Красотка
Я проснулась от звонка телефона. Голова и без него ужасно раскалывалась после вчерашней вечеринки, а этот мерзкий перезвон бутылок, заменяющий айфонам рингтон, ритмично и стабильно причинял новую боль. Как бы я хотела, чтобы он был на беззвучном!
Сквозь зевоту, не до конца понимая происходящее, я потянулась рукой на звук, чтобы выключить его, но, описав рукой полукруг по кровати, не нащупала раздражитель. Я обреченно закрыла голову подушкой и завыла. Придется встать.
Сев на край кровати, я протерла глаза. Комната представляла собой жалкое зрелище. Сквозь занавески проникал приглушенный свет, падая на раскиданные повсюду вещи, отражаясь в стоящих на столе и полу бутылках, прилипая к темным пятнам на полу.
Тумбочка передо мной поражала особенно. Среди накиданых в кучу книжек, тюбиков косметики и одежды, был и телефон. Где-то был, понятно по вибрации, но спросонья, ещё плохо ориентируясь, я не сразу нашла его. Он оказался под лифчиком. И как только я его снимала, что так бросила? Странно.
Наконец, подняв телефон и перевернув его экраном к себе, я увидела номер звонившего. Он не был забит. Черт, и кто это такой?
― Да, алло?
Забывшись, я закончила фразу зевком. Незваный собеседник так живо расхохотался, что я даже остановилась от возмущения. Будит, молчит, хотя... Кого-то он мне напоминает. Я решила не сбрасывать, но добавила тону холода:
― Алло, кто это? ― произнесла я, как могла внушительно, собрав все силы и игнорируя самочувствие.
― Привет, Соня, ― этот голос, такой знакомый, ― это Ди.
Я невидяще смотрела на стену перед собой и молчала. Одной рукой я напряженно сжимала телефон, а другой ― вцепилась в край тумбочки. Мы месяца три не общались, я начала забывать о нем. И вдруг, теперь, он обо мне вспомнил. Хотя, узнаю его стиль, эффектность.
― Слушай, только не бросай трубку! ― резко вступил он, пустив в меня волну головной боли, ― Давай я сразу к сути. Ты сейчас дома?
― Да, а что?
― Обожаю твои вопросы! ― ответил он и снова рассмеялся, ― Выйди, пожалуйста, на балкон. ― не оставил он времени возмутиться своим смехом.
― Что? Зачем?
― А, вот, ― протянул он, ― надо так, веришь?
― Ну хорошо, только оденусь.
― Давай, жду тебя!
Звонок оборвался так же неожиданно, как начался. Ничего не понимаю, Ди же сам хотел расстаться. Если это шутка, и он напишет мне прыгнуть, я его возненавижу. Хотя в это не особо верится. Я кинула телефон на тумбочку. За время разговора головная боль немного ослабла, но лучше выпить таблетку. Осмотрев комнату и заприметив любимую оверсайз футболку, я надела её вместе с трусиками, которые нашла под кроватью.
Я подошла к окну, стараясь огибать пятна. Отодвинув занавески, я ослепла - утро было совсем безоблачным. Так что дверь на балкон я открывала наощупь. Меня окатило волной прохладного утреннего тепла. Прикрыв глаза от солнца, я вышла на улицу, вдыхая свежий, сладкий воздух, от которого сразу прояснилось в голове. Но тут, вперед всех чувств вырвался слух. Среди обычного шума утренней суеты, я услышала звуки гитары. Мелодия казалась знакомой.
― Я буду любить тебя вечно, красотка, ― едва расслышала я, как пропел знакомый голос.
Открыв глаза, я перегнулась через каменную стенку и увидела Ди. Такого же солнечного, каким его помнила. С высоты пятого этажа не было видно мелких черт, но его образ, теперь, как и прежде, заставлял меня улыбнуться. Его серенада, такая жизнерадостная, подходила настроением сегодняшнему утру.
― Ди, ты просто дурак! ― крикнула я ему, борясь с улыбкой, ― Нельзя же так, люди спят!
Он прекратил играть и сделал вид, будто снимает несуществующую шляпу.
