Чарли Чаплин

На чтение потребуется 15 минут | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

Совсем недавно, шестнадцатого апреля, мировой кинематограф отметил значительный юбилей – сто двадцать лет назад родился Чарльз Спенсер Чаплин (ну а попросту – Чарли Чаплин), подаривший нам маленького забавного киногероя со знаменитыми усиками. Героя этого он, как известно, назвал собственным именем – Чарли. И вот уже сколько лет прошло, а ведь персонаж нельзя назвать нафталинным. До сих пор киноведы всего мира спорят, в чём же секрет гениальности этих чёрно-белых немых чаплиновских лент.

Для кинематографа Чаплин, по сути, изобрёл азбуку, алфавит. Федерико Феллини^[1], например, вообще называл его ни больше ни меньше Адамом в кино, от которого все ведут свою родословную. Сказано, конечно, смело, но неслучайно. Ведь именно он первым превратил кино из чисто развлекательного явления в настоящее искусство.

Когда около 1900 года кинематограф появился на свет, он был массовой ярмарочной забавой для публики с самым непритязательным вкусом. И Чаплин прошёл эту стадию на себе. Начинал он как актёр, снимаясь в очень грубых комедиях. Помните, как в фильме «Человек с бульвара Капуцинов» мистер Сэконд показывает ковбоям дикие драки, комментируя это возгласами: «Какая вкусная жирная рука!». Вот примерно с такого кинематографа и начинал Чаплин.

И даже в тех первых фильмах, в которых Чаплин выступал уже и как режиссёр, ему не сразу удалось преодолеть инерцию бессмысленного мордобития в кадре. Но впоследствии именно он первым и нашёл принципиальную разницу между бездумной агрессивной клоунадой и подлинным искусством эксцентрики.

 

 

Кадры из фильма «Огни большого города» (сцена боксёрского поединка).

 

Когда Чаплина, профессионального театрального актёра, пригласили переехать из родной ему Англии в Америку для работы в киностудии, «Фабрика грёз» была тогда ещё провинциальной дырой. Всё было очень скромно. Кинозвёзды тогда не получали миллионных гонораров. Фильмы снимались в течение недели, ну а длились они максимум двадцать минут. Сценариев, в строгом смысле слова, вообще не существовало. Вся ставка делалась исключительно на импровизацию в рамках крайне незамысловатого сюжета. Одним словом, Чаплин застал кинематограф в стадии, когда он только-только зарождался.

Каждый работавший в студии был таким же новичком, как и он. Поэтому у него была полная свобода для проявления инициативы и всяческих экспериментов. О звуке тогда в кино ещё и не мечтали, и поэтому главным, помимо мимики актёра, становилась общая динамика происходящего в кадре, выразительность, точность актёра в движении, его ритмичность. Во всём этом Чаплин очень быстро достиг настоящей виртуозности.

 

 

Кадры из фильма «Огни большого города» (сцена кружения в ресторане).

 

Виртуозная работа Чаплина перед камерой длится иногда по несколько минут, и это всё без монтажных склеек. А его перемещение внутри кадра выверено настолько, что учитывается каждая доля миллиметра. Причём, очень часто – в самом буквальном смысле этого слова. Как, например, в сцене катания Чарли на роликах. Вообще, элемент трюкачества в кинематографе того времени был исключительно важен.

Вспомним того же Бастера Китона^[2]. Но Чаплин сумел довести искусство актёрского трюка не только до абсолюта, но и наполнить его подлинной артистичностью. Ну а в целом же, конечно, мастерство киноактёров того времени, в том числе и Чаплина, во многом основывалось на цирковом искусстве, на цирковом юморе. Чаплин и труппу себе подобрал, где почти все были цирковыми артистами. Да он и сам был прекрасным жонглёром и акробатом.

 

 

Кадры из фильма «Цирк» (сцена балансирования на канате в спущенных штанах с обезьянками на плечах).

 

На формирование творческого облика Чаплина в кино большое влияние оказала вся богатая английская традиция клоунады и, конечно же, пантомимы, когда актёр разговаривает со зрителем исключительно на языке пластического жеста и выразительной мимики – или, наоборот, подчёркнутого её отсутствия, как бы окаменения в лице. Все эти приёмы для немого кино были как раз тем, что нужно. Именно языком пантомимы молодое киноискусство, в основном, и оперировало. И не случайно, что почти все актёры театра пантомимы становились тогда мастерами экрана. Но больше всех повезло Чаплину.

