Тамбовский волк

 

 

 

Страх это естественное свойство человеческой психики, но ни один человек не может бояться бесконечно, иначе он просто сойдет с ума. Когда выяснилось, что Виктору Семеновичу можно не бояться мести ревнивого кавказца, он сразу успокоился.

В самом деле, нельзя же пугаться всякий раз, когда малолетние шутники выключают у тебя свет, – думал учитель.

Теперь Виктору Семеновичу было совершенно очевидно, что участковый лейтенант прав и покушение на его жизнь было случайным; а что касается остального, – да мало ли бывает в жизни совпадений!

Окружающая обстановка, казалось, подтверждала такие предположения историка; прошло уже десять дней отпуска, и его никто не обеспокоил.

Несколько раз ему звонила Регина, но учитель разговаривал с девушкой холодно. Он сказал, что не хочет иметь жену, которая не умеет контролировать свой язык и вдобавок заигрывает, с кем попало.

Оправдываясь, Регина по привычке перешла на «вы».

– Я никому не говорила о наших отношениях! – обиженно сказала девушка. – А что касается кокетства… ну, Виктор Семенович! Каждая девушка хочет нравиться, это же так естественно. А поддразнить Котова, – да я виновата, но это было забавно… Виктор Семенович! Неужели вы не хотите меня видеть из-за такой ерунды? Это же глупо!

– Ничего естественного я в этом не нахожу, – говорил в ответ Виктор Семенович, – Нет, я вовсе не ревную, еще чего! Для нас с тобой будет лучше, если мы останемся друзьями…

– Сами-то понимаете, какую вы несете чепуху? – в сердцах спросила учителя Регина.

Виктор Семенович положил трубку, не прощаясь.

Понимает ли он, что ведет себя глупо? Ясное дело, что понимает. Но как иначе отвязаться от этой девчонки? А решение жениться было ошибкой. Что ему, замужних баб не хватает?

Учитель уже успел пригласить к себе домой Ольгу.

Замечательная женщина, – думал он, – прекрасно знает, что хочет мужчина, и жениться на ней не требуется. Встретились и разошлись без взаимных обязательств. Красота!

 

Заявление об уходе из школы Виктор Семенович решил подать после отпуска. Куда ему торопиться? В августе еще найдется время, чтобы подыскать себе новую работу.

В течение всего года Виктор Семенович копил деньги, мечтая отдохнуть у моря, лучше в Турции или Египте, а на худой конец на Кавказе. К сожалению, из-за лишних трат он уже не мог себе этого позволить.

У историка были знакомые продавцы на Крымском валу, где располагается ярмарка художников. Виктор Семенович отвез туда несколько холстов, и просил звонить ему, чтобы он знал, какие картины пользуются наибольшим спросом.

Может быть, мне еще удастся поправить материальное положение? – думал учитель.

Теперь каждодневная жизнь зависела от погоды. В солнечные дни учитель брал рюкзак с этюдником и на весь день отправлялся писать пейзажи в один из парков Москвы.

Чего только не было в станковом рюкзаке ! Кроме этюдника и еды, там лежал раскладной стульчик, двухлитровый китайский термос, запасные носки и кроссовки, фонарик, складной нож и даже недорогой цифровой фотоаппарат.

Для пистолета, подаренного Степаном, тоже нашлось подходящее местечко в рюкзаке. Не то, чтобы учитель чего-то боялся, но со «Стечкиным» он чувствовал себя как-то увереннее.

Иногда учитель брал с собой Вольфа, вместе было веселее, но при дальних поездках на городском транспорте у историка стали возникать проблемы с перевозкой пса.

Не возить же его на такси! – и учитель стал оставлять собаку дома.

 

Почти незаметно прошло около двух недель. В середине июля Виктору Семеновичу позвонил один из торговцев, и он неожиданно получил дорогой заказ на картину. Раньше такого не случалось, и учитель мог порадоваться тому, что кто-то отметил его, как настоящего художника.

Работа предстояла серьезная; здесь нельзя было ударить в грязь лицом, поэтому Виктор Семенович купил новые кисти и обновил запас красок. Ему предстояло написать пейзаж на территории одной из сохранившихся в Подмосковье помещичьих усадьб.

