HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Владимир Юрлов

Жизнь Вуду

Обсудить

Повесть

 

 

 

Жизнь Вуду, изданная мною достоверно на основе рукописей, найденных монахом Евлампием и переданных мне собственноручно в дар на вечную память о его святом бытие.

 

 

 

Опубликовано редактором: Карина Романова, 29.10.2008
Оглавление

5. Часть 5
6. Часть 6
7. Часть 7

Часть 6


 

 

 

И далее мы снова читаем строки из его дневника, рождённые, очевидно, под влиянием последних переживаний:

“Я хотел сказать, что мысль – Везувий, великолепная сила извержения которого может своим пеплом покрыть все достижения и писания, созданные ранее или, по крайней мере, стереть их великую значимость. Нет, я несомненно ошибаюсь, потому что мысль – это вулкан и лава, но обязательно мелодичная; в ней должен быть и строй, и мажор, и минор, если потребуется. Это извержение на грани обморочного состояния, экстаз летящих в воздухе камней, каждый из которых кусочек пылающего сердца, падающего вниз, в долину, где живут люди. Я всегда мечтал рассказать о вселенской катастрофе, ибо по сердцу мне борьба гигантов с непредсказуемыми явлениями природы. Я хотел описывать сильных и смелых людей, но рука моя ослабевала всякий раз, когда я думал о бушующих небесах и страдающих и умирающих телах, однако смутный образ, созданный моим воображением, всё-таки продолжал витать где-то рядом, такой осязаемый, как гармония и красота, и вместе с тем такой же неописуемый. Гораздо легче общаться с вещами, в которых или совсем нет души, или она спрятана так глубоко, что почти незаметна и неощутима, может быть, дремлет тихо в недрах, ожидая часа своего пробуждения. Я смотрю на мертвые скалы сначала безучастно, воспринимая их, словно данный образ, но стоит лишь чуть-чуть уловить в стоящем перед тобой предмете хотя бы крупицу красоты, как сердце тут же в смятении, душа плещется, как волна в смутном и бурном море грёз, и взор затмевает тайное очарование; и тогда ты уже не в силах сойти с места, не способен вымолвить ни звука и не можешь описать простым человеческим языком, свидетелем какого чуда ты стал. Так часто происходит со мной в те странные и головокружительные моменты транса, в который я попадаю вопреки своей воле. Я смотрю на мир, изучаю его, исследую его законы, но остаюсь обманутым, ибо нет у меня критериев, по которым можно оценить его красоту. Мир бесценен, а я всего лишь жалкий инструмент, снабжённый утончёнными чувствами. Миросозерцание душит меня своим восторгом, а я, переваривая увиденное, протягиваю руки к вещам и прошу о том, что хочу стать как они, выйти из человеческой сущности, которая кажется мне чудовищно убогой. Я говорю, что желаю претерпеть изменения, способные стать для меня роковыми, я готов к этим изменениям. Я попросту хочу их, но вещи остаются немыми. Они молчат в своей священной неприкосновенности и, несмотря на моё желание, продолжают жить своей тайной жизнью, ежесекундно поражая меня. В этом положении мне ничего не остается, как смириться со своим существованием и воспринимать события и явления, как данное, иными словами, вернуться к себе, как возвращаются домой. Общение и исследование мира теряют своё значение и имеют истинную ценность только в отношении ко мне. То, как вещи влияют на меня, и я влияю на них, составляет поле моего исследования, кстати сказать, узкий и ограниченный участок, которого могло бы не существовать вовсе, если бы по своему желанию или капризу я закрыл бы двери и окна, ведущие в мир. И таким же недоступным остался бы для меня этот мир, если бы мой дом сгорел дотла, и не осталось бы в нём ни крупицы ни от моей плоти, ни от чувств. Но кто знает, может быть, это и было бы то великое единение, которого я так страстно добиваюсь. Возможно, после смерти мой дух выйдет из пепелища здания, некогда воздвигнутого моей волей, выйдет, окрепнет в своем полёте, и тогда в тот же миг исчезнет моё эго, мешающее мне себя реализовать, и уже чистый дух станет тем, что и составляет поле моего жизненного исследования. Он станет гармонией. Но всё же, вынужденно вернувшись к себе домой, я хочу обрести гармонию ещё при жизни, а обрести её для меня – это значит, в той мере, в которой мне может препятствовать тело, почувствовать красоту, стать самим комфортом, стать безучастным созерцателем, а в идеале создателем. Но что на самом деле я способен создать? Уже описанный комфорт своего тела или существует что-то, что может быть выше этого?! Ответ на этот вопрос снова приводит меня на путь соприкосновения с миром, на путь взаимного влияния вещей, а это значит, что, опять испытав горечь неописуемого разочарования, мне снова предстоит вернуться к самому себе, чтобы по возможности культивировать свой дух, а вместе с ним, вероятно, и своё эго”.

