Музыка сфер

* * *

Запорошенное окно,
Замороженные огни,
Убегающие рельсы,
Набегающее впереди.
Новый день.
Огни погасли.
Рассвет.

* * *

Холод – молот, скрип шагов.
Холод – голод, дым столбом.
Холод – темень, гудки поездов.
Черный холод – звезды над головой.
Просторное небо – пар изо рта.
Бескрайнее небо сжало меня.

Звуки

– Кап,– сказала капля, ударившись о жестяной подоконник, – кап, кап.
– Вжж, – сказал автомобиль,– вжж, вжж.
– Трам, там, там,– сказал трамвай,– я трамвай растрамвай.
– Тук, тук, тук, – это я Машка кошка, я стучусь в окошко.
– Так, так, так. Так, так, так. Жизнь не тут, жизнь – там.
– Там, там, там. Там, там, там. Там, там, там,– умчался поезд.
– Эх, – вздохнула капля, – кап, кап.

* * *

Грусть, тоска, печаль.
И грусть, и тоска, и печаль.
Грусть, переходящая в печаль, а потом – тоска.
Тоска, превращающаяся в печаль, хорошую печаль.
Печаль, а потом – грусть, а потом тоска и опять печаль.
Тоска и грустная летящая печаль.
Грусть и немного печали, но не тоска.
Тоска – она мутная, а грусть – прозрачная.
А печаль – печальная.
Немножко тоски и немножко печали, и чуть-чуть грусти –
Тоскливая и печальная грусть.
Хрусткая, но не растворённая, а тянущая и унылая.
Хорошо.
Печальное – это хорошее радостное.

* * *

День был.
Ыл.
Гыл.

Я в нем жил,
Шел,
Ел,
Пил.

Я в нем был,
Плыл,
Выл.

День прошел,
Ол,
Ёл.

Сумеречное молчание пустых улиц

Тишины молчание,
Пустоты колебание,
Незримое дрожание,
Преждеживших здесь

Звук моих шагов
Возникает из пустоты,
Отражается от стены,
Возвращается ко мне,
Растворяется в тишине.

Молчание пустой улицы –
Тонкая, нежная паутина
На мои руки, глаза, ноги,
Лишает воли,
Томит несбыточным.

Тень – это сгущение ушедших жизней,
Напряжение пустоты,
Влекущий зов немоты:
“Ты все равно придешь к нам
И станешь тишиной”.

Сумеречная тишина – это угроза,
Угроза из пустоты,
Отраженная от глухой стены.
Битый кирпич.
Синяя тьма обволакивает землю.

Пустые глаза окон
Грустно провожают меня –
Преждебывшая жизнь, глядящая из другого мира.

Вдруг в окне – лицо.
Лицо?
Нет,
Печальный изгиб,
Сладкое воспоминание,
Пустоты колебание,
Медленное кружение,
Дуновение всепоглощающей синевы,
Немодрожание звукотишины.

* * *

Телега дня,
Как арба,
Высокие колеса медленно влекут меня
По дороге жизни,
К окончанию дня,
Когда я,
Устало смежив глаза,
Уйду в никуда.
(И это благо).

Дни бывают разные.
Бывают дни звонкие, летящие ввысь.
Бывают дни, бредущие медленно по длинной дороге жизни.
Сегодня – такой длиннобредущий день.
Тихо, бесшумно ускользают минуты.
Минуты сливаются в часы.
Часы – в день.
Вечер.
Солнце заходит за горизонт
Освещать новый день другим людям.
Я сижу у окна,
Смотрю на трубу,
Под трубою – дом,
Под домом – земля,
Из земли – ржавый скрипучий звук –
Дети качаются на железных качелях,
Сваренных из толстых труб.
Иногда я ненавижу жизнь,
А иногда – люблю.
Но не сегодня.

Станция "Радостная даль"

Знойный воздух тонкими колокольчиками струится во мне,
Переливается через край,
Наполняет бескрайнее небо,
Обнимающее меня влажными руками.

Бескрайнее небо опускается на землю,
Превращаясь вдали
В легкую дымку,
Колеблющую очертания предметов.

Колеблющаяся даль манит радостным неведомым.
Бескрайнее небо
Легко поднимает меня,
И мы летим сквозь жаркий воздух
Мимо леса, над железной дорогой.

Белые нитки рельсов теряются в радостной дали.
Смоляной запах шпал
Рождает воспоминания о тайных землях,
Где я никогда не был.
Коза поднимает голову,
И удивленно смотрит мне вслед-
Остановка “425 километр”.
“Нет, нет, мне дальше, дальше вперед,
Мимо речки, бронзовых полей, душистого луга”.

