Брод Наум. Электронная книга «Вторсырьё».

...Всё чаще складывается так, что жить до конца вечера ещё долго, а заполнить нечем.

Куда-то пойти – нет денег.

Завести интрижку – нет азарта и денег.

Заняться спортом – нет здоровья, азарта и денег.

Пить – нет здоровья и тупо.

Гулять для здоровья – нет желания и глупо.

Смотреть телевизор – всё повторяется; клюю носом на тридцатой минуте.

Читать – всё повторяется; клюю носом на третьей странице.

Решать кроссворды – это признать, что больше ни на что не способен.

Можно кому-то позвонить, но кто-то окажется занят, кого-то не будет дома, кто-то скажется нездоровым. Кто-то так удивится звонку, что у меня пропадёт желание говорить. Кто-то ответит так, что это отразиться на моём здоровье. Звонку обрадуется тот, с кем я и раньше не хотел говорить.

Завалиться к кому-нибудь просто так, как в молодости, без звонка и предупреждения?..

Но кого-то опять же не будет дома. Кто-то будет, но мой визит будет некстати. Кто-то куда-то переехал, кто-то вообще уехал, кто-то уехал туда, откуда уже не возвращаются. Тот, кто откроет мне дверь, так удивится мне, что мне станет стыдно, что я ещё не последовал за товарищем.

…Слоняюсь из угла в угол, придираюсь к домочадцам по всякой мелочи.

Учу жизни...

Брод Наум. Пьеса «Ну всё, всё… Всё?».

...О н а. Ну не получается у меня, лапуль, что я могу сделать. Может, я никудышная баба?

О н. Очень может быть.

О н а. А кто говорил, что плохих баб не бывает, а бывают плохие мужики?

О н. Я, что ли? Я же не сексолог, что ты меня слушаешь.

О н а. У тебя зато баб было много.

О н. Откуда ты знаешь?

Она. Ты рассказывал.

О н. Я?! Я никогда не рассказываю про своих баб.

Она. Ха-ха! Ты просто не замечаешь, миленький. Все вы рассказываете. Это у вас... и дорожку прощупываете, и духу набираетесь.

О н. И я рассказывал?

Она. Лапуль, я же тебя не стану обманывать. Ничего в этом страшного. У тебя это получается даже вовсе неплохо.

О н. Значит, старею.

Она. Ха, а он только понял!

 

О н. А насчет мужа ты, между прочим, врешь.

Она. Что я вру?

О н. Я вспомнил. Лимитчица тут ни при чем.

О н а. А причем здесь лимитчица?

О н. Вот и я думаю. Ты в командировке была с ним?

О н а. В командировке?

О н. Была. Если не врала.

О н а. Я и забыла... Чего это я врала? Была, ну и что?

О н. Значит, дело не в лимитчице? И не в твоих принципах.

Она. Вспомнил... Во-первых, в ко­мандировке – это совсем другое дело.

О н. Что, там все иначе?

О н а. Ну как ты не понимаешь? Мы вместе халтуру делали, работали, как эти самые... как черти. Ну и... Я сама пошла к нему в номер. То есть, он, конечно, позвал меня, а я тут же побежала, хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе, как собачка, сра-азу. И тут же в койку. А во-вторых, это было год назад. Вот так, лапуль...

Брод Наум. Сборник рассказов «Наум Брод».

...В распоряжении человека бесконечно много прошлого, нет настоящего, а будущего только те мгновения, в течение которых оно время от времени его посещает. Или он его.

Поэтому писатель вроде бы обречен писать о прошлом. О том, что уже было. Даже когда он сочиняет будущее, он, как бы забежав вперед, пишет о том, что с ним тогда, в том будущем, произошло. И вообще отношение к будущему более легкомысленное, чем к прошлому, – как к прогнозу: кто его знает, может будет, а может нет. О прошлом так не скажешь: оно состоялось – и все.

Но в жизни мы часто ставим себя в положение, которое нас только ожидает. И можем переживать его так, как будто мы уже в нем. Однажды я дал задний ход на своей машине, а за ней стоял мой маленький сын. Я его не видел. С тех пор каждый раз, когда я вспоминаю об этом, я одновременно представляю, что трогаю с места не так, как тогда – осторожно, а как обычно – резко. То есть я моделирую будущее для того эпизода, которое, к счастью, не состоялось. Но меня все равно забирает нервная дрожь.

Значит, в описании будущего тоже может быть своя сила.

Вопрос, как это сделать. В тот момент, когда пишущий садится писать о своем еще не состоявшемся будущем, он уже опоздал: даже если это произошло мгновение спустя, предыдущее мгновение, наполненное его переживаниями о будущем, уже ушло в прошлое. Хорошо было бы, если бы в распоряжении человечества была такая техника (или такая способность), которая позволила бы воспроизвести увиденное будущее... или то, что произошло в будущем... произойдет в будущем... – произойдешло в момент, когда оно к нам приходит. Пока такой возможности нет.

И все-таки... Будущее, как и все прочее, что провоцирует наше воображение, не только является к нам видениями, но и оставляет следы – записывается на каких-то своих нейронах. Иногда к этому подключаются профессиональные свойства – скажем, у литератора увиденное может сразу сделаться литературным фрагментом. Останется только воспроизвести. Правда, воздействие на читающего может быть ослаблено тем, что он знает, что этого не было. Но о прошлом тоже можно сказать: раз оно ушло в прошлое, зачем по нему страдать...