Береговой Сергей. Рассказ «Никто и никогда ».

...Я знаю, что не сумею оценить последние минуты своей жизни: буду слишком увлечен попытками спасти душу.

Воскресенье, утро: никого. Ровный стук моего мотора, истеричный крик ворон, летающих в небе на фоне серых британских туч. Кирпичные брутальные дома просматриваются сквозь торчащие из земли брутальные деревья. Какая-то street, какой-то park.

В моем возрасте люди должны взрослеть: должны уже уметь стрелять в себя из пистолета. К счастью, я страдаю неизлечимой инфантильностью...

Береговой Сергей. Миниатюра «Два года».

Они поженились в августе. В июле следующего года у них родилась девочка. В декабре он погиб, попав под машину. В апреле дочка тяжело заболела и умерла. В августе она покончила жизнь самоубийством...

Береговой Сергей. Миниатюра «Извечное».

Я – любовь. А ты – нелюбовь. Я маленький и скромный. А ты взрослая, умная. Я – любовь… А ты… Я знаю, что все называют меня глупым или, вообще, дураком. А тебя уважают и почитают, ты – звезда. Я лохматый и страшненький. А ты красивая, рослая и стройная. Ты похожа на цветущий тюльпан, а я – в лучшем случае – на зеленый и неуклюжий кактус...

Береговой Сергей. Миниатюра «Семнадцать лет».

Хочу умереть молодым. На рассвете. Лежать и через прозрачные полузакрытые веки рассматривать плывущие сквозь небо облака. Пытаться поднять руки и дотянуться до них, чтобы в пронизывающей тело нежности, любви и физической боли обнять и прижать к себе, и почувствовать несказанное наслаждение от их мягкости и легкости.

Хочу умереть молодым. Заскользить по безмолвному бесцветному бесконечному пространству. В мгновение, распознав сущность существования, стать одновременно больше Вселенной и меньше атома. Быть никем и ничем, и одновременно быть всем. Только не быть живым...

Береговой Сергей. Миниатюра «Свора».

Мы свора кровожадных голодных собак. Мы лаем и кусаем, а если надо, то можем даже сожрать.

Мы каждую ночь выходим на драку. Мы бьемся до последней капли крови, до последнего взвизга, до последнего рыка, до предсмертного хрипа.

Мы свора злых псов. Мы стая загнанных зверей. Мы не жалкие шавки, околачивающиеся около людей, ждущие от них подачек, терпящие удары под живот, плевки и ругань. Мы не сидим на цепи, как трусливые дворняги, в грязных конурах, променяв свободу на груду объедков каждый вечер. Когда мы проходим мимо, все эти твари забиваются в углы и затыкаются.

Мы ненавидим людей. Они когда-то приручили нас и лишили воли. Они кормили нас. Их дети играли с нами, таская за уши и хвосты. Они все смеялись, когда мы щенками делали свои первые неуклюжие шаги. Но потом нас бросали. Нас вышвыривали, как барахло. Как подло от нас избавлялись.

Первая ночь на улице для каждого из нас была ужасной. И каждый из нас думал, что она будет последней...

Береговой Сергей. Миниатюра «Нежность».

Я был нежен. Нежен настолько, насколько мог. Как мать и ребенок, как легкие белые облака и небо. Нежность на грани возможного, нежность на пределе...

Береговой Сергей. Миниатюра «За долинами… ».

...За долинами, в светлых изумрудных горах протекает счастливый ручей. Он бежит мимо развалин древних селений. Там можно вдоволь напиться чистейшей воды. Там красавицы-музы, превращаясь в растенья, дарят всем вечную благодать. Там, прямо в ручье, купаются звезды. Он течет много миль, он, как русская сказка, не позволяет не верить в себя.

За холмами и лесами, по долинам и горам, несет свою веру ручей. Брызги звонко бьются о камни. Ветер качает верхушки вековых сосен и хохочет – иглы щекочут бока. На дереве глухо кричит тетерев, меж кустарников бежит заяц. Лес наполняется звуками. Нежатся на солнце цветы. Васильки на лужайке переливаются красками, ромашки кивают желто-белыми головами. Муравейник под дубом. Земляника греет на солнце бока.

Чистейшее небо, словно святое, ни тучи, ни облачка в нем...