Может быть, слишком затянулась, о нетерпеливый читатель, наша история о пребывании Вуду в монастыре, но обосновано это было в первую очередь, тем, что этот период его жизни стал самым плодотворным в принятии решений, повлиявших на всё его дальнейшее существование. Часто заставляют нас удивляться прихоти, уготованные судьбой человеку. Ему также были уготованы неожиданные перемены, ибо предстояло ему вскоре покинуть божественную обитель, хоть и не подозревал он об этом.

Вуду жил, как и раньше, проводя время своё в размышлениях об уделе человеческом, а тем временем разнеслась по окрестностям молва о том, что обитает в стенах монастыря человек, который занимается служению Господу уже много лет, и возвысился он духом необыкновенно, и превосходит любого смертного в послушании и мудрости своей, и, кроме того, обладает некой божественной силой, что может избавлять людей от страданий и наставлять заблудших грешников на путь истинный. Так люди говорили о заслугах Вуду, и поэтому приходили они к нему из всех мест за советом и помощью, как к лицу посвящённому и всезнающему.

Однажды под вечер пришёл к Вуду человек и спросил его о том, как может кто-нибудь управлять судьбой своей, если с самого начала всё, что происходило в его жизни, было решено не по его воле и против его желания, и не в силах он владеть ситуацией, ибо сковывают его всяческие неблагоприятные обстоятельства. Вуду попросил того человека рассказать немного о себе, и тот поведал ему такую историю, которая была поистине чудовищна и из-за этого потрясала воображение.

Родился этот человек в семье невольников, с самого рождения был собственностью князя и был у него в услужении. Отца он совсем не знал, и никто о нём никогда не упоминал в беседе. Мать его выполняла всякую работу, выгодную хозяину. Мальчик же, когда подрос, стал пастушком и пас добросовестно стадо князя на пышных угодьях. Всегда служил он богатому человеку прилежно и с усердием, поил хозяйское стадо в проточных реках и даже в один день спас князю жизнь, когда погнался за ним дикий вепрь. Потом служилось так, что не досчитался хозяин одного быка, который, скорее всего, был украден, и князь бил мальчика собственноручно палкой и оставил его без еды и питья на три дня. Потом обрушилось на голову пастуха новое несчастье – безрассудная любовь. И не стали бы мы называть такой случай несчастьем, если бы мы не знали, что влюбился он не в простую девушку, а в дочку князя, и это означало огромные страдания не только для него самого, но и для девушки, ибо любила она его не меньше, чем он ее. Итак, сгорая от страсти, вынуждены они были утаивать свои чувства и встречались тайком в роще, что тянулась вдоль реки, и сливались их губы, скрытые листвой в долгом поцелуе. Любовь их продолжалась так некоторое время и оставалась незамеченной, но однажды любопытный старый конюх проследил за ними и выведал тайну, о которой сразу же рассказал князю. И не было конца и края гневу хозяина, когда он узнал об этом позоре, и прискакал он в ту рощу на резвом скакуне, и исхлестал пастуха до полусмерти, а дочь свою схватил и силой увёз в дом. Через несколько дней, так рассказывал тот человек Вуду, князь продал его за ничтожные деньги одному купцу, возившему дорогой товар по морю из одного города в другой. И служба на судне том была тяжелей, чем на галерах. Моряки умирали от лихорадки и других опасных болезней, и пробыл он на судне том более двадцати лет до тех пор, пока морские разбойники не напали на них. Битва та завершилась страшным исходом. Самого купца привязали к мачте и бросили на волю волн, почти всех гребцов зверски убили, а нескольких, самых крепких, в числе которых оказался и он сам, доставили на берег и продали на невольничьем рынке разным людям.

