Форум журнала "Новая Литература"

Авторские разделы => Маляренко Тимофей => Тема начата: Тимофей Маляренко от 11 Декабрь 2014, 23:25:50



Название: Обсуждение: Рассказ «Всё могу»
Отправлено: Тимофей Маляренко от 11 Декабрь 2014, 23:25:50
Маляренко Тимофей. Рассказ «Всё могу».

Какая замечательная нынче выдалась погода! Ещё вчера по запутанным улочкам Парижа вольготно прохаживался холодный дождь, а сегодня солнце безраздельно властвует на небосклоне. Даже тучи, словно трусливые зайцы, разбежались под жарким натиском светила. Сегодня я решил обосноваться на лавочке в небольшом скверике, что возле знаменитого отеля «Саломон де Ротшильд». В последнее время подобные вылазки вошли у меня в привычку. Хочется, знаете ли, проводить время на людях и всё больше и больше убеждаться в правильности сделанных недавно выводов. Дело в том, что я всё могу. Нет, конечно, метать молнии из глаз или поднимать одной рукой автомобили – удел героев из многочисленных комиксов или дешёвого современного кино. Речь идёт о свободе. О том, как я её обрёл для себя, пройдя немало испытаний и сделав приличное количество умозаключений. Однако мне придётся начать с самого начала.

Итак, меня зовут Хартманн. Я родился в Германии в пригороде городка Будишин, что на востоке страны. Родной язык – верхнелужицкий, хотя вряд ли вам это о чём-то скажет. Признаться, теперь он мне так же далёк, как, скажем, звание чемпиона мира в настольном теннисе. Говорю же я на немецком и французском, немного понимаю голландский и английский. Также могу поздороваться на восьми и послать к чёрту на двенадцати языках. Как видите, мой лексический запас позволяет мне путешествовать по миру без каких-либо проблем.

Когда мне было три, моя мать умерла от чахотки. Говорили, что проблемы со здоровьем у неё были с детства, но роды сильно подорвали иммунитет. Отец – торговец в овощной лавке – никогда особо не заботился о семье и любил каждый божий день заложить за воротник. Помню, что ещё с раннего детства я часто сбегал из дому и ночевал где придётся. Немудрено, что вскоре отца лишили его родительских прав, а меня – бедную сиротку – отправили в детский дом. Грех было бы жаловаться на условия жизни в приюте или отношение воспитателей, только мои побеги продолжились. Не знаю, что тогда мною двигало: то ли жажда приключений, то ли протест против строгих правил, то ли банальное детское нежелание подчиняться взрослым. Как бы там ни было, но в Дрездене, а именно там располагался детский дом, меня знал каждый полицейский в округе. Иной раз, нагулявшись вдоволь и надышавшись гнилым городским воздухом, я сам приходил к ним и просил отвезти в приют...