Виктор Семенович отыскал в Интернете карту, чтобы прикинуть маршрут. От железнодорожной станции до бывшего поместья было не больше пяти километров, и учитель решил добраться до нужного места пешком; всем известно, что в области автобусы ходят гораздо реже, чем в Москве.

– Сегодня ты останешься дома, – заявил он Вольфу, размахивающему хвостом в предвкушении длинной прогулки, – стереги квартиру, как следует!

 

Тропинка к месту, куда стремился попасть Виктор Семенович, шла через перелесок. Утро было пасмурным, но теплым, в лесу на разные голоса пели птицы; на душе учителя было хорошо. Он рассчитывал, что погода разгуляется; накануне телевизионные синоптики обещали ему солнечный день.

Лишь бы метеослужба не ошиблась! – глядя на рваные облака, несущиеся по небу, подумал учитель. На случай непогоды у историка имелась полиэтиленовая накидка; но как же он будет работать под дождем?

Внезапно в тишине леса громко хрустнула ветка. Учитель посмотрел в ту строну, откуда послышался странный звук.

Может быть, это грибники? – Виктор Семенович сообразил, что грибной сезон еще не начался. К учителю вернулось уже забытая тревога. На всякий случай он расстегнул карман рюкзака, и выставил пистолет в режим автоматической стрельбы.

Навстречу ему попалась парочка нетрезвых мужчин, и Виктор Семенович учтиво отошел с тропинки в сторону, чтобы пропустить их. Пьяницы ушли, но беспокойство не оставляло учителя. Ему стало казаться, что из леса за ним кто-то следит, и учитель нервно прибавил шаги.

Сзади послышался топот бегущих ног.

Виктор Семенович оглянулся назад, и в этот момент что-то рвануло его за левое плечо; на лицо учителя брызнули капли крови.

В него стреляют! – Виктор Семенович резво бросился на землю, укрываясь за рюкзаком и вытаскивая пистолет.

Форсированным шагом к учителю приближалась уже знакомая ему фигура в маске и камуфляжном костюме. Окровавленное лицо ввело душегуба в заблуждение, он даже не подумал о том, что раненый учитель может сопротивляться.

– Ну что, сволочь, – глухим голосом сказал убийца, – вот мы и встретились!

Его рука с пистолетом начала подниматься, для того, чтобы произвести контрольный выстрел, но Виктор Семенович выстрелил первым.

Грохот «Стечкина» разорвал лесную тишину. С близкого расстояния промахнуться было невозможно. Виктор Семенович успел заметить, как на груди убийцы лопнула одежда, а затем чудовищная сила выстрелов отбросила его тело назад.

Прогремел гром. С потемневшего неба упали первые капли дождя, начиналась непредвиденная синоптиками гроза.

Виктор Семенович сорвал с убийцы маску и вгляделся в лицо мертвеца. Учитель хорошо запомнил лицо Руслана, когда рассматривал его портрет в квартире Нины. На лбу покойника был заметен красноватый шрам от острого края ведра, брошенного в него учителем.

Хлынул ливень, потоки воды начала смешиваться с кровью убитого, образуя при этом причудливые узоры.

Я убил человека! – глядя на покойника, опустошенный Виктор Семенович попытался вызвать у себя раскаяние, но почему-то ничего не ощутил.

Сильная боль в плече отрезвила его. Промокшего историка начинала бить дрожь.

Надо уходить, – подумал Виктор Семенович, – не хватало того, чтобы его обнаружили возле остывающего трупа!

Морщась от боли, учитель оттащил бездыханное тело в лес и наскоро замаскировал место преступления, надеясь, что ливень смоет следы крови.

В конце тропинки послышались голоса, и он спрятался в лесу. Боль в плече усиливалась. Виктор Семенович присел на поваленное дерево и разорвал свою футболку, чтобы хоть как-то перевязать рану.

Дождь не прекращался; теперь он стал для учителя спасительным. Поверх куртки Виктор Семенович натянул на себя дождевик; историку оставалось надеяться, что никто не заметит его ранения. В ожидании электрички историк выбросил пистолет и маску Руслана в выгребную яму станционного туалета, – все закончилось и ему не хотелось вновь встречаться с милицией.