 

 

Кадры из фильма «Цирк» (эпизод, в котором герой скрывается от полиции, притворяясь марионеткой).

 

Может быть, первое, что бросается в глаза в фильмах Чаплина – это неуловимость и неуязвимость смешного героя. Хрупкий человечек Чарли иногда попадает в такие ситуации, в такие переплёты, из которых просто невозможно выкрутиться и остаться живым. Ну, или хотя бы не покалеченным. И, тем не менее, смышлёному герою всё нипочём. Он всегда совершает какое-то чудо и демонстрирует если не бессмертие, то колоссальную выживаемость. Такой слабый, но изворотливый тип героя впервые появился в кино именно благодаря Чаплину.

Но придумал он его, кстати, не сразу. Начинал он с образа персонажа, который выглядел нагловатым злобным жуликом и ловеласом. Но подобных героев на то время было уже и так предостаточно, поэтому успеха у публики он не имел. Слава же к актёру пришла только тогда, когда он сделал своего героя слабеньким, жалким, но невероятно милым и изворотливым.

 

 

Кадры из фильма «Малыш» (сцена кулачного боя в подворотне).

 

Не побоимся громких слов и скажем, что историческая роль Чаплина состояла в том, что он соединил комедию пощёчин – школу английского театра эксцентрики – с темой маленького человека. Образ маленького горемыки парадоксальным образом совместил в себе черты комедийной маски и все свойства реального униженного человека. Конечно же, он – не столько характер, сколько некий символ. И, тем не менее, Чаплин опроверг само чёткое противопоставление маски и психологического характера.

Неизменный эксцентризм его поведения не мешает проявляться и сложным чертам его натуры. У Чарли все свойства клоуна, исключительно забавного и неуязвимого клоуна, и есть свойства реального человека, способного вызвать у нас, зрителей, наряду со смехом, и жалость в его бесконечных злоключениях.

 

 

Кадры из фильма «Малыш» (сцена драки мальчишек в подворотне).

 

Вся поэтика фильмов Чаплина построена на контрасте и двойственности. Например, есть злобный бугай, а есть милый и хрупкий Чарли. И в даже кажущемся на первый взгляд единстве образа самого Чарли есть двойственность. Он робкий, но он же и дерзкий. Он честный, но и плутоватый. Ну, и так далее. И уже костюм Чарли как бы поделён на две контрастных части: верх его составляет элегантный котелок и бабочка, а низ – спадающие брюки и огромные, абсолютно не по росту ботинки. А элегантные, светские, безупречные движения, которыми Чарли приподнимает котелок, поправляет бабочку, сочетаются с жестами и мимикой опустившегося человека. Причём именно в наименее подходящих ситуациях Чарли ведёт себя как образцовый джентльмен. Скажем, в фильме «Золотая лихорадка» герой решил от голода съесть сваренный башмак и демонстрирует при этом безупречность манер.

 

 

Кадры из фильма «Золотая лихорадка» (эпизод с поеданием обуви).

 

Сам Чаплин говорил, что, придумывая свои фильмы, он берёт из жизни какой-то серьёзный сюжет и извлекает из него все комичные эффекты, какие только удаётся найти. То есть, смешным делает то, что в основе имеет какую-то проблему, а подчас и несчастье. Но при этом он ни в коем случае не издевается над своим героем, скорее, сочувствует. Но и никогда не позволяет себе быть по отношению к нему сентиментальным. Чаплин всегда снижает трогательность сцен какими-то комичными подробностями и комическим разрешением ситуации.

Все его фильмы строятся на контрасте комического и серьёзного, и даже драматического. Но комедия и драма в них так переплетены, что как бы и неотделимы друг от друга. Драматическое начало выступает в форме комического, и комическое становится той формой, в которой существует драматическое. Чтобы вы лучше поняли, о чём я говорю, давайте лучше просто посмотрим душещипательную сцену, как у бедняжки Чарли полицейские отнимают усыновлённого им малыша.

 

 

Кадры из фильма «Малыш».

 

В любом фильме бедняжку Чарли преследуют полицейские и всевозможные несчастья, а он сам в каждом фильме совершает какой-то благородный поступок, спасает чью-то жизнь. И так получается, что за это ему больше всего и достаётся. Каждый раз его забота о чужом человеке становится для него источником новых собственных несчастий. Но он всё равно продолжает спасать других, устраивать их судьбы, сам будучи абсолютно неустроен. И никакие злоключения, никакие тяготы не могут ожесточить большое сердце маленького героя. Он даже с врагом ведёт себя очень доброжелательно. А если и злится – трогательно и мило. Одним словом, это герой не от мира сего.

