смысл Художественный. Критическая статья «Рембрандт».

Один очень радикальный человек защищал политику продаж при Сталине картин из Эрмитажа на том основании, что очень неясно, что является шедевром, а что нет, и в случае сомнительности авторства, – скажем, Рембрандта в «Портрете Титуса», – совсем не грех, мол, было сомнительное и продать. Ради интересов индустриализации.

Теперь этот портрет висит в Лувре.

Порочность такой мотивировки не в том, что, судя по «Википедии», проданы были и несколько бесспорных работ Рембрандта, и не в том, что атрибуция – дело не абсолютное (было, да, сомнительно авторство, но, может, станет менее сомнительно), а в том, что художественная ценность может возрасти по мере развития искусствоведения.

Что я имею в виду?

Предположим, пройдёт время, и теория Выготского о художественности станет общепринята (что художественно то, что содержит «текстовые» противоречия). А может, и развита (что художественный смысл – нецитируем, т. е. подсознателен). И, может, музеи станут территориально отделять противоречивые произведения (шедевры) от непротиворечивых. Так если данный портрет Титуса нарисовал не его отец, Рембрандт, а кто-то другой, но – противоречиво (если так будет признано), то его переместят к шедеврам. И тогда будущее скажет моему радикалу, что он был не прав.

От Пиотровского я слышал (по радио), что он приобретает для Эрмитажа и те произведения, ценность которых сегодня ещё не ясна – вдруг их будущее оценит как шедевры. – Тем же надо было руководствоваться в СССР и с решением продавать кое-что из Эрмитажа.

В Лувре с «Портретом Титуса» поступили именно так, раз его приобрели. А может, даже оценили шедевром...

смысл Художественный. Критическая статья «Царя жалко».

Пишу по сомнительной привычке отчитываться. Фильм «Матильда» настолько нашумел, что не посмотреть его я не мог. А посмотрев, вот, отчитываюсь.

Не стоил он шума. Обычное произведение прикладного искусства. Воспевается таинственная сила любви. Как раз для меня, сентиментального, фильм. У меня не раз глаза были на мокром месте.

И даже сделан с мастерством.

Под мастерством я понимаю то, что сделано через наоборот.

С самого начала какой-то смотр-фотографирование балерин (я много по всему фильму недослышал и потому много недопонял), – смотр-фотографирование, заставивший Кшесинскую возмутиться: «У нас же не публичный дом?». Не в таком месте бушевать силе именно любви. Но… Я вспомнил Хемингуэя, «Прощай, оружие!», как полюбил повеса, неспособный, вроде бы, уже влюбляться. Хемингуэй по случаю хрущёвской оттепели был издан в СССР. И золотой молодёжи нашего города, к одному из представителей которого я был вхож, так как дружили семьями, ибо мы, дети, были соученики, – так вот золотой молодёжи этот любовный оборот у Хемингуэя был по шерсти. Они понадеялись, что и у них не всё потеряно. Или мне, романтику, это так показалось. Но я был впечатлён. И Хемигуэем, и тем, что показалось. И сколько я ни пробовал тоже таскаться, во мне всё же тоже сохранилось что-то от чистоты. И когда я женился, это было по любви. Моей. Пусть и не взаимной. Из-за чего я вообще на всю жизнь остался идеалистом. И такая вот «Матильда» мне оказалась вполне по сердцу. Хоть я и понимаю теперь, что прикладное искусство – это искусство второго сорта (усиливает всего лишь знаемые переживания). (Первого сорта – неприкладное, общение подсознаний автора и восприемников по сокровенному поводу.)...

Соломон Воложин

смысл Художественный. Критическая статья «Даёшь логику!».

Я начну с признаний.

Хоть и говорят, что нет правила без исключений, это всё-таки плохо выглядит, если иметь в виду науку. Достаточно одного случая нарушения закона в естествознании, как это означает, что теорию надо менять, и новая должна включать старую как частность.