– Моя жизнь – товар, и какая ей цена, если я всегда был чьей-то собственностью? – воскликнул человек в отчаянье, но Вуду сказал, чтобы тот продолжал свою историю, и человек незамедлительно принялся рассказывать дольше.

Он рассказал, что потом купил его один толстый бородатый человек, оказавшийся чревоугодником и сластолюбцем, и кроме слуг было у него множество жён и любовниц. Хотя многожёнство считалось в этой стране великим беззаконием, хозяин не обращал внимания на это, и, желая содержать своих женщин в довольстве и порядке, он приставил к ним евнухов, чтобы те ухаживали за ними, купали их и натирали благовониями, умащивая их члены крепкими руками и услаждая при этом слух приятными речами.

– Он оскопил меня, – далее продолжал человек свой рассказ, – и отдал меня в услужение своим жёнам. Один только Бог знал, какое испытание и какую жестокую муку готовило мне провидение! Когда оказался я среди жён сластолюбивого того человека, то увидел среди них любовь юных дней своих, дочь князя, и она занимала самое почётное положение среди всех женщин – была его первой женой. Не могу передать я, какое волненье охватило тогда сердце моё при виде её, и любовь моя вспыхнула с прежней силой. Но из-за того, что прошло уже столько лет, и лицо моё покрыли морщины и шрамы, она не узнала меня. Не зная, как поступить, открыться ей или тайно страдать нелепой и безрассудной страстью, я не выдержал и, рискуя смертным наказаньем, убежал из того дома и теперь скрываюсь в этих местах. Но напали преследователи на мой след и теперь ищут они меня по всем окрестностям, и если найдут, то не избежать мне смерти.

И попросил тот человек Вуду сжалиться над ним и позволить ему оставаться в келье до тех пор, пока не утихнет пыл преследователей, ибо в святую обитель, сказал он, вряд ли они рискнут ступить своей ногой, чтобы разыскать преступника.

И поразил Вуду рассказ того человека, и ещё раз убедился он в том, насколько судьба может быть неблагосклонна к людям и, более того, она может быть к ним слишком жестока. И позволил Вуду тому человеку оставаться в келье, а сам тем временем отправился в город, ибо посещал он школу для малограмотных, где учил людей наукам и закону Божьему. По дороге размышлял Вуду о том, как помочь тому человеку, что попросил у него убежища, но напрасно ломал он голову над этим, ибо невольник попал в такую беду, из которой, казалось, не было выхода. Путь Вуду вёл через узкую улицу, ведущую под гору и лежащую на окраине. Когда проходил он в том месте, то услышал громкие голоса и дикий хохот, которые вырывались из дверей дома, стоящего на одной стороне улицы. И стало Вуду любопытно, почему так громко смеются люди, если вокруг столько страданий и бед человеческих. И вошёл Вуду в тот дом, и увидел людей, сидящих за столами, разливающих зелье в стаканы и хохочущих без особой на то причины. И расплылись их елейные лица в хищной усмешке, когда увидели они трезвого Вуду, вошедшего в их притон, и стали они предлагать ему сесть и выпить вместе с ними; и обещали они ему полное забвенье и спасение от скорбей и много ещё всяких сладких слов шептали они ему на ухо, но Вуду сказал им в ответ, что никогда не пил спиртного в жизни и пить не собирается, и тогда стали они насмехаться над ним и хохотать пуще прежнего; и весьма удивился Вуду, когда узнал среди народа того разгульного переодетых священников, сидящих с раскрасневшимися лицами. В присутствии других людей они говорили всякие мерзости, не стыдясь слов своих. А ведь многие из них считались святыми, и проповедовали о душе человеческой и говорили о том, как грешно опускаться до животного образа. Значит, все их слова и увещевания оказались водою проточною, что струёю журчит и, звеня, утекает.

