Герасин Виктор.
Повесть «Васильки».
...Издали они увидели идущую им навстречу машину. Присели в придорожные кусты, пропустили её. Потом ещё одну. Прошедшие машины подняли им настроение, они колёсными следами накрыли их следы, уничтожили их.
Колька запел любимую песню, которую часто крутил на магнитофоне в детдоме Валерий Николаевич и которую все детдомовцы знали наизусть и распевали, как умели: «В чистом поле васильки, дальняя дорога. Сердце стонет от тоски, а в глазах тревога».
Заставлял Сашку подпевать припев: «Эх раз, да ещё раз, да ещё много-много раз». Но Сашка никак не подлаживал своим глуховатым, бубнящим голосом под Колькин, высокий, отставал в словах и у них не получалось слаженного пения.
– Эх, дойдём вот! – Песня вызвала в Кольке прилив бодрости, уверенности. – Дойдём и кончится наша детдомовская жизнь! Войду я тихонечко в свой дом и спрошу: «Зимины здесь проживают»? И ответят мне: «Здесь Зимины проживают. А в чём дело»? «А в том дело, – скажу я, – что нашёлся вот Колька Зимин, ваш сыночек, ваш внучонок, вот он, перед вами, не узнаёте?» И заохают мои мама, бабушка, дедушка, завскрикивают: «Коленька ты наш миленький! А мы все тебя обыскались! Да проходи ты и будь как дома»! «Нет, – скажу я им, – ваш Колька не один пришёл, он привёл с собой друга своего большого, Сашку. Пусть Сашка вперёд меня проходит. Он ведь гость у нас». И проведут они нас к столу. А на столе – глаза разбегаются! И сахар! И мёд! И варенье! И блинчики! Те, которые тебе в лагере понравились, которых ты хотел штук пятьдесят съесть. «Ешь, – скажу, – Сашка. Ешь хоть сто блинчиков» А мама нас будет обнимать...
У Кольки в носу защипало от умиления. Сначала от говорил, но никак не мог увидеть всю картину встречи воочию. А когда сказал, как мама их обнимает, то увидел, ощутил прикосновение её тёплых ласковых рук, и от этого голос его осёкся, и от этого слёзы навернулись на глаза...