HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Роман Оленев

Месье Амедей

Обсудить

Стенограмма программы "Стоп-кадр"

На чтение потребуется 20 минут | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск
Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 4.12.2014
Ирина Мазуркевич и Илья Олейников. Фото для плакатов спектакля «Месье Амедей»

 

 

 

Давно у нас уже в рамках «Стоп-кадра» не возникало ситуаций диалога с артистами. И вот как раз гастроли петербургского театра, который привёз в Одессу комедийный спектакль «Месье Амедей»[1], предоставили нам такую возможность. Жаль, только времени у нас у нас было мало, спектакль уже вот-вот должен был начаться, а мы ещё и планировали взять интервью сразу у двух артистов.

Это, во-первых, обаятельная, утончённая Ирина Мазуркевич[2], известная широкому кинозрителю ещё по фильму «О бедном гусаре замолвите слово» или, например, по картине Александра Митты с не менее замысловатым названием «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил». Ну разумеется, у актрисы есть и другие, куда более свежие киноработы, но о них, в общем-то, мало кто знает. И в целом Ирина Мазуркевич работает больше в театре, чем в кино. Ну а второй наш герой – это Илья Олейников, который и не нуждается в особом представлении.

В общем, нам повезло, и мы, хоть и не долго, но успели пообщаться и с Ириной Степановной, и с Ильёй Львовичем. Ну а начнём передачу, конечно же, с беседы с дамой.

 

Роман Оленев: Сегодня вы играете в очень эксцентричном комедийном спектакле. Я думаю, для многих зрителей это будет приятным удивлением. Всё-таки большинство зрителей помнят вас по таким образам – очень романтичным, хрупким, – а вот, оказывается, вам по силам и комедийные эксцентричные образы. Насколько для вас важна именно комедийная составляющая вашего таланта?

 

Ирина МазуркевичИрина Мазуркевич: Господи боже мой, ха-ха! Вот это вопрос! Как важна? Ну а «Ты у меня одна» фильм был Астрахана[3], где я такую «синьку» играла из подворотни, тётку? А «Всё будет хорошо!» Збруева[4] – там тоже такая роль, в общем, довольно яркая. Ну, у меня в театре – я работаю в Театре комедии[5] – и у меня, в общем, есть такие роли.

 

Роман Оленев: Вы всегда чувствовали вот эту направленность комедийную?

 

Ирина Мазуркевич: Нет, как правило, у женщин, если только они не родились с какими-то внешними данными специфическими – это с возрастом должно, потому что из героинь постепенно женщины переходят, в лучшем случае, в комических старух.

 

Роман Оленев: И это хара́ктерность по-любому такая?

 

Ирина Мазуркевич: Ну, и жизненный опыт это даёт, да и роли, потому что ролей таких героинь и всяких женщин у нас мало очень – таких-эдаких, у которых всё было хорошо и любили бы их мужчины до старости. А тут приходится, значит, как-то нам выкручиваться и, в общем, в принципе, у артисток если появляются такие роли, они очень рады бывают. Надо про это думать, на самом деле, смолоду. Потому что жизнь – она такая короткая штука, особенно творческая.

 

Роман Оленев: Не секрет, что у вас особая семья: вы народная артистка России, ваш муж, Анатолий Равикович[6], тоже замечательный актёр, тоже народный артист России, я хотел сказать. И вы оба работаете в Театре комедии. Бывали ли какие-то моменты творческой конкуренции, напряжения?

 

Ирина Мазуркевич: Ну какой из мужчины может быть конкурент? У меня и с женщинами-то не бывает, потому что я держусь отдельно. Может, у них со мной бывает, но я стараюсь занимать своё место и не наступать никому на ноги. А у женщины с мужчиной какие могут быть счёты, не знаю.

 

Роман Оленев: Просто существует убеждение такое, что если и муж и жена актёры, то обычно кто-то должен жертвовать своими творческими амбициями, карьерой ради того, чтобы в семье было благополучие. Есть же, да, такое?

 

Ирина Мазуркевич: Не знаю. Может, у вас есть. Я не слышала про такое. Если всё естественно и нормальные отношения, и муж и жена думают о семье, для них это очень важно, я уже не говорю про слово «любовь», потому что это подразумевается, и не здесь про это говорить, то всё происходит совершенно естественно. И никто не будет никому…

 

Роман Оленев: То есть, всё это индивидуально бывает?

 

Ирина Мазуркевич: Конечно.