Увлекаясь этой идеей внутренней чистоты и наивности своего персонажа, Чаплин играет на контрастах и доходит до того, что в одном из фильмов делает своего героя маленьким комичным ангелочком, которого соблазняет бесёнок.

 

 

Кадры из фильма «Малыш».

 

Сделав своего героя ангелочком, Чаплин и в таком, скажем так, статусе не даёт ему расслабиться – он и в раю, и с крылышками терпит несчастья. Даже здесь его преследуют злобные тупые полицейские и бьют его, кажется, ещё больше, чем на земле – аж пёрышки с него, бедного, сыплются – из пистолета стреляют. И хорошо, что для бродяжки Чарли это всего лишь сон. В общем, Чаплин, сам будучи человеком нерелигиозным, смело использовал в сюжете фильма серьёзные христианские мотивы, обыгрывая их отчаянной эксцентрикой. Так ему по душе была в кино эта поэтика контраста.

 

 

Кадры из фильма «Малыш» (эпизод с дракой ангелов и выстрелом в героя).

 

Герой Чаплина и в раю обречён на комическое. Вся его судьба – это быть смешным. Но вот для него самого эта судьба трагична, и свою природу комика оно воспринимает, скорее, как проклятье. Неудачи и несчастья становятся чуть ли не главным законом существования Чарли. И всё же и удары судьбы он умеет переносить совсем не так, как обычные смертные. Он их принимает не просто стойко и мужественно, а с какой-то блаженной лёгкостью. Не имея житейских радостей, он находит своеобразную возможность порадоваться жизни в тех же уличных передрягах с полицейскими.

 

 

Кадры из фильма «Великий диктатор» (эпизод с ударами сковородкой по голове при попытке задержания героя).

 

У Чарли отношения не только с полицейскими, но и со всем миром, мягко скажем, странные и сложные. Против него выступает даже неодушевлённая природа. Иногда кажется, что весь предметный мир городской цивилизации с его техникой, машинами идёт на него войной. Но причиной неприятности могут стать и совсем простые вещи, как, скажем, палка и камень, лежащие на тротуаре. Предельного напряжения и, конечно же, в первую очередь, комизма этот сюжет ненавидящих героя полицейских и как бы самих вещей достигает, пожалуй, в фильме «Новые времена».

 

 

Кадры из фильма «Новые времена» (эпизод с доской, камнем и арестом).

 

Особые неудачи, может быть, самые крупные неудачи преследуют Чарли в любовных историях. Хотя никаких любовных историй, собственно-то и нет. С женщинами у героя обычно совсем не клеится. В общем-то так происходит всегда со смеховыми героями, и не только в кинематографе. В этом плане Чаплин верен традиции. Комический персонаж чаще всего проявляет себя как существо промежуточной природы, как бы без пола. На высокие-то чувства герой способен, но вот разделённая любовь – это в целом не про него.

Да хватает и внешних препятствий. В одном из фильмов ему даже толком не дают объясниться в любви. Чья-то злая рука его просто вырывает из кадра, когда он изливает свой любовный порыв.

 

 

Кадры из фильма «Золотая лихорадка» (сцена с любовным объяснением).

 

 Когда смотришь чаплиновские фильмы, как-то язык не поворачивается назвать немое кино примитивным. Между прочим, когда на рубеже двадцатых-тридцатых годов у Чаплина появилась возможность снимать звуковые фильмы, он этому совсем не обрадовался; наоборот, был очень расстроен, считая, что звук наносит только ущерб киноискусству, лишает его образности, поэтичности – то есть, важнейших его составляющих. Дошло до того, что начало звуковой эры в кино он оценил как конец киноискусства в целом.

Своей статье тридцать пятого года он дал паническое название – «Самоубийство кино». Потом мэтр, конечно, успокоился, понял преимущества звука, но такое раздражение, недовольство продолжалось не один год. Он очень боялся, что если его герой заговорит, это тут же разрушит весь его облик, над которым он трудился двадцать лет. Как бы не желая замечать изменений, он принципиально снимает немую картину «Огни большого города», и фильм имеет огромный успех.

И всё же очень медленно, но Чаплин отступал под натиском звукового кино. Впервые его герои заговорили в фильме «Великий диктатор», в очень неожиданной язвительной сатире на Гитлера, которого Чаплин, как выяснилось, мог пародировать, в общем-то, и не снимая маски Чарли.

