Багров Сергей.
Исторические повести «Дважды молодцом не быть».
...Показалась река, кусты бересклета, чёрный скелет горелой сосны. Уже вечерело, солнце свалилось за лес, оставив над ёлками отсвет заката, когда конвоиры сошлись в один ряд и, наведя на подстражных секиры, стеснили их к бровке обрыва, откуда точило речным холодком. Два высоких стрельца подошли к татарской телеге, взяли оттуда по колотухе и возвратились назад, выжидающе глядя на божедома.
Татарин, наметив несколько жертв, достал из кривого чехла длинный нож. Подошёл к молодому, тучному в брюхе детине, сунул лезвие в низ живота, и когда тот со стоном осел, полоснул по верёвке меж рук и решительно сдёрнул кафтан. Затем, пропустив двух одетых в нищую гُуньку посадских, приблизился к бусому старику в суконном, с поясом, доломане. Старый заплакал, попятился, низко согнулся, пряча живот далеко под себя. Но татарин знал много разных приёмов, как можно коротко убивать. Рука его потянулась к дрожащим ладоням, которыми бусый пытался спасти живот от ножа, и вдруг, изменив направление, мягко всадила лезвие в шею.
Брагина бил ледяной озноб. Божедом подошёл к целовальнику Кеше, приметив на нём сапоги с оторочкой. Приказал ему сесть. Копыто, следя замороченным взглядом за страшной рукой, опустился на землю. Сволакивая сапог, божедом раздевающим взглядом прошёлся по Фенковым старым бахилам, штанам, азяму и колпаку.
Брагин вспотел, ощущая, как грудь обвалило чёрным желанием сделать что-то наперекор. Тараща глаза, он дёрнул кистями, с которых змеёй свильнула верёвка, и прелым носочком бахилы прицелисто пнул. Слыша хруст переносья, с каким татарин свалился, сжимая под мышкой добытый сапог, метнулся вперёд, под секиру стрельца, озаряясь на миг догадкой, что самый блаженный есть тот, кто не знает разницы между жизнью и смертью. Секира стесала с плеча длинный лоскут азяма. Стрелец впопыхах промахнулся, и Фенко, шлёпнув его по круглой башке, удивился, что стражник от этого зашатался и, обмякая, уселся в густой бересклет. «Спасусь!!!» – проревело в груди, и Фенко порывисто прыгнул. Но, не услышав топота ног, обернулся...
