Джеймс Рассел Лоуэлл. "Молитва"

 

Перевод с английского и вступление Александра Васина

 

Купить в журнале за август 2017 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 7 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

От переводчика

 

Джеймс Рассел Лоуэлл (1819–1891) – известный американский поэт, журналист, критик и дипломат. По окончании в 1838 г. Гарвардского университета получил степень магистра права, но от юридической практики отказался, полностью посвятив себя литературе. В течение 15 лет основным занятием Лоуэлла была журналистика. Он писал статьи, очерки, памфлеты, рецензии, был редактором многочисленных общественно-литературных журналов. В 1855 г. унаследовал от Г. У. Лонгфелло профессорскую кафедру в Гарварде, которую занимал более 30 лет. Кроме того, около 8 лет был американским посланником в Испании, а затем – в Англии.

Но главным призванием Лоуэлла всегда была поэзия. Стихи он начал писать, ещё будучи студентом, и не оставлял поэтических занятий почти до конца жизни. Широко образованный человек, блестящий знаток древней, новой и новейшей поэзии, Лоуэлл был крепким мастером поэтического цеха. У себя на родине он прославился в первую очередь своими сатирико-юмористическими произведениями «Басня для критиков» и «Переписка Биглоу».

Однако немало в поэтическом наследии Лоуэлла и лирических стихотворений: сонетов, элегий, любовных посланий. В них перед нами возникает образ совсем другого человека – тонкого, ранимого, страстного, хорошо понимающего и чувствующего женскую душу (о чём свидетельствует, например, цикл сонетов, где он всего в нескольких строках точными, выразительными штрихами рисует портрет какой-нибудь из своих знакомых, безошибочно подмечая самое главное в её характере).

Именно с таким – романтическим – Лоуэллом я и хотел бы познакомить вас, уважаемый читатель, в своей небольшой поэтической подборке.

 

 

 

Аладдин

 

Мне в детстве домом был подвал,

Где сырость, мрак и паутина.

Но как-то случай мне послал

В подарок лампу Аладдина.

Я замерзал, лежал без сил,

Но гнёт лишений был не страшен,

Когда я в мыслях возводил

Дворцы с рядами стройных башен.

 

Теперь богатый я вполне,

Но даже лампы всей вселенной

Не стоят той, что в детстве мне

Дарила свет свой драгоценный.

Пусть вновь придёт в мой дом нужда.

Ну что мне в ней, когда погашен

Тот свет и скрылись без следа

Дворцы с рядами стройных башен!

 

 

Анна

 

Есть некая загадка в юной Анне,

Когда она стоит, потупив взор,

Как будто ей, бедняжке, с давних пор

Известны и утрата, и страданье;

Недвижна и бледна, как изваянье,

Глядит всегда открыто и светло.

Мне кажется, ей очень бы пошло

Монахини простое одеянье.

Не весела и, в общем, не грустна:

Вы б удивились, если б увидали

Её улыбку, и когда она

Печалится, заметили б едва ли.

Смиренна и кротка, в воскресный день

Она вплывает в церковь, словно тень.

 

 

Кэролайн

 

На вид она серьёзна и степенна,

Но что-то и в усмешке, и в глазах

Весь этот внешний лоск – увы и ах! –

Свести на нет стремится ежедневно.

В ней слишком много, скажем откровенно,

Кокетства, что не ведает преград

И, сколь бы ни казался строгим взгляд,

Нередко вырывается из плена

(Так с шумом вырывается вода,

Лишь стоит повернуть задвижку крана).

Пока она без ложного стыда

Не возвестит искателю романа,

Что это, мол, всё глупость, ерунда,

И – поведёт плечами чуть жеманно.

 

 

Мэри

 

Спокоен тёмный взгляд её, пока

В нём не займётся возмущенья гнев.

Тогда она становится как лев,

Который точит когти для прыжка

И грудь свою, что так же высока,

Подняв чуть выше, ломится вперёд.

