Цитата из критической статьи Соломона Воложина «Что-то вроде исповеди?» в рубрике «Художественный смысл»:

...Вот эти слова Серова:

«Много позже, в ноябре 1911 года, прямо перед своей смертью, Серов вместе с Игорем Грабарём смотрел на это полотно [“Девушка, освещённая солнцем”] в Третьяковской галерее. “Он долго стоял перед ней, – вспоминает Грабарь, – пристально её рассматривая и не говоря ни слова. Потом махнул рукой и сказал, не столько мне, сколько в пространство: “Написал вот эту вещь, а потом всю жизнь, как ни пыжился, ничего уже не вышло, тут весь выдохся”», –

можно ли понимать либеральнее, что характерно-то Серову воспевание абы какой жизни? Но. Он срывался. Вот – иллюстрации, мол, на исторические темы:

«В 1899-м он был привлечён к изданию Н. И. Кутепова «Царская и императорская охота на Руси. Конец XVII и XVIII век». Заказ послужил поводом для создания не только иллюстраций, но и выдающихся станковых произведений: «Пётр II и цесаревна Елизавета Петровна на псовой охоте» (1900), «Екатерина II на соколиной охоте» (1902), «Пётр I на псовой охоте» (1902, все три – ГРМ). Обращение к новой теме, как и всегда у Серова, стало поводом к эксперименту над формой и техникой исполнения. Как писал А. Эфрос: “Надо просто перейти на какой-то другой материк, погрузиться в другую действительность, чтобы отсюда добраться до его исторических картин <...> Серов выколдовал некое «модерн-барокко»”» (Кривенко).

Это в ницшеанство он, что ли, ввергся?

Или слова Бенуа о тех же картинах:

«…ещё чисто русском, по-европейски замаскированном складе жизни», –

точнее, и могут быть сведены всё же к хвале абы какой жизни? Мол, настроение сердца, субъективная штука, рассмотренное со стороны, это настроение сердца может быть оценено как несчастье (несчастье, что с таким темпераментом и ментальностью эти безбашенные русские), но, мол, с третьей стороны – ничего: и так можно жить. И европейская нота – лишь для остранения.

Третья сторона тогда – этот всетерпеливый крестьянин, что ли? – Как в картине «Пётр II и цесаревна Елизавета на псовой охоте» (1900). – Столкновение русских всетерпеливости и безбашенности не дают ли катарсис, понимаемый как «хороша любая жизнь, и безбашенная»?..

И что получилось? Не срыв Серова от себя. Не «другой материк», как написал Эфрос.

Или рано итожить? И надо и оставшиеся две вещи разобрать?..