И тогда сказал Вуду тем людям в притоне, что если они не прекратят подобный разгул, то Бог от них отвернётся, и упадёт колокол с позолоченной колокольни монастыря. Но те люди, будучи хмельными, восприняли его слова как шутку, и стали ещё пуще издеваться над Вуду, а ещё сказали, что они всегда вели себя так, и Бог не отворачивался от них, а, наоборот, всячески им помогал и сопутствовал. Ничего не ответил Вуду на такие слова, да и что он мог ответить, если люди, забыв о стыде, хотели делать то, что делали, и никто, кроме самого Господа, не мог их отвратить от этого.

Итак, вышел Вуду из дома того и отправился в город. В голове у него сильно шумело, как будто он сам пил и гулял с хмельной компанией, а когда вышел он на одну из центральных улиц, то увидел поистине странную вещь: весь народ бежал в панике от одного дома к другому, передавая из уст в уста страшное известие. Оказывается, пока Вуду шёл к этому месту, с монастырской колокольни, которая стояла на горе, так что её было видно отовсюду, сорвался и упал вниз самый большой колокол, и, как рассказывали очевидцы, грохнулся оземь с такой силой, что раскололся надвое, и ужасный звук того разлома разнёсся на многие вёрсты по всей округе. Вуду слушал такие слова и не мог поверить ушам своим, ибо сбылось его пророчество, хоть в него никто не верил.

Тогда не пошел Вуду в школу, потому что там тоже все люди метались в панике, а вместо этого решил вернуться в монастырь, чтобы увидеть своими собственными глазами, что же произошло на самом деле. И вскоре пришёл он на то место, где лежал расколотый колокол, который своим падением взрыл землю и разбросал траву и камни по окружности, и там вокруг поверженного металлического гиганта попадали на землю люди и громко рыдали, ломая в отчаянье руки. И остановился Вуду неподалёку от того места, и людской плач проник ему в сердце, и он рыдал вместе с ними. А потом медленно побрёл он в свою келью, не зная, что и думать о случившемся. Келья была пуста, а человек, которого Вуду там оставил, куда-то исчез. Тогда Вуду сел на ложе своё и принялся раздумывать о том, что делать дальше, но неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появился невольник. Не успев отдышаться, он сразу произнес новость:

– Вам нужно бежать! – воскликнул он – И чем быстрее, тем лучше. Собирайтесь и бегите из монастыря, ибо священники объявили народу, что вы занимаетесь чёрным колдовством и связаны с чертовщиной. Теперь все в городе говорят, что это из-за вас упал колокол, ведь вы предрекали это, и есть тому свидетели и очевидцы. Сюда торопятся те, кто желают расправиться с нами!

Вот так, вполне неожиданно, пришёл конец долгому пребыванию Вуду в стенах монастыря, ибо пришлось бежать ему, чтобы спастись от нечестивой расправы и не быть растерзанным бешенной толпой. Сначала Вуду вместе с невольником побежали вверх по ступенькам, так что оказались почти под самой крышей, потом Вуду повёл своего спутника тайными переходами до тех пор, пока они, минуя аркады и закрытые кельи, не спустились чуть ниже и не оказались перед боковой дверью, ведущей в сад.