― Приношу свои глубочайшие извинения! ― он надел шляпу обратно и продолжил ту же мелодию, ― Но для современного рыцаря, эффектность выше морали.
Он говорил это нараспев, как будто пел.
― Знакомые слова, в них весь ты!
― Да! И я горжусь этим! ― он не прекращал играть, ― Кстати, смотри, какая погодка классная, негоже пропускать. Не желаешь ли перевести нашу милую беседу в другое место? Может, ты ко мне или я к тебе?
Он акцентировал внимание на последнюю фразу игрой. Его голос был так мелодичен, что вместе с гитарой складывалось ощущение, будто он всё ещё поёт.
― Ну, давай я к тебе. Только, сам понимаешь, это надо умыться, ― я протянула вниз ладонь и стала загибать пальцы, ― потом в душ, позавтракать, накраситься, одеться.
Помахав ему кулаком, я продолжила:
― Так что давай, ― я взяла паузу, сделав вид что прикидываю, ― часика через два внизу, хорошо?
Он стоял, как мне показалось, сбитый с толку. Не в силах сдержать улыбку, я спрятала лицо за стенку балкона. Ну как тебе такое, остряк?
― Хорошо, конечно. ― почти сразу ответил он, ― Ровно через 2 часа, жду тебя внизу.
От неожиданности я посмотрела на него, уже не пытаясь прятаться и, улыбнувшись, ответила:
― Ну, давай.
Я вышла с балкона улыбчивая, но тут же, вспомнив, что времени мало, спотыкаясь в бардаке по пути через комнату и гостиную, побежала умываться. Открытые занавески пускали солнце, выделяющее каждую пылинку, что было даже отчасти красиво. Но всё равно, нужно было обязательно разгрести этот ужас. Спустя минуту телефон снова стал трезвонить, оторвав меня от дела, которое я и начать толком не успела. Да черт, я так ничего не сделаю. Заскочив в спальню, я схватила айфон и, не глядя, ответила на звонок, ринувшись обратно в ванную.
― Привет, это снова Ди. Слушай, а какой номер квартиры?
Я секунду размышляла, что ответить. Может назвать другую, чтобы выиграть время? А то от отражения в зеркале хочется плакать. Ай, ладно.
― Семидесятая.
Он усмехнулся:
― Прости, виноват. Я сейчас!
Не дослушав до конца, я сбрасываю и продолжаю умываться. Звонок в домофон спустя минуту. Жму на нем кнопку, не отвечая, и, заодно, открываю входную дверь. Думаю, можно ли еще что-то успеть, решаю, что нет. Стою на сквозняке, тянущем из подъезда и минуту слушаю как он поднимается. Вижу, как он с улыбкой приближается ко мне по пролету. Его правильные черты лица, светлый образ. Он снова в этих дверях, запыхавшийся от подъема, но все такой же сияющий.
Зайдя внутрь, он снял гитару с шеи и поставил у входа:
― Эй, привет! ― он вдруг рассмеялся, ― Погоди, в чем ты вообще? Выглядишь секси.
Взглянув в зеркало на стене, я увидела себя в огромной футболке и выглядывающих из-под неё трусиках. Черт, как я могла забыть одеться? Сбегаю, как только получится. Он начал разуваться, не отводя от меня наигранно пошлого взгляда.
― А мне так удобно, знаешь ли, естественно себя чувствую. Это ты в чём, что за джинсовый костюм? Вместе с гитарой брал, рокер?
― Ха-ха, конечно! ― протянул он с напускной улыбкой, ― Ты чего такая колючая?
― А ты чего будишь с утра пораньше? Предупредил бы что ли.
Сняв куртку, он повесил ее на крючок и повернулся, посмотрев на меня ехидным взглядом.
― Так эффектность, забыла?
Как мне не хватало этих глаз. Глаз, в вечной ухмылке, повторяющей улыбку губ, отчего на их уголках кожа шла мелкими расходящимися морщинками. Они были четкими, будто нарисованными шариковой ручкой и всегда цепляли мой взгляд.
