пиво и благодушно улыбалась, находясь в той ещё стадии поездок за границу, когда ничто не приелось и не примелькалось, и каждый захудалый бар или магазин полны экзотики и новизны.

Сидишь себе и думаешь: «Я – за границей! И это – типичный английский паб!». Или: «Я за границей, боже мой, кушаю в шикарном французском ресторане!». Или же – со страхом и интересом: «О! Настоящий ночной клуб; и кто знает – может, здесь я увижу настоящих извращенцев?»... Восторги и ожидания впервые вырвавшихся на волю советских туристов.

(По крайней мере, извращенцы ни разу не обманули ничьих ожиданий, в них нигде недостатка нет, и если не один, то другой выползут обязательно, не волнуйтесь).

Могла, конечно, остаться на гадком катамаране, который качался там где-то в порту, у причала, но, слава богу, попались нормальные люди, попутчики Боря и Галя, которые в Турцию ездят всё время, и Тостик, с её умением расположить к себе, сразу же привлекла их внимание...

Вначале Галя, невеста Бори, пробовала было пустить пыль в глаза и разговаривала с неким высокомерием, как часто делают неуверенные в себе люди, но потом расслабилась и повела себя проще, как подобает скромной парикмахер(ше). Тостик трудно было снобировать, она сама была готова заснобировать робкого незнакомца. Начинала, к примеру, говорить голосом блаженной памяти доцента Самоваровой – голосом, хорошо поставленным и тоном, не допускающим возражений, употребляя обороты типа: «Мне кажется уместным...» или «Преимуществом такого подхода является...», причём картавила (или грассировала – плебеи картавят): «Совег’шенно вег’но!»... – чем ставила снобов в трудное положение.

Впрочем, так разговаривала Тостик не всегда и не всерьёз, а лишь входя в образ женщины-доцента, для собственного развлечения. Но Галя, видно, женщины-доцента устрашилась.

И не пойдёт она утром на базар с тремя огромными сумками, которые оставила где-то там, в офисе или на складе, где они не пропадут; а утром турки возьмут у неё содержимое сумок, всю эту мурцефаль, а ей помогут купить товар.

 

Рядом с Тостик сидел Изет, одетый по случаю в зелёную шёлковую рубашку, с толстой цепью на шее и таким же браслетом на запястье – тот самый полезный субъект, который откроет ей тайны турецкой торговли. Представленный ей Борей как хозяин офиса, любезный и обходительный, Изет был молод, но собой нехорош. Довольно улыбаясь, он клал руку на спинку дивана за плечами у Тостик, пил виски и болтал по-английски.

Тостик учила английский чуть ли не с пяти лет, и всегда получала пятёрки – как оказалось потом, незаслуженные. Выяснила она это уже в преклонном возрасте, за сорок лет, заведя дружбу с англичанами. Всегда, впрочем, подозревала, что не она так хорошо знает язык, а другие его совершенно не знают – и оказалась права. Тут-то и всплыли дефекты школьной подготовки.

Сидя в «Scotch club», она смотрела по сторонам и вела интересные наблюдения: мораль в исламской стране не так уж строга, как можно было ожидать. В клубе в сей поздний час присутствовали девушки; хоть в меньшинстве, но накрашенные, с сигаретами в руках и в миниюбках – прогрессивные мусульманки. Садились за столики рядом с мужчинами, закидывая ногу за ногу, и вели себя достаточно свободно.

А говорили, что вечером на улице нет ни одной женщины, и только мужчины-турки ходят, сбиваясь в стаи, подобно голодным шакалам...

Оказалось – всё не так страшно. Хотя оставалось место сомнению: возможно, эти прогрессивные девушки не пользовались в обществе хорошей репутацией? Или, может, они даже работали в клубе для развлечения гостей?

В любом случае, это было неважно.

