Толмачев Николай.
Эссе «Поздний дождь».
...С точки зрения земной целесообразности наличие свободы воли, отвлеченного мышления, знание своей смертности у конечного, смертного существа ничем не оправдывается, не объясняется. Возможность познания сама по себе предполагает необходимость пребывания вне объекта познания. Знание о конечности означает, что в нас есть что-то такое, что возвышается над конечностью, таковым не является. Иначе бы мы были полностью поглощены конечностью, и не было бы о ней знания. Мы часть Вселенной, но в то же время выше ее, потому что имеем возможность смотреть и на Вселенную и на себя в ней со стороны. Kонечны животные – и поэтому они об этом не знают и живут инстинктами. Для полноценной земной, биологической жизни такое знание не только не нужно, но и вредно. Но мы о своей земной конечности знаем. Значит, нас что-то ждет и за пределами земной жизни.
Мы не можем кончаться с физической смертью. И земной мир, и вся материальная Вселенная может иметь смысл (думаю, так и есть) как условие существования человека. И зарождение и разрушение галактик, и смена дня и ночи, и дуновение ветра, и рост травы, и полет птицы, и бросок зверя – все ради возможности появления такого существа, как человек. Но в таком случае для чего-то должен предназначаться и он. Понятие смысла всеобще, в мире не может быть бессмыслицы. При этом смысл конечного предмета или явления не может замыкаться на нем самом. Разговор о смысле невозможен только в отношении Вечности, поскольку она и есть сам смысл. В стремлении к ней обретает свой подлинный смысл все конечное. Если мы спрашиваем: есть ли смысл жизни человека? – то ответ должен быть только утвердительным. О том, чего нет, и вопросов нет. В чем этот смысл, что находится за пределами земного человеческого существования – вот камень преткновения мудрецов.
А между тем простой и понятный каждому (а только таким он и может быть) ответ на этот вопрос присутствует на виду и на слуху человечества во все века его существования. И внутри нас он заложен – как голос совести...