 

 

Кадры из фильма «Великий диктатор» (публичная речь героя).

 

Этот невероятно комичный и хлесткий фильм был снят ещё до того, как трагедия Второй мировой войны потрясла всё человечество. Сам Чаплин говорил, что если бы он тогда, в сороковом году, знал о подлинных ужасах немецких концлагерей, то и не смог бы смеяться над Гитлером. Но тогда, до войны, фигура Гитлера казалась Чаплину ещё во многом комичной, и он хотел посмеяться над маленьким диктатором с его истеричным самоупоением беспредельной властью.

И это ему явно удалось. Причём, лента получилась универсально хлёсткой. Реакция Гитлера была и так понятна. Но вот Сталин запретил показ фильма в Советском Союзе. Он увидел в картине сатиру не только на неврастеничного вождя Третьего рейха, но и сатиру против диктатуры как таковой с её абсолютной властью над послушными массами.

 

 

Кадры из фильма «Великий диктатор» (публичная речь героя).

 

В блестящем антифашистском фарсе Чаплин не забыл и о своём маленьком Чарли. На этот раз он был евреем-парикмахером. Таким образом, Чаплин предстал здесь сразу в двух образах. Объединяло же героев поразительное их внешнее сходство. По всей видимости, это сходство, эти знаменитые усики и подтолкнули Чаплина к идее фильма.

Еврей-парикмахер Чарли оказался своеобразным двойником Гитлера. И абсолютно неудивительно, что самого Гитлера картина эта задела за живое. Чаплин сразу после выхода фильма стал персоной нон грата для нацистской Германии, чуть ли не врагом номер один, так он всласть поиздевался над истеричной натурой фюрера.

 

 

Кадры из фильма «Великий диктатор» (эпизод с покупкой сувениров).

 

На тот момент, когда Чаплин приступал к созданию фильма, в Штатах и в Англии, оказывается, многие ещё симпатизировали Гитлеру, и в целом были широко распространены пронацистские настроения. Поэтому за время съёмок Чаплин получал множество писем с угрозами, кино отказывались спонсировать и предупреждали, что не покажут ни в Штатах, ни в Англии. Ну, а когда в Европе не осталось ни одной страны, которая не пострадала от фашизма, а Англия вступала в войну с Германией, Чаплина просто засыпали телеграммами, в которых просили поторопиться с созданием фильма.

До англичан и американцев наконец-то дошло, что угроза в лице Гитлера нависла над всей планетой. Чаплин и эту мысль сумел обыграть в свойственной ему эксцентричной манере.

 

 

Кадры из фильма «Великий диктатор» (игра с глобусом).

 

Фильм «Великий диктатор» стал первым звуковым фильмом Чаплина и последним, где использовался образ маленького Чарли. После этой картины режиссёр снял ещё много фильмов, но к своему герою он навсегда охладел. Или, скорее, не охладел, а просто понял, что эпоха малыша Чарли закончилась. Ведь его образ целиком и полностью строился на мимике, пантомиме, но не на словах. Вот и в фильме «Великий диктатор», если кто и говорит, да ещё как говорит, это Гитлер. А сцены с парикмахером Чарли обычно строятся без слов. Но в этом их и сила. Выполнены они в лучших традициях немого кино, когда главное – не слова, а точный, яркий жест актёра, его ритмичное существование под музыку. И этот принцип иногда воплощается в чистом виде.

 

 

Кадры из фильма «Великий диктатор» (сцена бритья).

 

Чаплин – первое явление авторского кинематографа, в котором сценарист, режиссёр, актёр – одно лицо. А порой он выступал ещё и в роли композитора. В этом эпизоде музыка, правда, не его, но двигается он под неё так, как будто и сочинил её сам.

То влияние, которое оказал Чаплин на мировое кино, трудно и определить. Сделанные им шаги стали прописными истинами, как бы сами собой разумеющимися. Он и его герой напрямую подготовили появление звукового кино. Но вот только самому малышу Чарли в звуковом реалистичном кино уже не было места. Но его уход со сцены, его уход в глубину затемнённого кадра ни в коем случае не грозит герою забвением.

В истории кинематографа малыш Чарли навсегда остался одним из главных символов всего киноискусства.

 

 

 

 

 

 

6 июня 2009

 

 

 

Источник записи видео: сайт одесского телеканала «АТВ» (atv.odessa.ua, прекратил свою работу в октябре 2014 г.).