Тостик, хоть только что с корабля, и не мешало бы ей переодеться и, между нами, принять душ, чувствовала себя уверенно. Ей нравилось пить пиво и выслушивать комплименты; даже от субъекта с пухлой физиономией, вдавленной посредине. Она снисходительно улыбалась, вертела бокал... не то, чтобы подавала, как говорят, надежды (какие ещё такие, сказала бы она, «надежды»?), но давала понять, что полезный деловой контакт может быть основой... для дальнейших деловых контактов.

Мужчины не всегда улавливают эти тонкости поведения и часто всё портят.

Поэтому Изет наклонился к ней своей вогнутой поверхностью и спросил на ушко:

Do you wanna be with me?

Улыбка Тостик стала глуповато-неопределённой; она поискала глазами Галю и Борю, которые сейчас были бы ей очень кстати, и сделала вид, что из-за громкой музыки не расслышала. Боря и Галя, однако, не шли, и Тостик подумала про себя, что их уж давненько не видно.

Тогда, пользуясь явным её замешательством, он наклонился ещё и опять зашептал...

Тостик неестественно выпрямилась на диване, её щёки побагровели.

Только что ей было сделано беспрецедентное по своей наглости, циничное и лаконичное предложение анального секса, гадкое по форме и содержанию, с использованием лексики из фильмов серии «В». И как ни странно, Тостик не нашлась, что ответить – так резко дегенерировал разговор. Из лексики серии «B» ей пришло в голову одно лишь слово – «shit!» – которое к случаю мало подходило.

Она поднялась с дивана и, показав ему жестом сидеть – «wait for a moment, please» – пошла в туалет, и вообще посмотреть, куда подевались её соотечественники, и поскольку их нигде не нашла – Галя и Боря давно уже смылись, а ожидание и промедление становилось бессмысленным и опасным – не говоря ни слова, направилась к выходу.

В тот самый момент часы били полночь, и правильным шагом было бы взять такси, но Тостик заколебалась... Чтобы вызвать такси, нужно было вернуться в клуб, а этого-то ей и не хотелось.

Лица водителей двух-трёх машин, припаркованных возле входа, опять же, не внушали доверия; и она решила идти пешком – ночью, через Стамбул – уверенная, что от клуба до порта не так уж далеко, каких-нибудь полчаса ходьбы...

Hа глазах у нескольких типов, куривших на улице, и группы других, стоявших на тротуаре поодаль, она перешла дорогу и углубилась одна в неизвестный квартал, шагая по улице вниз, в направлении моря.

И допустила при этом большую ошибку.

Потому что на улице, кроме неё, не было ни единой души. И – ни одной женщины.

Только сзади – две группы мужчин, сбившихся в кучу, как стая голодных шакалов.

 

Было ясно, что выход её из клуба не прошёл незамеченным; если группа куривших у дверей лишь проводила её тяжёлыми взглядами, то те, кто стояли поодаль, что-то такое сказали, присвистнув, затем явно её окликнули.

Тостик, понятно, не обернулась. Она лишь ускорила шаг, не реагируя и стараясь ввиду возможного преследования обеспечить себе отрыв.

Крики и свист за спиной усилились, из призывных став злобными и возмущёнными, как будто Тостик обидела кого-то, проигнорировав, или вышла из магазина, не заплатив за покупки. Тогда она резко свернула за угол и побежала.

За её спиной послышался топот ног.

 

Тостик была не робкого десятка.

Достаточно сказать, что однажды ей довелось смотреть фильм про живых мертвецов одной, в пустом кинозале, и много раз – блуждать по ночам в подъездах многоэтажных домов, где выключен свет и не работает лифт, чтоб отыскать квартиру того, кому нездоровилось.

Но здесь речь шла не о зомби, как известно, медлительных и с расстроенной координацией движений, а об очень живых и подвижных турках с дурными, явно хулиганскими намерениями. Пока твой зомби, рыча и шатаясь, дойдёт до угла, такой турок уже пробежит стометровку...

В голове проносились всякие мысли, соображения... Выбежать на проспект? Любое людное место?.. Как знать, может, как раз людных мест и следует избегать.

Может быть, там – полиция?

А зачем ей полиция? Полиции Тостик не доверяла. Того и глядишь, арестуют по какому-нибудь подозрению, чтоб неповадно было бегать по улицам в такой поздний час.