Ей нет преград. И речь её течёт

Как бурная широкая река.

А через миг, сумев перебороть

Свой буйный нрав, достоинства полна,

Спокойно улыбнётся вам она,

Провозгласив: «Храни тебя Господь!».

И я, как прежде, в ней признать сумею

Девчонку Мэри, маленькую фею.

 

 

Auf wiedersehen

 

            Летнее^[1]

 

Был сад за домом так красив,

Сирени запахом пьяня,

Когда, калитку отворив,

Она взглянула на меня,

Промолвив: «Auf wiedersehen!»

 

И вновь, помедлив у дверей,

Как бы боясь, что неправа,

Едва заметно – не слышней,

Чем шелестит в саду листва,

Шепнула: «Auf wiedersehen!»

 

Я помню, лампы свет в окне

Проплыл, когда, почти без сил

От сладкой боли, как во сне,

Я вслед за нею повторил

Беззвучно: «Auf wiedersehen!»

 

Увы, прошло тринадцать лет

С тех пор, как я ходил сюда,

Чтобы сирень собрать в букет

И вновь услышать… Что?.. Ах, да!

Всё то же: «Auf wiedersehen!»

 

О, что за сила в ней была,

В той фразе! Хоть и прост язык,

Она без лишних слов смогла

Соединить в короткий миг

Два сердца – «Auf wiedersehen!»

 

 

Палинодия

 

Тринадцать лет я не был здесь.

Пусты и поле, и душа,

Сад облетел почти что весь,

Последний лист опал, шурша,

Со вздохом: «Auf wiedersehen!»

 

Там, наверху, среди ветвей

Корзинка хрупкая видна –

Жилище иволги, но в ней

Уж не споёт для нас она

Как прежде: «Auf wiedersehen!»

 

Калитки скрип давно затих

Там, где прощались мы с тобой.

Я помню трепет губ твоих

И голос словно неживой,

Шептавший: «Auf wiedersehen!»

 

Покой и вера далеки,

И свет в глазах моих потух,

Но будет смерти вопреки

Извечно услаждать мой слух

Тот шёпот: «Auf wiedersehen!»

 

Пусть тело отдано земле,

Мы духом в небо воспарим.

И вновь звучит в рассветной мгле,

Борясь с отчаяньем моим,

Твой голос: «Auf wiedersehen!»

 

 

Серенада

 

Ни искры света за окном,

Холодный мрак навис кругом.

Гнёт ветер ветки на сосне,

Он растрепал причёску мне.

А я, как верный паладин,

Пою тебе – и вновь один!

 

Всё крепче холод ледяной,

И звёзд не видно ни одной,

Лишь дребезжащих стёкол звук

Да непрерывный сердца стук.

Ты там, в гостиной, у окна

Одна, одна, опять одна!

 

Мир так велик – помимо зла

В нём много света и тепла.

Так для чего же нам опять

Под ветром головы склонять?

И почему должны все дни

Мы быть одни, всегда одни?

 

Мне горше слов не слышать впредь!

Зачем же были нам, ответь,

И страсть, и молодость даны,

Когда мы порознь жить должны?

Неужто будем до седин

И ты – одна, и я – один?

 

 

Молитва

 

О Бог! Не дай ей умереть!

Или взамен меня возьми!

Я сердцем праведен и впредь

Готов земную жизнь с людьми

Сменить на райское житьё!

Возьми меня, но не её!

 

О Бог! Позволь остаться ей!

Стремиться ввысь сподручней мне.

Здесь, на земле, она нужней,

Чем там, в небесной вышине.

А крылья – избранности знак –

Есть у неё уже и так.

 

О Бог! В свой дом меня впусти,

Ведь если буду я в раю,

Она, как ангел во плоти,

Поймёт скорее речь мою,

И совершится наконец

Соединенье двух сердец.

 

 

 

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за август 2017 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению августа 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.