...Возвращаясь с кладбища, сказал себе, что закончился самый светлый и самый печальный сюжет его жизни. Сказал и ошибся, не зная, что вопреки здравому смыслу недавнее прошлое было всего лишь завязкой. Печальный сюжет теперь его вёл, диктуя мысли, поступки, слова. Им овладело стремление узнать всё, что было связано с ней, что было ею. Раньше она в его мыслях всегда была Анечкой, теперь он редко, почти никогда по имени её не называл. Она – значит Анечка. Кто же ещё? Словно добросовестный следователь, обыскал крошечную квартирку: вещей было мало, и те – молчаливые. Или он не умел вопросы вещам задавать? Наверное, не умел. Всегда, сколько помнил себя, жил в мире мыслей. Вещи были необходимой, некуда деться, докукой. Она была совершенно другой: любой клочок ткани могла обыграть, словно великую мысль, гениальнейшую из идей. Его обычный сюжетный ход – из настоящего развернув, сочинить прошлое – плохо работал. То ли она прошлое тщательно отсекала, то ли он его воскресить не умел...