Вернуться в клуб и вызвать такси. Чего она, в конце концов, добилась? Сомнительный риск анального (смешно!) секса сменился на реальный риск множества разных неизвестных сексов...

После двух поворотов за угол она уже не помнила, в какой стороне «Scotch club».

За заборами лаяли собаки. Она боялась, что топот ног разбудит местных жителей, и кто-нибудь – естественно, мужчина – выйдет, чтобы спустить на неё собаку, или вызовет полицейских, или окажется родственником голодных турок. Те были совсем уже близко.

За следующим поворотом Тостик увидела лестницу, ведущую в полуподвал, и спустилась по ней. Это было плохое укрытие; возможно – худшее из укрытий, учитывая тусклый плафон, наполовину освещавший спуск; и лишь в самом низу, у двери, было темно. Там, в тени, она присела за выступом, стараясь не дышать.

Топот и голоса почти сразу настигли её. Казалось, несколько человек остановилось на улице напротив полуподвала. По их прерывистому дыханию и хриплым гортанным репликам Тостик догадалась, что ищут её. И ради чего? Что она им сделала? Выбрали жертву, понимаешь ты. Сейчас вот заглянут сюда – а больше и некуда; плафон горит, как маяк...

Может, это к счастью для себя, она не понимала по-турецки – а то испугалась бы ещё больше. Только не открылась бы дверь из подвала на лестницу, и не вышел бы кто полюбопытствовать – за кем идёт охота?..

Через пару минут, однако, всё стихло и шаги удалились. Она не могла определить – куда, в каком направлении, и потому продолжала сидеть на лестнице, не решаясь расстаться с укрытием.

Сидела и думала о том, что южная ночь должна быть полной криков обезьян и павлинов, и шума прибоя под небом, усыпанным звёздами... а не такой бессмысленной беготни.

Потом, наконец, набралась мужества и вышла, чтобы осторожно, короткими, можно сказать, перебежками, продолжить путь.

 

Казалось, вот-вот наступит утро, хотя до рассвета было ещё далеко.

Через час с небольшим Тостик вышла к порту, почти никого при этом не встретив, что уже было чудом.

В любом страшном фильме бывает этакий фальшивый финал, когда выжившие герои, окровавленные и растерзанные, кажется, могут расслабиться, обняться и пойти, хромая, по своим делам – переодеться для начала, или принять душ.

Но не тут-то было. По законам жанра, именно в этот момент убитый монстр, или маньяк, вдруг встаёт с пола в последней агонии; поднимается, будто вызванный на «бис», или хотя бы хватает за ногу...

В стеклянной будке привратника горел свет, и Тостик направилась туда, вытаскивая попутно бумажный пропуск на катамаран.

Вид у неё был крайне измученный и усталый, а сторожу в форменной фуражке с седыми усами было, по крайней мере, за семьдесят; и когда он, под предлогом слабого зрения вошёл в свою будку, чтобы поднести пропуск к свету, и поманил за собой запоздалую «мадам» – Тостик не почуяла подвоха. Втиснулась в будку следом за ним, и он тут же раскрыл ей цепкие осьминожьи объятия.

Короткая борьба за овладение пропуском и освобождение от старого кальмара закончилась победой Тостик. Она хотела стукнуть Хоттабыча сверху по кумполу, но попала лишь по козырьку фуражки, и вырвалась на свободу.

Путь к российскому катамарану, как части неприкосновенной территории государства, лежал меж штабелей каких-то то ли труб, то ли брёвен – Тостик не разобрала в темноте – и ей пришлось ещё побегать между штабелями от сторожа, дудевшего, ко всему, в свисток!

Когда она выбралась, наконец, на причал, судно-таз, качавшееся на волнах, показалось ей желанным приютом.

– Эй! Эй-ей! – закричала она.

Через пару минут кто-то вылез на палубу, и ей, ругаясь, спустили трап.