― Ну да, да. ― опомнившись, ответила я, ― Чего стоишь, ты проходи. Кстати, костюм тебе подходит, особенно к глазам.
Пройдя по коридору, мы вышли в гостиную.
― С гитарой версия была, конечно, оригинальнее.
― Ну спасибо. ― я указала ему на диван, стараясь игнорировать бардак. ― Будешь чай, кофе? Может яичницу хочешь?
― Спасибо, от кофе не откажусь, ― он удивленно взглянул на диван, и сел, молча отодвинув хлам, ― но я уже завтракал, не утруждайся.
Он поднял на меня вопросительный взгляд, но, игнорируя его, я кивнула и прошла мимо него на кухню. Раковина была вся закидана грязной посудой, стол весь залит, и бутылки, на нем и на полу. Отодвинув их ногой подальше, я открыла шкафчик ― аптечку, и, достав таблетку аспирина, выпила ее, параллельно поставив чайник. Из гостиной донесся голос Ди.
― Что? Ты что-то сказал? ― спросила я, заглянув в дверной проём.
― Я говорю, тебя что, ограбили? ― он обвел рукой зал.
― Ах это... Да вчера просто вечеринка была. Все разъехались, а мне ― разгребать.
― А, понимаю. ― с улыбкой протянул он.
― Вот. Так что, ничего такого. Погоди минутку, можешь пока телек посмотреть, если хочешь.
Указав ему на пульт на стойке от телевизора, я прошмыгнула мимо него, в спальню и наспех переоделась, успев вернуться на кухню до того, как закипел чайник. Насыпая в кружку третью ложку сахара, я вдруг услышала его голос прямо у себя за спиной:
― Эй, Соня.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулась, встретив его теплый взгляд возмущением:
― Ты чего подкрадываешься...
― Я рад тебя видеть. ― прервал он меня.
Фраза звучала неожиданно, но тепло. Он обнял меня и сел тут же, на стол, прямо передо мной, уперев взгляд прямо мне в лицо. Щеки потеплели, поэтому я отвернулась.
― Вообще-то я тоже рада.
Я почувствовала, что он снова улыбнулся, даже стоя к нему спиной. Тянущее ожидание разгоняло все прочие мысли.
― Будешь печенье? ― нарушила я неловкое молчание.
― Давай.
Я достала с полки миску и протянула ему, не поворачиваясь, продолжая размешивать сахар в его кофе. Нежность была как раньше, когда мы еще встречались, но почему? Он бросил меня, я должна его ненавидеть! Эта мысль родила во мне холодную злость.
― Ну, что расскажешь? ― спросила я.
― О чем?
― Ну, не знаю, чем занимался?
― Да... Ничем новым.
― А, я просто подумала, было много дел, раз забыл номер квартиры. Спасибо хоть не адрес.
Я повернулась с чашкой в руке и протянула ему. В его взгляде читалось осуждение. Ну и ладно, это он ко мне домой пришел, а не я к нему. Потому буду говорить, как мне удобнее! А он пусть сидит и терпит! Я ждала, не меняя выражения лица. Наконец, он отвел взгляд на кофе и ответил:
― Спасибо. ― он взял кружку, ― Только, я не забывал ничего.
Мои брови взлетели вверх и застыли там. Я ожидала услышать оправдания или просто ничего не услышать, но это... Спустя пару секунд, выйдя из ступора, я спросила:
― В каком смысле? Зачем тогда звонил и спрашивал?
― Ну неожиданность, конечно, превыше всего, но ты же спала. Боялся увидеть тебя совсем не в форме. ― он помешивал кофе, наблюдая за воронкой, ― За психику свою боялся.
С самым невинным видом он отпил, переведя взгляд на меня. Едва успев вернуться в нормальное положение, брови повторили свой путь наверх. Я пялилась на него, прикидывая всю глубину его наглости, но в душе хотела смеяться.
― О, кофе супер! Вижу, помнишь сколько я люблю класть сахара, молодец!
Он легонько хлопнул меня по плечу и сделал еще глоток.
― Такой ты…
Я не нашла слово.
― Какой? Предусмотрительный?