 

Голос за кадром: Уважаемые зрители! Убедительная просьба: на время спектакля отключить средства мобильной связи. Также напоминаем, что видео- и фотосъёмка спектакля запрещены. Спасибо.

 

Роман Оленев: Если поговорить вообще об актёрской природе. Актёра, часто в силу самой такой зависимости, податливости, иногда сравнивают с пластилином или глиной, то есть тем пластическим материалом, из которого можно лепить всё что угодно, лишь бы был хороший гончар. Если продолжить эти сравнения, вам больше нравится что, сам процесс лепки этой новой формы, или когда новая роль уже выполнена, доведена до блестящего исполнения и на неё даже можно как бы со стороны посмотреть?

 

Ирина Мазуркевич: Вы знаете, если хорошая роль, если она такая объёмная, если в ней есть материал – потому что не в каждой роли есть материал, где можно долго… Можно играть по пятнадцать-двадцать лет, и ты всё равно будешь в ней находить что-то новое, и удовольствие от каждого спектакля получать. И ты, и зрители – роль растёт вместе с тобой, и ты вместе с ролью. Поэтому… и очень важен репетиционный процесс. Если он полноценный, если хороший режиссёр, он тебя заражает, увлекает процессом, и очень хороший материал, то одно удовольствие. И когда ты получаешь удовольствие, то и зрители получают удовольствие. Это обязательно. И, конечно, очень важно получать от каждого спектакля удовольствие, и роль, чтобы она развивалась, и тогда зрители это сразу замечают.

 

Роман Оленев: А вам что интереснее – премьерные спектакли, полные адреналина, или такие, как сегодня, когда они уже набрали инерцию, обросли атмосферой особой?

 

Ирина Мазуркевич: У меня практически не бывает спектаклей, которые шли бы по инерции. Конечно, скорее, больше любишь уже те, когда ты успокоился, нету ненужной нервотрёпки, ненужных нервов. Когда то вообще не понимаешь, часто бывает, ты не видишь, не слышишь ничего, только на моторе, потому что важно… ты ещё не знаешь, как дышит зал, на что он будет реагировать, какие паузы, где что-то ещё, много ненужного много электричества. А потом, когда это проходит… Видите, у всех артистов по-разному. У каждого своя… Есть артисты, которые любят больше нервы. Потом они успокаиваются, и, может быть, у них на нет сходит всё, они хотят следующего. А я люблю. Может, мне просто везло с ролями, и у меня были роли, как правило, очень много в жизни было объёмных, хороших таких, полноценных, когда можно было с материалом долго-долго работать. Я помногу – по пятнадцать, по семнадцать лет – «Зойкина квартира» Булгакова, «Двенадцатая ночь» – Виолу я играла, «Тень», «Укрощение строптивой» – у меня такие все роли были… Много, много хороших, которые можно долго играть.

 

Роман Оленев: Ирина Степановна, последний вопрос, чтобы вас не задерживать, но которым, я так понимаю, чаще всего начинают интервью с вами – это вопрос о Владимире Высоцком. Действительно, в какой-то степени он, может быть, был, что ли, таким как крёстным отцом в кино для вас, нельзя, такое определение вы бы [приняли]?

 

Ирина Мазуркевич: Абсолютно не подходит это определение. Он был моим партнёром по фильму, и у нас были хорошие дружеские отношения, и не больше. Крёстным отцом у меня был Виктор Титов[7], у которого я снялась в первом фильме «Чудо с косичками». Там я прототип Ольги Корбут[8] играла.

 

Роман Оленев: То есть, фильм «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил» всё-таки не является определяющим?

 

Ирина Мазуркевич: Абсолютно, ой, боже мой, Абсолютно [нет]. Уж, скорее, «О бедном гусаре замолвите слово», такой фильм. А тот – совсем нет. Нет.

 

Роман Оленев: А вот вы как-то сказали, что не чувствовали абсолютно значимости его как [актёра], даже… ну, скорее всего, как поэта вы имели в виду, да? Значимости его фигуры, когда столкнулись с ним на съёмочной площадке.

 

Ирина Мазуркевич: Да-да, я тогда не знала об этом, не знала.

