Форум журнала "Новая Литература"

Ковсан Михаил. Сборник рассказов «Здесь и сейчас. Три разных рассказа».

...Обладатели слишком тонкого слуха в гуле площадей умудрялись услышать слова мудрецов, которыми подкрепляли свой неистовый рёв сторонники и противники, друг друга не желавшие понимать, истерично, с гневом и пристрастием утверждавшие, что всегда, во все времена их соплеменников похищали, брали в заложники, что никогда, в никакие времена их цена низкою не была, а базар на то и базар, чтобы одни желали рыночную цену сбить, а другие поднять. Торг здесь (не) уместен – заявляли то ли те, то ли другие. Кто какие слова произносил, одно и то же цитируя, за шумом-грохотом понять было никак невозможно. Что поделаешь, ведь даже споры Сократа, учителя своего, Платон из-за шума не всегда слышал достаточно хорошо, хотя в них принимали участие не здешние – всё больше греки плюс некоторые македоняне и сицилийцы: северней, слегка поспокойней.

Здесь поспокойней не было и не будет. Слишком уж жарко. Когда кто-то из несчастных вернётся, коллективный страх коллективным нервным весельем взорвётся, празднество разольётся, берега затопляя. А потом? Когда аплодисменты и крики радости стихнут, знамёна свернут, камеры выключат? О потом лучше не думать. О жертвах забудут. И правильно. Они ведь жертвами быть перестали. Зачем помнить о страшном. Но те ни о чём не забудут. Мало на кого спасительные сны снизойдут. Психологов им оплатят с лихвой – хоть каждый день. Только спасительные сны даже самые-самые на пациентов насылать не умеют.

Всё в жизни её мальчика происходило с опережением. Раньше времени он родился. Раньше времени он пошёл. Раньше времени заговорил. Раньше времени на велосипеде поехал. Раньше времени в школу. Раньше времени девушки появились. Из дому ушёл раньше времени. Когда-нибудь всё равно бы ушёл. Жаль, что не звонит, не появляется, в день рождения её не поздравил. Ничего. Переживёт. Хотя немного обидно. Но он ведь всё время в работе: красную дорожку к председателю жюри или к самому королю так просто ведь не раскатывают.

Каждый вечер она ему стелет постель. Каждое утро её убирает. Она там – в своих снах. Он там – у костра. Где же им встретиться? На полпути? Посередине? Где полпути? Где середина? Необходимо дознаться. Как? Так и металась между костром и красной дорожкой...

Аннотация к этой публикации:

Что чувствует женщина, единственного сына которой взяли в заложники враги? Как понять умирающего в полубреду отца, у постели которого проводишь ночь? Почему при взгляде на внука человек ощущает дыхание вечности?

Начало. Можно сказать реквием, можно сказать светлый. Ковсан, оказывается, и так умеет - более или менее внятно, типа по-людски, смахивая скупую слезу катарсиса. Предлагает читать без ребусов, без хождения задом наперёд, но один чёрт не для средних умов! В рассказе «Её мальчик» с большим трудом автору удалось соблюсти нейтралитет между добром и злом, не назначать виноватых или нечистых... Для Михаила, как представителя одной из заинтересованных сторон, - это подвиг, и говорит о том, что он остался русским гуманистом. Если первый текст похож на реквием, то второй - на лютый горячечный бред без наказуемых последствий, ну а третий - на монохромную фреску...