Форум журнала "Новая Литература"

Меркеев Юрий. Рассказ «День уголовного розыска».

...– Слушай, у нас сегодня некому конвоировать подследственного. Машины конвойной нет. Поможешь? До города заодно подкинут. Дежурка наша. С тобой прапорщик, с автоматом, поедет, у тебя – табельный. Закинете Смешного на тюрьму и домой. Сегодня ж праздник. Надо как следует отметить. Договорились?

– Хорошо. Что за Смешной?

– Погоняло такое. На кладбище работал. Губы надрезаны так, что он всегда улыбается. Всю жизнь в лагерях.

– А статьи?

– Тяжкие телесные, убийства. Он ни на что другое не способен.

В отделе мы выпили, закусили и стали ждать дежурный УАЗ. Привели в кабинет Смешного в наручниках. Глаза холодные, серые, стальные. Лицо каменное, подбородок глыбой выпирает вперёд. Зубы металлические, под золото. Тип знакомый. Улыбка на лице не блуждает, она выписана чьим-то ножом, вероятно, по первым ходкам. Зверь.

– Что в этот раз? – спросил я Смешного. – Тяжкие телесные?

– Могилу копали. Выпили. Фраерок меня крысой назвал. Я его в эту могилу и отправил. На дно бросил. За слова отвечать надо.

– Это верно. За слова все мы ответим.

В начале октября шоссе мокрое. Водитель наш торопился сдать подследственного в изолятор, и на повороте машину занесло, мы чуть не опрокинулись в кювет. Прапорщик с автоматом находился на переднем сиденье. Я смотрел за подопечным, который сидел напротив меня пристёгнутый наручниками к решётке. Когда машину повело, я не успел испугаться. На несколько секунд меня подбросило к потолку, кобура с пистолетом повисла над головой подследственного...

Аннотация к этому рассказу:

Работа молодого оперативника уголовного розыска вмешивается в его здоровье и личную жизнь. Профессиональный праздник и повышение по службе ему приходится отмечать не дома, не в семье, и совсем не так, как это делают обычные люди.

Очень сильный рассказ, Юра. 

      "В сумке лежал спирт, закуска, документы и боксёрская груша".
      Может, "лежалИ"?

Здесь нет ошибки. Вот объяснение (https://pravopisanie_i_stilistika.academic.ru/191/Согласование_сказуемого_с_однородными_подлежащими).

На мой взгляд сообщение оказалось сильнее языка, на котором оно сказано. Весы вышли из равновесия. Несвежими носками обыденной жизни потянуло, жизни что за пределами сияющих проспектов - везде... Автору - респект за сообщение. Примем к сведенью...

      Пост Рыбака - прямо эпиграф для сборника ГР.

На мой взгляд и язык и стиль рассказа, полностью соответствуют "сообщению". А еще много тяжёлого контрастного цвета, что также играет на силу воздействия.

А позволено ли будет мне задать вопрос? (автору или читателям, которые лучше меня разобрались в сюжете). Вопрос такой – что же все-таки случилось с героем? Лептоспироз или действительно Зинка сглазила?

    Я тут о другом думал:
    "В инфекционной больнице меня отправили в карантинный бокс, где лежало ещё трое: ..."
    ЛежалО или лежалИ? "Лежало трое пациентов" - да, нормально, а "лежало трое"... "В комнате стояло трое" - правильно ли так?

Стоит уточнить вопрос: что-то непонятно в правилах (https://dhsh-obninsk.ru/glagoly-s-chislitelnymi-soglasovanie-skazuemogo-s-podlezhashchim-soglasovanie-skazuemogo-pri-oboznachen.html) или просто не хочется разбираться?

        Я полагаюсь на разум и "совесть слуха".

Ну, раз мне никто не ответил, буду сама разбираться.
Попробую реконструировать фабулу, которая, как известно, есть хронологическая последовательность описываемых событий (в отличие от сюжета, коей есть последовательность придуманных автором причинно-следственных связей).