А у меня была (есть?) собственного сочинения теория, что некоторые типы идеалов не превращаются плавно со временем один в другой, а выкатываются в экстремизм и оттуда вернуться уже не могут у художника имярек, если его угораздило в экстрему выкатиться.

Увы, мне пришлось многажды убедиться в наличии исключений из этого правила. Но сейчас мне хочется притвориться перед самим собой, что я такого не наблюдал. И хочется мне это – ради работ Малевича после его «Чёрного квадрата». Не тех, что повторяют квадратную тему (то для меня отдельная беда: я не знаю, как объяснить такое самоповторение). И не тех, что повторяют супрематические геометрические фигуры (та же беда). А ради тех, в которых как бы возрождается фигуративность. Ради таких, например...

Соломон Воложин

смысл Художественный. Критическая статья «Несколько догм».

Необходимо начать с себя.

У меня есть товарищ. Соученик с 4-го класса. 70 лет, получается, мы с ним знакомы. Он совершенно чурается искусства, а тем более – искусствоведения. Тем не менее, я считаю его подпадающим под мою догму, что ему должно нравиться прикладное искусство. В частности, живопись, выражающая радость жизни. Как факт, он пришёл ко мне в гости, когда я начал рассматривать картины Юрия Демьянова. На экране была первая репродукция сайта.

Я закричал товарищу: «Смотри, какая прелесть!». И он послушно согласился, усаживаясь на стул рядом со мной. Он приехал на меня посмотреть (полгода не виделись), а не рассматривать картинки. Но он-то человек душевный, а я – духовный, то есть в некотором смысле бездушный. Я рыскаю каждый день, как голодный волк, ищу, что бы мне такое недопонятное найти, чтоб его понять и написать, чтоб объяснить другим, соглашающимся, и что им что-то недопонятно, и что стоит объяснение почитать.

Так вот он согласился со мной, что картинка – прелесть. И я смею думать, что описанная выше одна из моих догм подтвердилась.

«Представляешь, – говорю ему я, – а у меня – досада: мне с этой картинкой нечего делать». – Он вопросительно поднял брови (он старательно избегает со мной говорить об искусстве и ничего обо мне с этой стороны не знает). Но я воспользовался тем, что к третьему товарищу мы сегодня не пойдём (тот лечится), и сел на неприятную ему тему. – «Я ведь занимаюсь тем, что объясняю картину тем, кто её не понимает. А вот в такой – объяснять нечего. Всем и без меня ясно, что она выражает радость».

Благо (на безрыбье и рак рыба) я вскоре нашёл у Демьянова недопонятность, и вот – статья о том...

смысл Художественный. Критическая статья «Утрилло».

...Разыскал, чей это пейзаж. Полез смотреть, кто такой Утрилло. И обнаружил, что это очень известный художник.

Могу, повторяю, быть собой доволен – мой вкус меня не подвёл.

Более того, сайт, где я узнал о его известности (я уж не помню, что это был за сайт), сообщал, что Утрилло импрессионист. Но у меня в душе что-то взбунтовалось. Импрессионисты, по-моему, оптимисты. А тут оптимизма не чувствовалось. И только потом, в других местах, я прочёл, что он постимпрессионист. – О. Это другое дело. Постимпрессионисты, по-моему, пессимисты. Резче – ницшеанцы.

А я, извиняюсь, вычитав всё у Шалыгиной (только она боялась договаривать до конца… или я не знаю почему), считаю за ницшеанство то, что у других не вычитываю, но замечаю у всех ницшеанцев: идеал иномирия (антихристианского), принципиально недостижимого, ибо он лишь мыслим и до крайности нерационален (Алогизм, Апричинность, Вневременье и тому подобная метафизика, несуществующее). И всё – из-за крайнего неприятия Скуки Этого мира и всех-всех-всех утопий о Добре.

В картине же Утрилло – какое-то приятие Скуки… Особенно – в этом глухом заборе. – Я б не удивился, если б наткнулся на какое-то доказательство, что художник с натуры срисовывал трещины на штукатурке этого забора. А подробность для меня всегда (кроме как в гиперреализме) признак приятия.