 

Наутро Тостик, ни свет ни заря, караулила Галю и Борю, за которыми должна была прийти машина. Судьба оставленных в неизвестности сумок стала её беспокоить, от былой беспечности не осталось следа. Она была в самом скверном, угрюмом и настороженном расположении духа, не доверяя больше никому.

Её не удивило, когда Изет сделал вид, что с ней почти незнаком и отделался сухим приветствием. Зато удивились Галя и Боря, как будто были уверены заранее, что Тостик с Изетом «найдут общий язык». Вот отчего и проворно смылись из «Scotch club», как объясняли потом. И возникало подозрение: а не подсунули ли они ему Тостик специально? Не было ли всё это сговором? И продуманным планом?

Были они, конечно, той ещё парочкой скользких типов, способных, ей-ей, на всякое сводничество, сутенёрство и прочее. На соотечественницах зарабатывать пытались. Хорошо уже, что не продали Тостик, наивную, как она была, в подпольный турецкий бордель – если туда берут ещё тридцатилетних.

Товар её, кстати, никто не захотел принять во внимание, и дали за всё – с большой, притом, неохотой – гораздо меньше, чем предполагалось.

Потом, с пустыми сумками, оставили ждать в коридоре.

Мрачно пересчитывая мятые бумажки, Тостик раздумывала: не забрать ли всё назад и не пойти ли на базар вместе с другими?..

...Как вдруг её взгляд упал в проём открытой двери. Там, на полу, сваленные в кучу, лежали свитера; те самые, с выпуклыми буквами аппликации на груди, которые в Ростове на «Супере» продавались по триста рублей. А то и по триста пятьдесят.

Мысли о возмездии и справедливой компенсации роились у Тостик в голове. Свитеров было много; а за ними, в углу комнаты, виднелась вторая куча – женских маек. Прислушиваясь к беседе за закрытыми дверьми офиса, Тостик открыла пустой баул, свою большую сумяру и, движимая преступным злорадством, накидала туда с полдюжины свитеров. А потом пошла вглубь и, оглядываясь через плечо, прихватила с десяток маек. Теперь нужно было только не привлекать внимания и делать вид, что несёшь пустые сумки.

Справедливость отчасти восторжествовала. Мерзкий Изет был, лишь отчасти, наказан, и настроение слегка улучшилось.

Закончив свои расчёты с Изетом, Галя с Борей вели себя с ней странно, смотрели на неё как-то двусмысленно – вопросительно, что ли, с ехидцей?

В любом случае, отношения натянулись.

Во время совместного шоппинга Галя нервничала и раздражалась, как будто всё время куда-то спешила, не успевала, и будто Тостик была для неё обузой... Разговор у них больше не клеился, и в тот же вечер компания их окончательно распалась.

Когда вносили сумки с покупками на катамаран, Галя не выдержала и, полная нездорового любопытства, обратилась к Тостик с этакой гадкой усмешкой:

– А что ж вы с Изетом-то не поладили? Не договорились?

Тостик поставила сумки на палубу и повернулась к ней.

– Мне показалось, что ваш приятель... вроде как малость извращенец? – сказала она.

– Да ты не бойся! – скабрёзно засмеялась Галя. И громко заверила: – СПИДа у них не бывает!

Несколько голов повернулись в их сторону при слове «СПИД», и Тостик почувствовала себя как-то скверно, как бывает, когда босяк обратится к вам вульгарно в толпе, или ущипнёт вас при всех за интимное место.

Переход границы дозволенной фамильярности.

– Я бы на твоём месте не была так уверена, – голосом доброго доктора возразила ей Тостик. – В любом случае, если надумаешь – приходи к нам на Баумана, – продолжала она, обращаясь больше к любопытным лицам, чем к Гале. – Там мои знакомые сделают тебе все анализы. И – полная анонимность!

Последние слова ей пришлось почти прокричать в спину Гале, поспешно удалявшейся с мостика. Все знали, что в Ростове на Баумана находится кожно-венерический диспансер, и разговоры о новом ещё в то время СПИДе весьма будоражили общественность, поэтому многие навострили уши и, глядя Гале вслед, даже открыли рты.