Герой, опер из сельского отдела, женат на Зинаиде. Зинаида настаивает на государственной службе, карьере, новых звездочках на мужниных погонах. Герой (подчеркну: опер из сельского приграничного отдела) старается как может – постоянно находится на ночных вызовах, встречается с агентессами, в общем, дома бывает редко. Через пять лет семейные отношения заходят в тупик.
Герой присутствует на вскрытии, которое производит на него гнетущее впечатление, с героем случается нервное расстройство, да вдобавок он на вскрытии цепляет вшей. Болезнь прогрессирует, герою становится совсем худо, и его помещают в инфекционную больницу. Диагноза поставить не могут, но от чего-то лечат. Герой покидает больницу самовольно, приезжает к родителям. Его мать предполагает, что жена Зинаида навела на героя порчу. Герой выпивает с отцом и идет прогуляться. На автобусной станции он спасает старика от грабителя.
Три дня герой пьянствует в доме родителей, два дня проводит с проституткой и агентессой, затем приходит на новое место службы. Новый начальник накануне профессионального праздника (вероятно, День милиции?) дает герою задание – отконвоировать в тюрьму уголовника-рецидивиста. Во время поездки происходит авария, однако уголовник не воспользовался случаем убить героя. Профессиональный праздник герой отмечает с проституткой-агентессой, а жена Зинаида подает на развод.
Конец.

Вот такая фабула. В общем, фабула как фабула, хронологическая последовательность событий, которые могли бы произойти. К фабуле лично у меня только один комментарий – мне кажется, с лептоспирозом автор намудрил. Погреб и крысы – вряд ли про лептоспироз, но, понятно, что это предмет обсуждения для врачей-инфекционистов. Мне интересней про литературу.
То есть про сюжет. Ибо сюжет – это основа художественного мира, который создает автор. Автор берет на себя функцию бога и создает мир, законы которого логичны с точки зрения автора. Ну как примерно: бог создал мир и понял, что это хорошо. Мир закономерен в созданных автором законам, и герой либо закономерно счастлив, либо несчастлив – но тоже закономерно. Мера закономерности (извиняюсь за каламбур) – авторский замысел. То есть попросту – мораль истории. Мораль – плохое слово, никто не любит мораль, фу, какая пошлость/гадость. Но можно заменить мораль на ответ на надтекстуальный вопрос и остаться в той же парадигме – художественное произведение есть высказывание автора по поводу того, как должна быть устроена жизнь (или как не быть устроена, знак не важен). Важно, что художественное произведение пишется с целью приблизить некий идеал. Потому что если цель не такая, то это не художественное произведение.
На мой взгляд, в данном рассказе так и произошло. Есть сборник эпизодов из жизни некоего героя. Эпизоды написаны хорошо, некоторые – так очень хорошо, но связь их, эпизодов, друг с другом не очевидна. Не очевидна связь – нет связного высказывания. А его здесь нет. Со всем уважением, автор, но нет. Нет образа героя, нет предложенных обстоятельств, в которых герой мог бы проявить себя. автор набросал некие сценки и…? Есть механистическое перечисление примет жизни, но нет осмысления.
Понятно, что интерпретация – это сфера ответственности читателя. Но ведь и автор должен провести свою часть работы, верно? Задать вектор. А в данном рассказе вектор… скажу нежно: слабоват. Если он, вообще, есть. Зинаида, агентессы, вскрытие, вши, крысы в погребе, больные в палате, пьянки оперов (куда ж без них?) – все это только приметы. А копать вглубь (или складывать детали в нерушимую стену и создавать мир) автор поленился. Или поторопился. Что жаль, потому что автор силен. Но тороплив и небрежен. Что очень печально.
Извините, коль огорчила, но читатель во мне печалится. Хотя и надеется тоже.
С неизменным уважением,

Меня в рассказе всё устроило, сама атмосфера является в нём высказыванием, приметы (эпизоды) дополняют гнетущую картину всеобъемлющего кризиса героя, а неясная болезнь (скорее всего крысиная), также выступает метафорой. Отдельно хорошо, что Юрий в этом рассказе не пускался в расширенные рефлексии, избежал морализаторства, не указывал путь. От этого текст ещё более достоверен. И если это не художественное произведение, то "мои полномочия всё".