Нет, это не чистое ницшеанство у Утрилло. Ницшеанство – оно как бы активное. А тут – пассивное, некий пробуддизм. Идеал – бесчувствие.

Это безлюдье… Всепроникающее Ничто какое-то. Что там на небе – не поймёшь. Облака или туман. Окна домов на улицу не выходят. Зелень – нерасчленённость некая. Даже мостовая – не поймёшь: булыжная, не булыжная. Неужели грунтовая? Асфальта в 1910 году ещё не было. Такая же нерасчленённость и с черепицей.

А тем не менее – впечатление подробнейшего живописания. Вкусного. Какая-то французская нирвана. Городская пустыня…

смысл Художественный. Критическая статья «Почему я не верю Туманову».

...Я вообще считаю, что у Высоцкого было больше претензий не к власти в СССР, а к народу, отказавшемуся от гражданской ответственности. Более того, считаю, что подсознательным идеалом Высоцкого была анархия, понимаемая как самодеятельность, а не как хаос. Он был в отчаянии, что на недавней войне все массово вели себя героически-инициативно, а после неё – скисли. Он хотел прямо разбудить нас всех от пассивности, от впадания в мещанство, вещизм, потребительство и в отдачу себя и страны во власть власти, ставшей негодной. А начиналась-то власть Советов с того, что в 1918 году было 30 независимых советских областей. Была настоящая федерация. Чего он знать не знал, конечно, но инерция чего всё ещё чувствовалась даже и в послевоенном обществе – хотя бы в среде левых шестидесятников, попытавшихся спасти социализм от смертельного заболевания, от тоталитаризма, наследия Сталина, нарушившего, по Хрущёву, ленинские нормы партийной жизни (так при Хрущёве и не восстановленные).

И как после всего этого с Высоцким и Тумановым мне верить Туманову, что Высоцкий Ленина ненавидел? Как и Сталина. Как и Гитлера.

С Тумановым произошло то самое: «Подсознание может сыграть интересную шутку: дорисовать»...

 

Соломон Воложин

смысл Художественный. Критическая статья «Неужели я догматик?».

Уважаемый читатель мой!

Тут главное слово – «мой». Потому что, кто меня уже читал, знает, что прочесть стоит. А новичка я отпугнуть могу. Потому что хочу начать с теоретизирования. Более того – с введения в теоретизирование.

На днях мне пришлось возразить на довольно безответственное заявление, что попытка построить социализм, пусть и не удавшаяся, повлияла собою на рывок в области науки, в частности. Я возразил, что в той части, которая знакома мне как искусствоведу, по науке был так называемым социализмом нанесён болезненный удар. Я имею в виду замалчивание Поршнева, этого Коперника ХХ века, открывшего, как произошёл человек, и полный отказ науки об искусстве применять открытие Выготского, что такое художественность. Причём первое открытие имеет отношение к искусству потому, что объясняет, почему искусство и человек произошли одновременно. Я же исповедую принцип Поршнева: «Если ты хочешь понять что-либо, узнай, как оно возникло».

И вдруг, буквально только что, я ловлю себя на противоречии. Я-то стал считать в последнее время категорически, что искусство – это средство общения подсознаний по сокровенному поводу. Так если сознание, человек и искусство произошли одновременно… Ну почти одновременно. Первое произведение искусства (бусы из ракушек датируются происхождением 130 000 лет назад) отстаёт на сколько-то десятков тысяч лет от даты, полученной генетическим анализом (200.000 лет). …То как я теперь смею говорить о подсознании касательно искусства, если происходило-то именно сознание?!.

Может, меня спасёт то соображение, что происходило-то всё вместе, в очень тесной связи…

Управление, скажем, пищеварением уж точно никогда из подсознания в сознание не выходило. Может, надо счесть подсознанием руководимым и тот экстраординарный рефлекс, который происходил в среде бесшёрстных внушаемых, когда одной из самок шерстистый внушатель внушал отдать на съедение стаду своего ребёнка...

смысл Художественный. Критическая статья «На засыпку».