 

Роман Оленев: Вы сказали [тогда], что «к сожалению». Значит ли это сожаление, что…

 

Ирина Мазуркевич: Нет, ничего не значит. Дело в том, что если бы я, может быть, знала о нём больше и умела оценить масштаб его личности, я к нему относилась бы с большим пиететом, я бы там как-нибудь, как… хотя, чёрт его знает, мне свойственна естественность в отношении, если честно. Может быть, я как-нибудь смотрела бы на него, как все, открыв рот. А ему это совершенно не нужно было. Ему нужно было нормальное человеческое общение. Вот на этом-то мы, в конце концов, сошлись, и это его, наверно, во мне подкупало, что я не смотрела на него как на какого-то идола и перед ним не тряслась.

 

Кадры из фильма «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил» (1976 г.)

 

Кадры из фильма «Сказ про то, как царь Пётр арапа женил» (1976 г.):

 

– Отчего вы всё молчите, вы не понимаете по-нашему?

– Отчего же, русский язык – мой родной. Просто я от роду молчалив, а теперь и вовсе оробел.

– Велите отвезть меня домой немедля. Видеть вас не хочу.

– Светик мой, радость, Наташенька. Никому тебя не отдам до самой моей смерти.

 

Итак, мой вопрос к Ирине Мазуркевич о Владимире Высоцком, который на самом деле был влюблён, был без ума от актрисы, когда шли съёмки фильма, – этот вопрос оказался последним в нашей беседе с Ириной Степановной. Она не просто торопилась, а буквально уже через пару минут должна была выходить на сцену.

Ну а вот с неторопливым Ильёй Олейниковым, её партнёром по комедийному спектаклю, нам удалось пообщаться больше.

 

Роман Оленев: Добрый день, Илья Львович. Если бы вы позволили, я бы хотел начать беседу с вами даже не с сегодняшнего спектакля комедийного, не с передачи «Городок», а с вашей творческой работы в кино. Хотелось бы вспомнить самые ваши первые фильмы. Это «Приморский бульвар». Восемьдесят восьмой год. Снимали его именно в Одессе. То есть, у вас есть возможность сравнить город ещё тот, старую Одессу и сегодняшнюю. Существует мнение, что одесский дух улетучивается, что уже не та Одесса. Вот ваши впечатления личные?

 

Илья ОлейниковИлья Олейников: У меня впечатления точно такие же. Он действительно [улетучился], он весь уехал на Брайтон, понимаете, в чём дело. Но на Брайтоне он растворился в этой американской действительности и потерял свою значимость. Там ушла вот эта губка питательная, какая была в Одессе. Потому что тут играла огромную роль сама Одесса и вот это её окружение. Поэтому те, кто этот дух собой символизировал, уехав туда, они потеряли какие-то корни и просто превратились в таких обывателей, причём очень провинциальных обывателей.

 

Роман Оленев: То есть, получается, что не только люди, но ещё важны стены, дома, сам город?

 

Илья Олейников: Конечно. Вот, скажем, был совершенно замечательный город Львов – в советские времена, каким я его помню. Потрясающий город был. А сейчас – я там недавно снимался – и вот эти вот красивые дома превратились в какую-то совершенно нелепую декорацию, в которой живут очень странные люди. Какие-то такие тяжёлые. С какими-то такими колючими глазами. Я не знаю, как это объяснить. Но ушла вот эта вот лёгкость, ушла вот эта вот беззаботность и красота, присущая этому городу – там это ещё заметнее, чем здесь. Просто слишком велик контраст между архитектурой и теми, кто там живёт. А в Одессе всё-таки ещё какие-то [корешки] ещё остались. Поэтому она не вся как бы вымерла в этом смысле. Но она перестала быть вот этой кузницей, которая давала стране такое огромное количество талантливых людей. Сейчас в Одессе, мне кажется, очень трудно вырасти новому Жванецкому. Так это, если примитивно говорить.

 

Роман Оленев: Говорить с вами и не поговорить о юморе невозможно. Сегодня, в принципе, на телевидении колоссальное разнообразие различных комедийных передач, шоу – от «Аншлага» до более высокого уровня, там, «Прожекторперисхилтон»[9]. А вот такая любопытная вещь: в кинематографе, в принципе, простой, то есть, кинокомедии, по сути, не снимаются. По вашему мнению, почему это происходит?

 

Илья Олейников: А не знаю, сейчас на первое место вышел экшн, что называется, понимаете? И поэтому, мне кажется, что этот экшн забил всё остальное. Людей приучают к стрельбе, к пальбе, ко всякого рода компьютерным эффектам, каким-то катастрофам, катаклизмам и всё такое прочее. И ведь это только она у нас ушла. На Западе ведь, в Америке снимают огромное количество кинокомедий.