Станция “Сестренка”.
Голубое одинокое здание, человек
Застыли в неподвижном воздухе.
Сестренка улыбается,
И приветливо машет мне рукой:
“Сюда, сюда, то, что ты ищешь – здесь”.

Шпалы шагают вперед.
Тени облаков легко скользят по земле.
Я также легко скольжу вслед за ними.
“Нет, нет, моя станция далеко,
Там, где теряются очертания предметов.
Моя станция – “Радостная Даль”.

* * *

Я один под сумеречным небом.
Я поднимаю руку,
Рука моя касается сплошной пелены низкотекущих облаков,
Сильный ветер толкает меня в спину,
Будто хочет сбросить с обрыва.
Я смотрю вдаль,
Туда, где растет одинокое дерево
Посреди сумеречной равнины.
Я сбегаю вниз
По крутому склону
Глубокого оврага
На дно иссохшей реки.
Надо мной – кусок серого неба.
Я вслушиваюсь в тревожную тишину.
Стены берегов давят меня.
Я поднимаю руку,
Но не могу коснуться неба.
Я бегу вверх,
Изо всех сил карабкаюсь
По крутому обрыву,
Цепляясь за чахлую траву
И красную глину с камнями.
Пальцы мои скребут землю,
Я соскальзываю вниз,
Но опять упорно карабкаюсь вверх.
Ложусь на землю
На другом берегу,
Смотрю в небо,
Ветер гнет траву,
Печально вздыхает,
И улетает в пустоту.
Я бегу к одинокому дереву,
Я задыхаюсь, но все равно бегу.
Короткий ствол крепко вцепился в землю корнями,
Узловатые сучья, как заломленные руки,
Серое небо смотрит на меня сквозь переплетение черных веток сумеречной красотой.
Темнота черными волнами заливает поля.
Пусто. Свистит ветер.
Одинокое дерево тревожно машет ветвями,
Будто хочет сказать что-то.
Я не понимаю его языка,
Но мне также одиноко и печально.

Ночной вокзал

Взыграй гармонь, раздвинь меха –
Уходит поезд навсегда.
Сожми меха, пропой со мной:
Поезд уходит в темную ночь.
Рванул гудок, вздохнула ночь.
Уходит поезд.
Прочь.
Прочь.

* * *

Там, где разбивается волна,
Расплескивается на тысячи брызг,
Ударяется о солнце,
Сгорает в жарком пламени,
Исчезает без следа.
В том солнце есть дверь
С золоченой ручкой.
Я сниму голову с плеч,
Положу у порога,
Отворю ту дверь,
И войду
Усталый
В прохладу спокойной реки,
Растворюсь в ее водах,
Утолю печали,
Забуду этот серый день,
Бесконечную череду их,
Тревожные гудки в ночи,
Ненаполнение радостью,
Недостижение недостижимого,
Беспокойное томление,
Сжатие души,
Но не до смерти.
Бестелесный и безвременный я.

* * *

Как я бегу по широкому лугу,
Бессмысленно махая руками,
Касаясь лицом
Трав, неба и солнца.
Зачем смысл?
Смысл не нужен,
Ведь мне хорошо,
Ведь я бессмысленно махаю руками,
Улыбаюсь,
Погружаюсь
В густые травы,
Смотрю на венцы их,
Плывущие в высоком небе
Вместе с солнцем, облаками,
Радостью
И мной.

(Жук глядит на меня чёрным глазом
Из травяной глубины.
В чёрном глазу его отражаются
Высокие стебли, уходящие в небо,
И вершины трав, парящие вместе с облаками).

* * *

Глаз неба – серый зрачок,
Расползшийся от края до края,
Смотрит сверху вниз на меня
Не моргая.

От долгого неморгания
Серый глаз наполняется влагой,
Влага собирается в капли,
И упадает на землю дождём.

Мокрый асфальт поёжился от сырости,
Раскрыл свой каменный глаз,
И посмотрел вверх
В пустой небесный зрачок.
Моя нога соступила с асфальта на землю
Поехалала вниз, соскребая грязь,
Прочертила ровную линию,
И остановилась в луже.

По пустой улице бредёт собака,
У собаки – грязное брюхо,
Брюху хочется жрать.
Собака остановилась посреди улицы,
Подняла морду,
И посмотрела мутным глазом в небо.
"Зачем орать, –
Сказал я собаке, –
Мне тоже плохо,
Но я ведь молчу".

Любовь к замкнутому неподвижному пространству

Пол, потолок, стены
Квадрат застывшего воздуха.
Я делаю шаг и вхожу в него.

Рождённая моим вторжением волна
Плавно изгибает застывший воздух,
Отражается от стены,
Затихает,
И вновь покой.