      Захаров намекает на то, что в ГР так и надо.

Ни в коем разе не пытаюсь кого-то переубедить или даже переспорить. А уж тем более тебя, брат. Но предлагаю взглянуть и под другим углом тоже.
Приметы времени (эпизоды) есть в любом тексте, т.к. они входят в понятие тема произведения. Даже в самом-самом несовершенном тексте есть тема и, следовательно, ее маркеры. На мой скромный взгляд, ценность текста определяется не наличием деталей как таковых, а системой встраивания этих деталей в сюжет и их связей друг с другом. То, что называется осмыслением темы.
Помните широко известную байку про ученого (фамилию запамятовала), который, находясь под действием психостимуляторов, вдруг осознал какую-то невероятную – космическую!! – мудрость. Но протрезвев, забыл. Тогда принял дозу еще раз и записал. Протрезвев в очередной раз, прочел. Мудрость была сформулирована так: «Банан велик, а кожура еще больше». В другой варианте истории (или с другим ученым) – «Весь мир пахнет нефтью».
К чему я это вспомнила? К тому, что мудрость в данной формулировке – не совсем высказывание. Потому что высказывание так или иначе, хочет этого говорящий или не хочет, но содержит оценку. Например: весь мир пахнет нефтью, и это прекрасно. Или: весь мир пахнет нефтью, и это ужасно. Или: весь мир пахнет нефтью, и это смешно. И т.д. по выбору говорящего.
Вот на примере этого рассказа. То, что показан герой в кризисе, сомнений нет. В сильнейшем кризисе. Весь мир апокалиптически пахнет нефтью. Морг, вши, крысы, больница, уголовник на кладбище, жена Зинаида с нитками и иголками… Но если завернуть кран, из которого щедро изливаются эмоционально загруженные сцены и подождать пока просохнет, то какой именно кризис героя мы увидим? Кризис личности-то не в морге, не во вшах, даже не в жене Зинаиде, кризис, он в голове личности. А все внешнее – это поводы (если как в жизни) или метафоры (если оставаться в литературном поле).
Остаюсь в литературе. Яркие эпизоды пьянства и буйства, стало быть, рассматриваем как маркеры внутреннего состояния героя. Который, на самом деле, есть иллюстрация мысли автора (мы же не про жизнь, правильно?). Итак, автор изобразил героя, которого штормит. Снаружи штормит. А что внутри? А внутри ничего… Действительно ничего. Образ героя выстроен только наполовину.
И тут дело не в том, что автор «в этом рассказе не пускался в расширенные рефлексии» (с). Проблема в том, что там рефлексировать не над чем. Автор не создал базу для рефлексии - читательской рефлексии, потому что герой - только порождение авторской фантазии.
Рискую опять подставиться под упреки насчет теории, но в учебниках, бывает, дело пишут. Конфликт героя может быть внутриличностным, межличностным и общественным. У нашего опера какой? Вот чего он разошелся с женой Зинаидой? Потому что та была баба вредная и все пилила: иди зарабатывай звезды на погонах, мало, мало звезд, а ты еще ночами с агентессами просиживаешь, так? Типичный межличностный конфликт. Протагонист vs антагонист. Но где в этом конфликте вторая сторона? Герой-то где? Он любит свою работу, горит мыслею очистить свой район от наркоманов? Про это в тексте нет. Есть только туманные рассуждения про прогнивший дом без фундамента, а их, знаете ли, приложить можно к чему угодно.
Или, может, тут общественный конфликт – герой vs общество в лице районного начальства или бери шире, всей области? Тоже в тексте этого нет. Все внимание сосредоточено на морге, вскрытии, джефовой проститутке и проч., т.е. на внешних – шокирующих – деталях. Которые должны были замаскировать недостающую половину образа героя.
Мне-то кажется, что автор задумал внутриличностный конфликт, решил показать героя, который как цветочек в проруби, без руля и ветрил. Вполне себе герой. Актуальный в мире, апокалиптически пахнущем нефтью. Но это только заявка. Размах, внушающий уважения, но не вполне сопроводившийся ударом. Для полноценного удара, чтоб с размаху и точно читателю в лоб, эпизоды мешают. Вот к чему тут Зинкин сглаз и порча?
Впрочем, об этом можно и дальше рассуждать, но стоит ли?
Для ясности: я все это пишу для избывания собственной печали. Мне всегда грустно, когда я вижу, как автор второпях или не подумавши толком гробит собственные отличные замыслы. А ведь в мире, пропахшем нефтью, отличные замыслы встречаются реже, чем хотелось бы. А если их еще и гробить… Совсем пичалька получится.
Вот я и попечалилась от души.

