Форум журнала "Новая Литература"

Тимофеев Трофим. Рассказ «Память».

Поздний вечер. Я стою в пробке по пути домой и смотрю на размытый город сквозь запотевшее стекло неподвижно стоящей машины. Нечёткие силуэты прохожих мелькают вдоль дороги, в лужах тонут яркие блики вечерних огней, а фары встречных машин напоминают идущую в наступление армию светлячков. Лобовое стекло вслед за боковыми начало покрываться матовой пеленой. Я включил обдув.

Когда томишься в пробке на полпути к дому, скука грызёт тебя с особенной злобой. В голову лезут воспоминания – приятные и не очень.

Мне было тогда семнадцать лет. Мама сидела со мной в кабинете невролога и, прикрыв раскрытый от удивления рот, слушала его заключение. А ещё глаза… тот её взгляд. Никогда не забуду его, впрочем, как и всё остальное.

Седовласый доктор с залысинами на затылке протёр очки полой халата и водрузил их обратно на переносицу.

– Ничего страшного тут нет, но это, несомненно, медицинский феномен...

Рассказ как бы высосан из пальца, рождён из некой идеи. Знакомое дело в определённых кругах, среди интеллектуалов. Да если бы такой дар существовал в натуре у некого типа - им бы сразу заинтересовались спецслужбы в своих целях, он стал бы победителем, гениальным карточным – шахматным игроком, шулером, фокусником, учёным. Разброс велик. Читателю, с его серыми мозгами, подобный феномен до лампочки, он даже где-то злит… С чего герой рассказа мучается -  непонятно. В конце концов, есть старый проверенный временем способ бороться с подобным редким недугом: присесть на стакан! Голова по-прежнему будет болеть, но уже совсем от другого. Вытеснение капитальное. Начало и конец рассказа сильны, в середине недостаёт деталей, кругов ада, художественного разъяснения – из чего состояла жизнь героя-неудачника между «началом и концом». Аудитория у Трофима будет небольшая, состоящая из бледноликих ботаников…   

Благодарю Вас за критику. Обязательно учту Ваши замечания в будущем.  ;)

Научить ПИСАТЬ нельзя, хотя в ВУЗе, например, можно научить писать грамотно. Огонёк и нерв в тексты добавляет характер творца. Если он есть, будет «мясо», если нет - выйдут выхолощенные схемы, не цепляющие душу. Для дебюта выбрана экзотическая, но довольно простая история, время покажет - будет ли за ней рост и нечто новое удивительное. Любой самоучка сначала похож на графомана, мающегося эпической скукой, и только время, потраченное на пестование в себе внутреннего редактора, счастливо уводит со скользкого пути «болезни словом» в сторону использования его как орудия самосозидания. Творческих успехов!