Улыбка вновь вычертила мелкие штрихи морщинок.
― Такой же, как и всегда.
― Оу, ― протянул он, в момент изменившись в лице, ― а это плохо?
Он ожидающе смотрел на меня и нервно постукивал пальцами свободной руки по столу. Я так прониклась его переживанием, что улыбнулась. С легким сердцем, я ответила:
― Совсем нет, я скучала.
Мы молчали уже секунд десять, когда он неожиданно поставил кружку и встал, шагнув ближе ко мне.
― Соня, прости меня. Ты же знаешь зачем я здесь. ― он говорил быстро, перебивая сам себя, ― Давай попробуем еще раз? Может не сразу, может...
― Давай! ― вырвалось из меня вперед мыслей.
И я поцеловала его, так и не успев ни о чем подумать. Кровать, футболка ― на стул, джинсы ― через всю комнату, лифчик ― снова на тумбочку. Даже забыла, каково это.
С балкона, который я забыла закрыть, слышались детские крики и щебет птиц. Мы лежали голые и болтали. Я рассказывала о времени без него, он говорил, как жил без меня. Довольно насыщенно, кстати, даже чересчур.
― Вот. ― он взял паузу, ожидая моей реакции, но не дождался, ― Только тогда я понял, что неинтересно мне это. Только подумай, я бросил тебя ради свободы, но понял, насколько она скучная после первой же левой девчонки. Идиот.
― Так, а почему сразу не вернулся, зачем месяц ждал?
Он смотрел в потолок и молчал. Так продолжалось пару секунд.
― Затем же, зачем не предупредил что приеду, зачем звонил спрашивать номер квартиры. Мне было стыдно, я оттягивал момент. ― объясняя, он поднял руки к потолку, будто перебарывал неловкость, ― Я приезжал пару раз на этой неделе, но не решался позвонить.
― Было стыдно? А сейчас тебе не стыдно?
― Сейчас ты меня простила. Сегодня утром ― да, было стыдно, но я больше не мог ждать. Мне нужно было тебя увидеть.
Я запустила руку в его золотистые волосы, теперь так ненавистные. Расслабленно прикрыв глаза, он повернулся ко мне.
― А ты? Столько тусовок, ни с кем ничего не делала?
― Нет, ничего.
― Не хотелось?
― Ну да, зачем просто. Но и отношений новых не хотелось.
Он улыбнулся одними уголками губ, глядя на меня. Вдруг, мой телефон приглушенно завибрировал на матрасе. Поднявшись на локте, я взяла его, снова увидев на экране неизвестный номер. Я заблокировала телефон, откинувшись на спину ― ну его.
― Кто звонил?
― Не знаю, не хочу сейчас разговаривать.
Тут телефон завибрировал в руке, да что такое? На этот раз посыпались сообщения с того же номера.
«Привет, Соня, это Джейк. Клево вчера потусили, особенно потом, ночью. У меня твои ключи ― ты еще спала, когда все расходились. Давай я подъеду, передам. Скажи только, когда тебе удобно? Кстати, может, хочешь как-нибудь повторить? Я про ночной движ.»
Твою мать, Джейк? О чем он вообще, что за “движ”? Тут у меня в голове щелкнуло. И правда, почему я проснулась голая после вечеринки? Даже не заметила, с появлением Ди. А вообще...
― Соня, ничего не случилось? Выглядишь обеспокоенной.
― Нет, всё хорошо.
Я повернулась и чмокнула его в лоб. Взяв телефон в руку, я написала:
«Да, давай на неделе, в среду.»
― Я буду любить тебя вечно, красотка… ― пропел Ди, откинувшись на спину и глядя в потолок, ― Это, кстати, признание, к которому я пришел.
Я повернулась и положила свободную руку ему на грудь, ответив шёпотом:
― Это очень мило, Ди.
Он сжал мою ладонь и улыбнулся, прикрыв глаза. Телефон оповестил о новом сообщении. Отвернувшись, я прочитала:
«Это ответ на оба предложения?»
Помявшись пару секунд, я сжала ладонь Ди и отправила ответ:
«Да.»