То, что раненый учитель добрался до дома без неприятностей, можно было считать просто чудом.

 

В первые дни Виктор Семенович надеялся, что его ранение заживет само собой, но день ото дня его состояние становилось хуже и хуже. Рана воспалилась и у историка поднялась температура. Учителю следовало пойти к врачу, но он слышал о том, что в таких случаях медики обязаны обращаться в милицию, и медлил с этим, опасаясь следствия и суда.

Конечно, он совершил убийство в порядке самозащиты, но как объяснить в суде, откуда он взял оружие?

Неожиданно в дверь позвонили. Виктор Семенович выглянул в глазок и узнал своего участкового инспектора. При создавшихся обстоятельствах учителю меньше всего хотелось видеть этого человека, но все же он открыл ему дверь.

– Вы плохо себя чувствуете? – спросил милиционер.

– Неважно, – согласился учитель, – я попал под дождь и сильно простудился.

– Я ненадолго. Хочу задать вам несколько вопросов.

– Давайте!

– У вас есть сын, – участковый назвал имя, фамилию и отчество покойного пасынка, – давно вы его видели?

– Руслан не мой сын. Я не видел его с тех пор как развелся с женой.

– Вы не поддерживаете с ними связь?

– Они меня совсем не интересуют, – холодно сказал учитель.

– Значит, для вас не будет большим потрясением узнать, что Руслан убит?

– Как убит? – притворно удивился учитель, – от общих с бывшей женой знакомых, я слышал, что он ученый, живет и работает в Германии. Кто же мог его застрелить?

Лейтенант усмехнулся и посмотрел в глаза :

– Это пока неизвестно. Меня попросили задать вам вопросы в рамках следствия.

– Расскажите подробнее!

– Ваш сын…

– Он не мой сын!

– Ваш пасынок не был ученым. Он был рецидивистом по кличке Рыжий. Мы подозреваем, что он и его подружка совершили целый ряд преступлений, но это пока недоказано.

– У него была подружка?

– Она тоже погибла, – сказал участковый, – ее столкнули под поезд в метро. Похоже, что кто-то решил свести с этой парочкой счеты.

– Я никогда не думал, что с ним может произойти такое! – вздохнул учитель.

– Всякое бывает, особенно, когда ребенок растет в неполной семье!

– Вы уже выяснили, то, что хотели? – случайный намек милиционера не понравился Виктору Семеновичу. От злости он забылся и задел больным плечом дверной косяк. Лицо учителя скривилось от боли.

– Да, пожалуй, выяснил! – участковый приоткрыл входную дверь, – а что у вас с рукой?

– Я неудачно упал! – солгал учитель.

– Хотите хороший совет? – вдруг спросил его милиционер.

– Какой еще совет?

– Выбросите железяку, из-за которой вы упали, в какой нибудь глубокий водоем, иначе вы можете упасть гораздо сильнее!

Участковый ушел, оставив недоумевающего наедине с самим собой.

Откуда лейтенант знает, что у меня есть пистолет? – подумал историк.

 

На следующий день Виктор Семенович почувствовал себя совсем плохо. Он ненадолго вывел Вольфа, а готовить у него уже не было сил. Учитель открыл две банки консервов, себе и собаке. Вид тушенки вызвал у историка отвращение, и он скормил обе банки Вольфу.

Внезапно на учителя навалилась такая слабость, что он еле дошел до дивана, чтобы лечь. Лежать было хорошо. Виктор Семенович глотал пенталгин; боль временами отпускала его, и тогда учитель погружался в какой-то вязкий сон.

Ему снилось, что он опять призван на службу в армию и ему выдали оружие. Автомат почему-то оказался картонным, и мог изгибаться во все стороны. Оказалось, что перед использованием оружие надо опустить в раствор эпоксидного клея и тогда оно выпрямится, и будет стрелять. Клея в воинской части почему-то не оказалось, а Тамара Петровна обвинила в этом, поэтому его ждал суд присяжных.

Из сонного оцепенения учителя вывел очередной звонок в дверь. Может быть, за ним пришла милиция?

– Кого там черти носят? – выругался он. – Вольф, лежать!

Заглядывая в дверной глазок, Виктор Семенович никак не ожидал такого сюрприза; – за дверью оказалась Регина.