На чем и прощаюсь, виновная во всем плохом и не причастная ко всему хорошему,
ваша Гореликова

Сестра, про порчу там идёт речь в том ключе, что Зинка злобная корыстная сука, которая даже мать главгера обвиняет в порче. А не то, что она сама порчу наводит. И герой, которому болезнь сдвинула точку сборки, начинает ясно видеть сущности людей его окружающих, но что страшнее, он начинает чувствовать нечто ещё и помимо этого. Тот самый гнетущий тяжёлый фон, который собственно и составляет его жизнь. И главгер оглушён и потерян. И у Юры получилось это передать. А болезнь и симптомы её сопровождающие, вероятные причины болезни, все эти низшие нечистые существа, разносчики болезни, человек как корабль, с которого они бегут, когда он тонет - это же всё потрясающие образы, настоящая художественная удача. Что же до масштаба, которого де нет, то рассказ называется: "День уголовного розыска", - что само по себе не предполагает эпичности. Но мне масштаба хватило с головой, очень глубокий и зубодробительный текст.

Нет, брат, не втянешь ты в меня в споры об образе Зинки, ну ее
(https://forum24.ru/gif/smk/sm88.gif)
Лучше скажу, что проблематика рассказа очень интересна и, кмк, является частью определенного тренда. Фиг его знает, как потом назовут течение, которое в данной момент формируется в современной русскоязычной литературе, но если по аналогии – то в любом течении главным признаком является образ героя. А тут герой достаточно характерный и, насколько я вижу, популярный тип. Короче, интересно, что будет дальше.

Да, нечто витает в воздухе. Наверно, это будет осмыслением "мужской доли" после развала СССР, когда жизнь вынудила вновь стать зверьми, хищниками, жилами и кровью отвоёвывать своё право на существование. Герой рассказа, как мне кажется, тоже волею судьбы оказался на службе, и болезнь обнажает внутренний конфликт с действительностью, его человеческий слом. Точнее, болезнь и есть этот экзистенциальный ужас.

Мужской доли? Да, скорей всего так и будет. Хоть я за равноправие полов, но с трудом представляю себе роман поколения, написанный от женского лица.
Болезнь – это отдельная тема. По своей мелочной сущности все-таки влезу с поправкой. В рамках экзистенциальной психологии болезнь не есть экзистенциальный ужас. Болезнь полегче будет, это всего лишь (хе-хе) пограничная ситуация, которая освобождает человека от привнесенных условностей. Но да, болезнь рассматривается как первый шаг в знакомстве с трансцендентными началами.
Спровоцировал ты меня, брат, снова. В рассказе «День» символика болезни героя свелась только к внешней ее стороне, а внутрь – к трансцендентному (хе-хе) автором не особо копнуто. В этом плане «Неразменный гусь» намного-намного глубже. Вот там экзистенция так экзистенция. Значит, что? Значит, автор может. Но не реализовал.

      Володя, скажи Гореликовой (мне она вряд ли ответит), пусть в рецензию оформит. Жалко ведь постов.