Тостик покачала головой, будто осуждая такое легкомыслие и нежелание сдавать анализы на Баумана, и понесла дальше свои покупки.

И больше не имела удовольствия разговаривать с неприятной парикмахер(шей).

 

В целом же, несмотря на промах с продажей товара «оптом» и опасное блуждание по ночному Стамбулу, поездка прошла неплохо. Товар быстро разошёлся, и Тостик съездила в Турцию ещё два раза – в Стамбул на катамаране и поездом в Трабзон.

Опять же, эффективность поездки зависит от челнока – от его деловых качеств, характера и умения ориентироваться. Мы не зря показали вам Мазю и Тостик, двух разных челночниц, в одной и той жe поездке, в схожих жизненных обстоятельствах...

 

Когда-то была такая сказка, «Морозко». В детстве, под Новый год, Тостик любила смотреть «Морозко» по телевизору, шурша конфетными обёртками и сыпля мандаринными шкурками. Всегда в дни зимних каникул показывали одни и те же сказки, и не было никакой телевизионной рекламы в те счастливые времена.

И там, рассказываю вкратце, если вы не знаете, по неважным для нас обстоятельствам, завёз старик – сначала свою дочку Настеньку, послушную и слащавую до невозможности девочку, мечту всех родителей – в лес, а затем и старухину дочку, грубую и невоспитанную Марфушу – туда же.

И сажал их в одно и то же место, под ёлку, и приходил дед Мороз, и задавал им обеим поочерёдно один и тот же вопрос, глумясь и юродствуя:

– Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красавица?..

А температура в лесу была – много градусов ниже нуля. И Настенька послушным, блеющим голоском отвечала (и Тостик любила её имитировать):

– Тепло, батюшка... Тепло, Морозушка.

И, как результат, вернулась из поездки (то есть, из леса) с полными сундуками приданного и женихом. А Марфуша (по-моему, лучшая роль Инны Чуриковой) на ехидный вопрос деда Мороза «Тепло ли тебе, девица?» отвечала грубо:

– Да ты что, старый?.. Очумел, что ли?!

И вернулась домой без богатств и жениха, на тройке грязных свиней.

Так случилось и с Мазей и Тостик. Поехала Мазина Валя – и вернулась с кучей товара, да ещё с шубой и дублёнкой впридачу.

А поехала Оленька Тостик – и вернулась... нельзя сказать – ни с чем, но с более скромным результатом. Ни шуб тебе, ни дублёнок – еле поездку окупила. Во второй поездке куртку себе позволила за сто с чем-то долларов.

 

Из тетради Тостик

 

Затрата (товар + поездка) в $ USA выход в $ USA

 

Турция №1 450$ 850 $ (слабо)

Турция №2 800$ 1620 $

Турция №3 1500$ 3150 $ (хо-хо!)

 

Собственно, что – «хо-хо!»? Чему радовалась? И процент выручки всё время один и тот же... Но пока деньги легко удваивались, Тостик этому радовалась и считала: если так пойдёт и дальше – то богатство уже не за горами!

Разумеется, возить с собой «мурцефаль», то есть всякий товар, на всё большие суммы было абсурдным, и продать всё это на базаре – физически невозможным. Поэтому Тостик, помимо товара, начала возить доллары, зашитые и вклеенные в слоистое дно спортивных баулов.

Возить за границу товар становилось прямо-таки противно.

А последняя поездка в Турцию была самой изматывающей.

При переходе границы в районе Батуми грузинский таможенник, увидев поклажу Тостик, спросил:

– Вы что – насовсэм?..

При виде тележки, гружённой в три этажа и увенчанной сверху детским трёхколёсным велосипедом, он почему-то решил, что Тостик собралась в Турцию «насовсэм».

Странно, что именно этот велосипед – жёлтый с чёрным, пластмассовый – вызвал на таможне такие нездоровые реакции. Пройдя в следующий зал, она оказалась с глазу на глаз с грузином помоложе, сидевшим за письменным столом. Тот посмотрел на велик и сказал:

– Вэлосипед мы у вас забираем.