...Советская действительность (тенденция её эволюции к тоталитаризму) угнетает Мандельштама-акмеиста. Это ж вид ницшеанства, которое конкурирует с марксизмом в радикализме. Марксизм что? – «До сих пор философы лишь различным образом объясняли этот мир, но дело заключается в другом – в том, чтобы Изменить мир!» А ницшеанство считает, что Зло неизбывно, и радикализм в другом: в стремлении к недостижимому иномирию («над Добром и Злом»), радикально отрицая весь Этот мир. А иначе – ценен лишь исчезающий миг, ценен как отдалённый образ того, недостижимого. И страдания калоши в сухую погоду – это вечные страдания в Этом мире. Который плох. Что и говорят эти шипящие, зудящие, брюзжащие согласные.

Для того, например, и слово «резиновой» поставлено рядом с «калоши». Оно по значению не нужно (калоши иными и не бывают, как резиновыми). Это не эпитет – зримый образ он не вызывает. Лисовицкая неправа. Но это – определение, свойство, чтоб – тут Лисовицкая права – не подумали, что калоша – метафора: растяпа, дурак. Потому что можно ведь дураком счесть того, кто не умеет приспособиться (например, к смене политического режима). Слово «резиновой» поставлено рядом с «калоши» не только в силу синтаксиса, но «соседство слов существенней бывает для него [стихотворного синтаксиса]… по… звукосмыслу»...

смысл Художественный. Критическая статья «Две манеры не читать чужих».

...Точно так, по сути, рассуждает мой вечный оппонент, он американец.

Он длительным наблюдением вывел, какие СМИ в США не жёлтые, уважаемые. И из их сообщений вывел, что Трамп – российский, если и не шпион, то что-то вроде. Как факт, очередное о нём сообщение подтвердило, что он врун. – Например? – Пожалуйста. «Нью-Йорк Таймс» (а это уважаемая им газета) написала, что Трамп сказал, что во время его инаугурационной речи пошёл было дождь, но очень скоро выглянуло солнце. «А вся Америка, – говорит мой оппонент, – смотрела телевизор и видела только дождь. То есть Трамп врун. И когда он говорит, что он не переметнулся на сторону русских, то это тоже ложь».

Ну а я из-за этой повсеместной информационной войны привык всё проверять. Я открыл правительственное американское видео со всей церемонией присяги. И увидел, что в начале речи Трампа люди начали раскрывать зонтики и набрасывать на себя целлофановые пончо. А на стекле, что перед Трампом, стали появляться еле видные и редкие следы от медленно спускающихся капелек. Но через пару минут некоторые зонтики стали закрывать и целлофановые пончо снимать. А ажурная причёска Трампа не успела намокнуть и осесть.

Потом я, помня, что «Нью-Йорк Таймс» – враждебная Трампу газета, нашёл и почитал отчёт о выступлении Трампа перед ЦРУ. И он там сказал (что и я видел), что дождь, только начавшись, сразу перестал. Никакого упоминания о солнце.

Я написал это своему оппоненту. Он ответил, что не стал читать, так как ему знакомо устройство моего ума. И сослался на одну мою логическую ошибку. Поэтому я, как и некоторые жёлтые СМИ, не вхожу в число тех, чьи расследования ему стоит читать...

 

Соломон Воложин

смысл Художественный. Критическая статья «Почему меня не волновал "Василий Тёркин"».

...Так теперь я понимаю, наконец, что Твардовский был настоящим художником. Он выбрал для воспевания этого Великого Отступления от гражданственности к мещанству самое… разрушительное время – войну. И воспел в ней обыденность. Ценность воды, например, в первой строфе:

 

На войне, в пыли походной,

В летний зной и в холода,

Лучше нет простой, природной

Из колодца, из пруда,

Из трубы водопроводной,

Из копытного следа,

Из реки, какой угодно,

Из ручья, из-подо льда, –

Лучше нет воды холодной,

Лишь вода была б – вода.

 

Во второй строфе – ценность еды. В четвёртой и пятой – прибаутки. В шестой – правды. Далее воспевается носитель этих ценностей, Вася Тёркин.