Высокие окна льют солнечный свет.
Лучи его бесшумно прорезают неподвижный воздух,
Очерчивают одинокую тень на полу.
Мою.

Вместе с солнечным светом
Из окна приходят звуки далёкой жизни,
Погружаются в неподвижность,
Растворяются в пустоте,
Гул.

Сухая разреженная пустота трогает мои руки, лицо,
Шепчет сухими губами какие– то слова,
Отлетает вдаль,
Замыкает уста.

Квадрат беззвучно плывёт в пространстве.
Вместе с ним плывут:
Высокие окна, солнечный свет, далёкие звуки,
Тень моя.

Я закрываю глаза -
Далёкий, зовущий звук.
Куда?
Тонкий, беззвучный шёпот, слова.
О чём?
Невозможно разобрать.

Замерла стрелка часов

Снег за окном.
Снег.
Ветер
Косо
Несет бесконечный поток снежинок,
Гнет
Черную голую ветку,
Обжигает камень,
Молча
Стонет,
Бросает в стекло,
Кружит,
Кружит,
Кружит.

Окно.
Меня нет.
Будет ли тогда идти снег?

Над мёртвым городом – белая звезда

Ночь
Придавила Мёртвый Город,
Зажгла вместо солнца ртутную звезду.
Звезда
Посыпала пеплом
Улицы, дома, спины мёртвых людей
Устало бредущих с работы.
Вместе с ними бреду я.
Я тоже мёртвый.
Нет,
Тот, который мёртвый – это не я.
Я живой.
Мёртвый медленно переставляет ноги,
Поворачивает голову,
И смотрит в пустые глазницы
Другого мертвеца:
"Я хотел бы быть совсем мёртвым, –
Говорит он, –
Не видеть, не слышать, не знать,
Но я живой.
Я хочу закричать,
Но голос мой нем.
Может те люди тоже живы?
Тогда почему молчат?
Почему не кричат?
Пепельное лицо медленно поднимает руку:
– Звезда.
Всем правит Звезда.
Она любит покой.
– Но мы уже мертвы?
Пепельное лицо опускает руку,
Бредёт дальше
Обречённо,
Как на убой.
Подошвы его башмаков тупо стучат
По каменной мостовой.
Я смотрю на небо.
Ищу взглядом
Свет далёкой звезды Беллетрикс,
Но всё небо залил
Свет Белой Звезды.
Я кричу,
Но крик мой застревает в горле.
Вместо крика
Застывшие губы мои
Зачарованно,
Инеем
Роняют слова:
" Над
Мёртвым
Городом
Белая
Звезда".

Осенний романс

Там есть сад.
Где я был,
Тихо падает лист
На пустую скамью у ворот.
Там есть ветер,
Что трогал мои руки. Лицо
И шептал мне слова о далеком, большом.
Там есть окон глаза,
Что смотрели мне вслед,
Был бесплотно печален их взор.
Там под сенью дерев
Бродит тень моя,
Бесприютна, тиха и грустна.
Уронил с неба дождь
Каплю влаги – слезу.
Бросил ветер листву
На пустую скамью у ворот.

* * *

Зной горюч
Стекает с небесных круч,
Тянется,
Растекается
Солнечно – белым,
Глинисто – желтым.

Ветер летун
На древах вздремнул,
Легко вздохнул,
Прошелестел.
Опять уснул.

Зеленый шум
Ленивых дум,
И неба синь,
И утра рань.

Жизнеотрицание

Я иду,
Как в бреду,
Разгребая руками
Темноту
Дальний ужас
Полыхнул,
Осветил лицо мое,
Вновь ушел
В пустоту.
Чей – то крик
Из ночи
Ожег губы
Мои,
Крик страха, боли, бессильной ярости.
Я опять один.
Я и эта ночь,
Сердца твердый комок,
И невозможность растопить в теплоту
Эту мертвую пустоту.
Так будет всегда.

Фонарь. Аптека. Захожу.
– Что у вас болит?
– У меня болит все.
Дайте мне лекарство,
Чтобы мне стало хорошо.
– Это – яд.

Насмешливая жизнь

(Шутливое стихотворение)
Зачем я еду в трамвае номер два?
Потому, что железо скручено ржаво, а грудь бетона крепка.

Зачем я смотрю сквозь окно на облака?
Оттого, что день светел, а ночь темна.

Зачем луч знойный дробит камень в серую пыль?
Оттого, что степь широка и в степи одиноко растет ковыль.

А как узнать, кто здесь ехал до меня?
Ряд их неисчислим, яма та не имеет дна.

Отчего так печальна душа моя?
Оттого, что тень движется, а в Измире продают меха.

Кто я? Зачем я вызван из небытия?

Остановка.
Выхожу.
Покупаю мороженое,
И съедаю его в тени деревьев.