Учитель с трудом открыл девушке дверь.

– Что с тобой, – ужаснулась она, взглянув на своего возлюбленного, – ты пьян?

– Я прибо-болел, – язык учителя оказался удивительно непослушным.

– А что у тебя с плечом?

– Бандитская пуля попала.

– Ты что, бредишь? – Регина коснулась ладонью лба историка. – Да у тебя жар!

– Жар, – охотно согласился учитель, – я пью таблетки от него! Можно я лягу?

– Ложись, если хочешь…

– А ты ложись рядом! – предложил девушке историк.

Ложиться Регина почему-то не захотела, она присела на диван и провела рукой по лбу. У девушки была прохладная рука. Это оказалось настолько приятно учителю, что он решил рассказать Регине о том, что с ним случилось.

– Представляешь, я убил человека! – начал свой рассказ историк.

– За что это? – девушка и не подумала воспринимать эти слова серьезно.

– Он когда-то был моим сыном. А сейчас прострелил меня насквозь!

– Так ты, в самом деле, ранен? – испугалась Регина. – Дай-ка я взгляну!

Девушка размотала бинты учителя, и ее лицо стало серьезным.

– Тебе надо немедленно лечь в больницу.

– Тогда меня посадят за применение огнестрельного оружия! Пистолет там лежит, под ванной… – выговорив эти слова, Виктор Семенович совсем выдохся и погрузился в сонное оцепенение.

– О, Господи! – Регина вытащила из-под ванны пистолет, еще пахнувший порохом. После недолгого раздумья, она положила кобуру с пистолетом в полиэтиленовый пакет найденный на кухне и тщательно протерла пол под ванной. Никаких лекарств, кроме пенталгина в доме учителя, ведущего холостяцкий образ жизни, не нашлось.

Девушка решительно набрала номер телефона; вызвав абонента, она непринужденно перешла на армянский язык.

Виктор Степанович очнулся потому, что его трясли чьи-то руки.

– Как ты сюда попала? – удивленно спросил он у Регины

– Сейчас сюда придет врач; это мой дядя. У него большой опыт лечения таких ранений. Скажи собаке, чтобы она лежала тихо!

– Вольф, лежать!

Скоро Виктору Степановичу была оказана медицинская помощь; его рана была обработана опытным врачом, который впоследствии приезжал к нему еще несколько раз.

Обязанности сестры милосердия выполняла Регина, которая не отходила от учителя ни на один час. Через неделю здоровый организм Виктора Семеновича с помощью антибиотиков справился с инфекцией, и учитель быстро пошел на поправку.

 

Начало августа будущие супруги посвятили подготовке к свадьбе. Для невесты было заказано шикарное свадебное платье, а Виктору Семеновичу купили новый костюм.

К великому удивлению учителя, у Регины не оказалась материальных или жилищных проблем. Ее столичные родственники были весьма преуспевающими людьми и помогали девушке не только советами.

Участковый милиционер к Виктору Семеновичу больше не заходил, но когда учитель встречался с ним на улице, они всегда здоровались. Вот странно; некоторое время назад напуганный историк не только не доверял симпатичному лейтенанту, но даже подозревал его в неискренности.

Пистолет учителя Регина утопила в одном из многочисленных Бутовских прудов, позаботившись о том, чтобы в квартире не осталось ни капли оружейной смазки.

На похороны Руслана Виктор Семенович приглашен не был, что вполне объяснимо. Нине трудно было бы признаться в том, что ее сын вовсе не преуспевающий ученый, а пошел по совсем иной дорожке.

Общие знакомые рассказали учителю, что на могиле Руслана поставлена базальтовая плита с надписью о том, что молодой человек трагически погиб в расцвете жизненных сил. Мастер выгравировал на камне портрет, образцом для которого послужил тот самый рисунок, который висел у Нины в комнате для гостей.

Зря самолюбивая женщина не рассказала сыну про завещание своего бывшего мужа!

Виктор Семенович не видел могилу, но часто представлял себе, как Руслан высокомерно глядит на прохожих с каменной плиты.

Интересно, как повела бы себя Нина, если бы ей довелось узнать, при каких обстоятельствах убили ее сына? – думал учитель.