Парадокс! Уж, казалось бы, какой он мещанин – человек на войне, да ещё и героический человек? А тем не менее. Второе применение слова «герой» (первое применено в литературном смысле) – в связи с умением заснуть в любых условиях:

 

И приник к земле сырой,

Одолён истомой,

И лежит он, мой герой,

Спит себе, как дома.

 

И тут аура литературного значения слова бледнеет, выступает его военное значение...

смысл Художественный. Критическая статья «Беспомощность».

Мда. Все многие сотни и сотни мною разобранных произведений искусства не особо подвигли мой вкус.

Мне это стало ясно после прочтения такого перла Владимира Вейдле:

 

 

 

«Горные вершины

Спят во тьме ночной,

Тихие долины

Полны свежей мглой.

Не пылит дорога,

Не дрожат листы

Подожди немного,

Отдохнёшь и ты.

 

 

 

…главный недостаток <…> чересчур поспешный и однотонный ритм, ещё ускоряемый (даже до чего-то шарманочного, хочется непочтительно сказать) параллелизмами: горные вершины – тихие долины; не пылит дорога – не дрожат листы… у Лермонтова в этом случае гораздо меньше лермонтовского… По сравнению с Гёте, Лермонтов слишком гладок… Но Лермонтова можно и не сравнивать с Гёте, он не переводит, а «подражает», результатом чего явились хорошие стихи «в антологическом роде» (хоть, конечно, и не равные лучшим его стихам)… вполне подобного и равного стихотворению Гёте у него <…> не получилось… тем лучше. Если бы он понял Гёте до конца, он бы своего стихотворения не написал».

 

В 1840 году написано. Год до смерти. Не лучшее стихотворение…

Чтоб меня застрелили, если б я мог такое помыслить. Только похвалы всегда читал. (Радость – не я один шлёпа.)...

 

Соломон Воложин

 

Художественный смысл. Критическая статья «Наймушина».

Почему мой взгляд остановился на этом рисунке? Потому что в самое сердце ударило то, что всё – бесцветное, и только произведение «искусства» – с цветом. Это как моя заветная мысль, что при коммунизме все люди будут жить в искусстве (творцами или сотворцами). Ибо уже вон сейчас поднялись разговоры об исчезновении профессий из-за роботов. И от Потребления тогда откажутся ради спасения от смерти человечества из-за неограниченного прогресса. Возьмут все мирно коммунистический принцип: «каждому – по разумным потребностям». И чем тогда жить? Развлечениями? – Они глубин души не затрагивают. – Соскучимся. Пресытимся. А в искусстве, где испытывается сокровенное мироотношение, и страсти есть. И не страшно. Потому что искусство – условность. И красивая. – Вот мой взгляд и остановился на этом явном искажении действительности: цветность только на коврике. Что не является таким уж большим прегрешением против истины (если счесть, что рисунок – современный), такой убогий быт, я почему-то уверен. Хоть в глухой провинции российской никогда не бывал (мне кажется, что я чую Россию.)

А что, если Наймушина нарисовала сатиру на Россию с её множеством глухих углов, сейчас живущих, как в прошлом и даже позапрошлом веке?

Не верится. Очень уж не агрессивный рисунок. Сон – тема.

Соломон Воложин

Художественный смысл. Критическая статья «Мистическая жуть».

...Всё – предательство.

А, получается, по этому Гармашу, играющему Таратуту, что всё – оправдано.

Чем?

Фильм создан в 2017 году.

Россия опять предстаёт пугалом-де перед той же Литвой.

А это – высшая миссия, которая предназначена России.

В том нецитируемый художественный смысл фильма.

СССР был свыше, красно говоря, предназначен для спасения планеты от коричневой чумы нацизма. А Россия теперь…

Тут я хочу отвлечься на эстетику. В ней у меня воззрения диковинные. И – подтверждаются! Например, фактом написания этой статьи подтверждаются.

Меня на смотрение фильма навёл человек, от которого никак нельзя было ожидать слов, что он считает, что вообще-то фильмы хуже литературной основы, но в данном случае – нет.

