...На площади тысячи глоток самозабвенно кричали: «Гэть! Гэть!», – и для разнообразия: «Ганьба! Ганьба!». Я с трудом протиснулась вперёд и увидела настоящий самолёт, на котором народ хотел отправить избранного ими же президента в Америку, но, судя по лицам, и ещё куда подальше. Тут же находился чемодан, в который сбрасывали деньги – мелкие купюры – ему на авиабилет. Задорный парень, этакий неореволюционер, бегал перед публикой и кричал в рупор:

– Не хватает на авиабилет! Скинемся, любы друзи!

Он подставил раззявленный тёмно-коричневый рот облезлого чемодана и с собачьей преданностью смотрел в руки, я бросила туда пять гривен, не понимая ещё, правильно ли делаю, отправляя родного президента за бугор.

– Негодного отправим за границу, а дальше-то что?

– Ха, нового изберём! – оптимизм начинающего афериста так и бурлил в нём.

– Если новый окажется негодным? – Я была рада отпрянуть от своих внутренних распрей хоть на полчаса.

– Новому надо дать порулить, иначе как проверить его годность!

Президент и меня, и этого горластого парнишку, и ту тетеньку в заношенном пальто, то есть, весь живой народ, почему-то не любил. Он любил мёртвый народ – всех тех, кто когда-то давно отстрадал, отлюбил, отвоевал в лесах с Советами и жил в прошлом тысячелетии. Было такое подозрение, что он тот народ боготворит: ставит ему памятники, награждает званием героев и постоянно о нём говорит. Чтобы заслужить любовь нашего президента, надо стать мёртвыми, возможно, тогда он о нас подумает!..