Форум журнала "Новая Литература"

Тву Ыман. Рассказ «Три».

– Как думаешь, эта верёвка меня выдержит?

– Вряд ли. Вон пузо какое наел!

Агафья вывернула ведро грибов в таз с водой, и Цуцакин, наблюдая, как зонтичные равномерно заполнили весёлой цветастой рябью всё отведённое им пространство, с удовольствием про себя отметил, насколько щедра бывает к человеку природа, если только отнестись к ней со всем собирательным уважением. Всего какой-то час в лесу, и вот тебе – столько еды!

– А с чего надумал-то? – поинтересовалась Агафья. – Вон Сашка мой, старший – тоже всё повеситься хотел. То любовь, понимаешь ли, у него несчастная вышла, то цепью сухожилие перебило, хромой на всю жизнь остался... Только петля-то, если так разобраться, ни от любви, ни от хромоты вылечить не может. Не её это дело – лечить...

Наконец-то Ыман внял моим просьбам - создал нечто ближе к среднему, почти без шедевральности. А вот это тогда что? «Цуцакин ещё раз осмотрел верёвку. Хорошая верёвка. Видно, что изготовлена ещё в те времена, когда люди надёжно связывали свою совесть с лучшими планами на будущее...» Царь-перл. Но в целом идёт повторение уже наработанного приёма: начинаешь предугадывать фабулу, повороты, а это снижает вес. Впрочем, гениальность изначально непредсказуема, повесится или на качели прокатит - заранее остаётся загадкой. Словом, пусть пока золотая табличка с именем полежит, подождёт лучших времён. В условиях инфляции духовного начала, остаётся только на эти самые времена надеяться. Явление живёт именами - исчезнут они, уйдёт и явление...