По-моему, большое искусство – это общение между подсознаниями: автора и восприемников. И такое общение настолько отличается от всех иных переживаний, связанных с искусством, что… Я боюсь, что не найду адекватных слов. Кинозритель чувствует ЧТО-ТО. Чему слов у него нет. Это переживание очень хорошо описал Толстой в своей «Крейцеровой сонате». Как его герой пережил исполнение сонаты. Слов не было, но были слова Толстого.

Посмотрев фильм и почитав литературную основу его – «Продай свою мать» (1982) Севелы, я получил подтверждение об особости переживания того, что вырвалось из подсознания режиссёра фильмом...

Соломон Воложин

Художественный смысл. Критическая статья «Обожаю мистику».

...Учёные (Черниговская и др.), из-за разговоров которых я стал разбираться, чем движим был Кэрролл при сочинении свой сказки, – из-за разговоров о, например, квантовом устройстве мира (меньше кванта ничего нет в ЭТОМ мире, что случился после Большого Взрыва 13 миллиардов лет назад из субстанции лишь предполагаемой), – учёные эти меня бесили. Я сразу понял, что их цель, – может, и неосознаваемая, – состоит в том, чтоб сбить народ с панталыку.

Ведь сейчас что происходит в мире? – Столкновение американского глобализма с традиционализмом. Изменчивости со стабильностью. США и России. Цветных революций и противостояния им.

Оранжевые (так я называю тех либералов, кто не додумывает, что их действия приведут Россию к полному подчинению США, если не к просто уничтожению её), – оранжевые за революционность. А народ России – за стабильность (не перенесёт Россия ещё одну революцию). – Значит, надо сбить народ с его установок. Надо ввести в обычную жизнь законы, например, микромира. Квантовую механику. И всё. И сбитое с толку большинство послушает оранжевых глашатаев, дескать, мы ждём перемен. И… Грубо говоря, не проголосует за Путина через год.

Вот почему Познер (сам несколько раз менявший мировоззрение, чего не бывает у человека, приверженного традиционализму) в своём интервью с Черниговской так с нею любезен...

Соломон Воложин

Художественный смысл. Критическая статья «Ура Беляеву-Гинтовту».

...А когда я смотрю на такую репродукцию, я сразу чувствую это бессловесное ЧТО-ТО. Хоть и тут политика кричит вовсю: кто за, кто против Сталина теперь. (Для тех, кто не знает и не догадывается, о чём это произведение – о речи Сталина по радио 3 июля 1941 года по поводу нападения на СССР Германии. Заводчане собрались и слушают громкоговоритель. Тот висит где-то высоко.)

...Но я должен признать, что это ЧТО-ТО является субъективным явлением. И у меня слабая позиция перед теми, кто считает, что субъективное не может быть объектом науки. И когда я выступаю от имени науки об искусстве (а я именно от такого имени выступаю), то слабая позиция мне мстит. Ни меня научное сообщество не принимает, ни читатели, чтоб всерьёз. «Лайки» на ФБ не в счёт. Даже, если б их было много (на ФБ веют поветрия).

Что я был прав (что ЧТО-ТО тут есть), подтвердит только история. Если через несколько сот лет имя Беляев-Гинтовт будет известно, пусть и не как имена Пушкин, Шекспир, Гомер, но всё-таки, то я сегодня прав.

Однако для моих читателей у меня есть и сегодня доказательство. ЧТО-ТО – это нецитируемое. Есть теория художественности, которая объясняет психологический механизм его появления в наших душах. Механизм этот имеет входы через нечто объективное. А объективное – уже предмет науки. Этим объективным является наличие «текстовых» противоречий. Геометрическая, так сказать, сумма сопереживаний этим противоречиям и есть то ЧТО-ТО. То есть ЧТО-ТО становится косвенно объективным.

Проблема науки в том, чтоб найти прямо объективные «текстовые» противоречия. Они хоть и не спрятаны художником, но – так получается – по разным причинам люди их зачастую в упор не замечают...