Логинова Наталия.
Рассказ «На краю».
...Бывало, дойдя до кондиции, Колька любил петь. Тягуче, с надрывом:
– Вот умру я, умру. Похоронят меня…
И не вспомнит никто, где могилка моя…
От этой песни на него накатывало необъяснимое чувство. В том, что после смерти его хоть кто-то пожалеет, он находил какое-то грустное утешение. Пока в его адрес звучали только упрёки и оскорбления. Его и в глаза, и за глаза все, даже дети, называли Колькой, а ведь он взрослый человек. Хотелось быть нужным, уважаемым.
Слова песни непостижимым образом начинали сбываться. И жаль себя было по-прежнему, но страх захлёстывал всё существо, бессильная злоба и обида душили. Колька хотел пить. Простой воды из колодца. Ещё совсем недавно с такой же силой он хотел водки. Сгубило его это чёртово зелье. А ведь раньше ему казалось, что может остановиться и не пить, обижался, когда мать называла его алкоголиком. И когда друзей-приятелей хоронил, думал, что с ним такого не случится. Да, с ним случилось совершенно другое. Он не замёрз в сугробе, не утонул в проруби, не был убит в пьяной драке, не сгинул под колёсами автомобиля, не умер от цирроза печени. Его участь была страшнее.
На металлической дужке кровати висел забытый Светкой поясок от платья. Колька пробовал до него дотянуться. Всё внимание, все остатки сил Колька сфокусировал на этом пояске. Он может оборвать Колькины муки. Колька вытягивал шею, пытаясь непослушными губами схватить поясок, из кожи лез вон. Непослушной правой рукой он тянулся к заветному пояску. Рука дёргалась из стороны в сторону, никак не могла схватить поясок, падала на кровать. Ещё ни разу в жизни Колька с таким старанием и настойчивостью не работал. Он пытался снова и снова, пока совсем не выбился из сил...