– Сюда! – сказал Вуду и вывел несчастного евнуха из мрачных стен, и пошли они вдвоём мимо фруктовых деревьев, а потом перелезли через каменную ограду, и, наконец, выбрались на какую-то пустынную улицу, выложенную брусчаткой. Здесь пути их расходились, ибо не могли они идти дальше вместе, и невольник поблагодарил Вуду за то, что тот вывел его на волю, и они, попрощавшись, пошли в разные стороны. И пошёл Вуду дальше сам, и, чтобы остаться незамеченным, смешался он с толпой, ибо знал он, что лучшее средство скрыться от людей – это ходить среди них. И вынесла его толпа на центральную площадь, где творилось что-то невообразимое. Там на эшафоте люди строили две виселицы и один крест для распятия, и толпа зевак наблюдала за этим жутким зрелищем в ожидании казни. Преступники стояли под конвоем и покорно ждали своего часа. И среди них стоял человек, который отличался от всех остальных. И посмотрел Вуду прямо ему в лицо, и сразу узнал он в тех простых чертах и ярком блеске очей Высшего человека, которого встречал много лет тому назад у берега озера. И узнал Вуду, что именно для этого человека воздвигался крест, а не для других двух разбойников, стоящих рядом. Последних ждала виселица, и они стояли, уставившись в землю, отсчитывая минуты, оставшиеся до смерти. Но для Высшего человека всё было по-другому. Его конец должен был стать новым началом, и так как знал он это заранее, красиво сияли его бесстрашные очи. И вступились тогда некоторые люди за Высшего человека, говоря, что невиновен он, и что следует отпустить его, но мер города сказал, что не может сделать этого, ибо большинство судей было против. И тогда произошло событие, которого никак не ожидал Вуду. Неожиданно из глубины толпы вывели под конвоем того самого невольника, с которым он вместе бежал (очевидно, не удалось ему спастись от стражи). Хотя так желал помочь ему Вуду, ничего из этого не вышло, и судья решил освободить одного из разбойников, а вместо него повесить бедного евнуха. Так он распорядился, и это было исполнено. Но перед этим насмехался народ над тем, кого собирались распять, и один из повешенных злодеев злословил его тоже; другой же, наш пойманный невольник, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осуждён на то же?

Было около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: и померкло солнце, и завеса в храме распалась по середине. Воины же, когда распяли Высшего человека, взяли одежды его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. После того высший человек, зная, что уже всё совершилось, сказал: жажду. Там стоял сосуд, полный уксуса, и воины, наполнили уксусом губку и, наложивши на иссоп, поднесли к устам его. Когда же он вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив голову, предал дух. И плакали некоторые из людей, стоявшие там, и вместе с ними плакал Вуду, ибо не хотел он этого, но всё-таки никак не мог изменить того, что случилось.

После этого, словно поражённый громом, начал Вуду понемногу выбираться из толпы, чтобы совсем уйти с той площади, но внезапно увидел он среди людей человека, стоящего неподалёку вполоборота к нему, и показалось Вуду, что узнал он того человека; и двинулся Вуду к нему, чтобы снова встретиться с учителем своим (ему показалось, что это был он), но сложно было пробираться сквозь толпу, которая стояла стеной, и потерял Вуду учителя из виду; потом стал искать его, расталкивая люд локтями, а сам подумал: “Может быть, мне почудилось, и человек этот не мой учитель”. И тогда остановился он и крикнул что было сил: “Учитель, подождите!” И озирались люди на него, как на сумасшедшего, но Вуду не обращал на это ни малейшего внимания, а всё искал и искал исчезнувший образ, но не появлялся он. И тогда подумал Вуду, что найти учителя в огромной людской толпе сложнее, чем иголку в стогу сена. В конце концов, потеряв надежду, он остановился в отчаянье и тогда неожиданно увидел знакомую фигуру, стоящую к нему спиной. И потянул он учителя за рукав, и, когда тот обернулся, заглянул ему в лицо и увидел, что это был не учитель, а какой-то паломник, очень схожий на учителя, если смотреть со спины. И сказал Вуду тому страннику: “Ты есть везде, и в этом твоя сущность”, но ничего не понял странник из этих слов, только покачал головой, и Вуду пошёл прочь.

Что он обрёл в этой жизни, стал ли тем, кем ещё не был, что потерял, и что нашел, кем или чем был ведом в своих странствиях – один лишь Бог ведает, но приснилось ему, что жизнь – это испытание, и имеет она светлую точку, до которой нужно добраться. Это место, пресыщенное музыкой души и надеждой на скорое воспоминание летнего вечера, смутного блика, что остался в памяти, как отражение чего-то желанного, будь это запоминающееся прикосновение чье-то руки к твоему плечу или нежная листва. И понял Вуду, что каждая вещь обладает своей изначальной истиной, и познать её можно только с помощью глубокого погружения и слияния с миром. Как хотелось ему прыгнуть до самых небес и стать облаком или сделать что-нибудь такое, чего ещё никогда никто не делал (сокровенное желание, посещавшее его с самого детства), но он всё-таки оставался человеком, ни более, ни менее, так ему казалось.

 

 

 


Оглавление

5. Часть 5
6. Часть 6
7. Часть 7
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!