– Как это так? Почему? – удивилась она.

– Забираем и всё, – отрезал таможенник и снял с тележки пластмассовый велик. – ...А если хочешь обратно вэлосипед, – добавил немного спустя, – сделай мне приятное.

– Это что же я могу вам сделать такое... приятное? – не поняла Тостик.

А хотя бы минэт, – пояснил добродушно грузин и, оглянувшись, прибавил: – Потом.

Тостик помолчала с минуту. Может, она ослышалась?

– Ага. Значит – «миньет – велосипед»? – покрутила она руками в знак обмена, уточняя. И покрылась пятнами.

Тот закивал головой.

Тостик толкнула тележку на выход. Бедняга велик с обиженным детским видом остался стоять в заложниках у письменного стола.

Тостик пошла искать представителя батумского турбюро, организовавшего эту поездку, и вежливо обратилась к нему за консультацией. Как он считает – кому лучше жаловаться в данном случае? Вызвать начальника смены и рассказать ему о гнусных домогательствах его подчинённых, или действовать сразу через верха?

Чёрт с ним, объясняла Тостик, что их заставили погрузить сумки в автобус и выгрузить их три раза, потому что грузинский автобус почему-то через границу не пропускают, и с тем, что они провели ночь, лёжа на тех же сумках у дороги, и с тем, что должны теперь переходить границу пешком и нанимать в Турции транспорт за свои деньги... И чёрт с ним, велосипедом, говорила она – он стоит копейки; но она не позволит, чтобы унижали её достоинство туриста и гражданина, предлагая ей её же велосипед в обмен на сексуальные услуги!..

Представитель батумского турбюро разволновался и сказал, что всё это недоразумение он уладит. Он побежал на таможню, и буквально через двадцать минут Тостик вынесли велосипед, в целлофановом мешке, но почему-то уже в разобранном виде.

Нельзя сказать, чтобы она сильно обрадовалась такому исходу дела, так как инструментов, чтобы завинчивать все эти гайки на место, у неё не было, и она терпеть не могла собирать что-нибудь целое из частей. Извинений, к тому же, ей не принесли; по крайней мере, их принёс всё тот же сотрудник турбюро, а не наглый таможенник «миньет – велосипед» – подумать только, а? экая пакостная рожа!

И главное, эти пакости случались, в основном, во время поездок в Турцию. Именно там предлагали всякие... захеризмы. В других поездках этого не было.

В Польше, например, секс не предлагали; там предлагали обменять доллары на злотые с явным намерением надуть.

В Китае не предлагали. По крайней мере, в течение тёх суток, что Тостик там провела. В Египте – тоже нет; там только зверски щипались, неизвестно почему – может, из ненависти.

В Болгарии... хм, там были поползновения. Ну, и в Италии, конечно. Италия в этом смысле мало чем отличалась от Турции – только ночью ходить там было безопасней. Получается, что самое «озабоченное» население – в странах Средиземноморского бассейна.

Говорят, сейчас в Турции положение дел изменилось: остепенились, пообвыкли, не бросаются больше на женщин – не то, что двадцать лет назад; но Тостик верится с трудом...

 

Возвращение из Трабзона оказалось чреватым авариями и стихийными бедствиями. Грязь, спустившись с гор, размыла мосты – железнодорожный и два автомобильных, отрезав Тостик путь к возвращению домой.

В течение недели челноки, товарищи по несчастью, жили в вагонах стоявшего на путях состава, питаясь – чем там можно питаться на железнодорожных путях? – и моясь в море, пока мосты не восстановили и движение не возобновилось. Вернулась Тостик домой худая, загорелая, и тут же слегла с высокой температурой.

Но не только по этим причинам в Турцию больше не ездила. Надоело ей просто, и всё. Хотелось и другие страны повидать.

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за сентябрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт продавца»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите каждое произведение сентября 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 


Оглавление

14. Глава 12. Мазина меняет мужа. Тостик становится сингл
15. Глава 13. Тостик в Турции
16. Глава 14. Челнокам предлагают секс
508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!