 

Роман Оленев: Да, но другое дело, какого уровня?

 

Илья Олейников: Ну да, но они снимают. А у нас я даже назвать-то ничего не могу, честно говоря.

 

Роман Оленев: Если обратиться в прошлое, вы, насколько я знаю, закончили цирковое училище московское, отделение клоунады. Интересно, это был ваш сознательный принципиальный выбор или…

 

Илья Олейников: Тогда, в те годы – конечно, сознательный. Потому что я был… ну, мне тогда было всего восемнадцать лет, я был совершенно помешан на Райкине[10] и обожал эстраду. И мне очень хотелось… я понимал, что повторить Райкина невозможно, потому что он гений. Но пойти по его стопам мне очень хотелось. Поэтому я поступил в эстрадное училище. И всю свою жизнь работал на эстраде. Потом появился «Городок», мы стали работать вместе с Юрой и тоже работали на эстраде, и работали, кстати говоря, достаточно успешно. Но потом эстрада превратилась в такое убожество.

 

Роман Оленев: Точно так же произошло и с Геннадием Хазановым, я хотел провести параллель.

 

Илья Олейников: Да, и Гена тоже ушёл по этой причине. Хотя мне просто деньги приносила эстрада, что там говорить, платят хорошо. Но я настолько устал от этого всего, и мне так не хотелось быть на одной планке с теми, кого я имею в виду, но о которых я не буду говорить, я не хочу просто – зачем? – что получилось так, что мы с Юрой[11] как-то потихонечку с эстрады ушли. И меня, например, безумно привлекает театр. Хотя там значительно меньшие деньги. Но зато сама суть существования на сцене, в театре, значительно интереснее, чем на эстраде, понимаете?

 

Кадры из спектакля «Месье Амедей»

 

Кадры из спектакля «Месье Амедей»:

 

– Ну это ничего […] с возрастом притупляется слух, а… у меня… у тебя… притупилось… что?

– У меня? У меня всё в порядке. У меня в порядке всё!

– А, ну да.

– Всё в порядке, у меня всё в порядке!!! Он не слышит ничего, глухой.

– А я уже испугалась, давай, уступи ему свою комнату.

– Да. Жозе! Спать!!! Спать! Там! Спать, комната! Там комната, кровать, спать! Там, тебе, там!

– Извини, пожалуйста, а почему ты кричишь?

– Так ты ж не слышишь ничего!

– Так я не слышу, когда далеко и тихо. А когда близко и громко – я слышу хорошо.

– Боже мой, я не могу, ничего с собой сделать не могу, какой-то приступ ностальгии.

– Ха-ха-ха! У нас теперь и педики развлекаются. Молодец!..

– А-а-а!!!

– Что это было вообще? Как это понимать?

– Девочки!

– Что бы сейчас сказал Господь, глядя на тебя? Что б про тебя сказал Господь, я тебя спрашиваю, а?

 

Илья Олейников: Мне безумно интересно взаимодействовать с партнёрами, проживать какую-то одну жизнь от начала до конца в течение двух с половиной часов. Юра сейчас тоже сыграл премьеру во МХАТе, в гоголевой «Женитьбе», он там играет, по-моему, Подколёсина.

 

Роман Оленев: Я знаю, что и вы очень Гоголя любите.

 

Илья Олейников: А Гоголя невозможно не любить, это гениальный писатель. Гоголь это Гоголь. Он не подлежит обсуждению и осуждению.

 

Роман Оленев: Илья Львович, существует такое мнение, известное такое представление, что эстрадные артисты, вообще, люди, которые, скажем так, веселят публику, они обычно в жизни, в семье очень молчаливые, нахмуренные люди. Вы такой?

 

Илья Олейников: Да.

 

Роман Оленев: В этом пане вы такой же, как и Аркадий Райкин?

 

Илья Олейников: Я не знаю, как себя сравнивать с Райкиным, потому что Райкин – это явление…

 

Роман Оленев: Но сам психотип. Я имею в виду, что то ли это экономия внутренних сил, то ли это усталость.

 

Илья Олейников: Для человека, который публично [вынужден] шутить, это своеобразная защита.

 

Роман Оленев: То есть, это всё-таки постепенно вырабатывалось? Не сразу такое разделение произошло эмоциональное?

 

Илья Олейников: Нет-нет. Именно постепенно.

 

Роман Оленев: Вопрос о «Городке»[12] нельзя не задать. Насколько я знаю, само образование проекта было достаточно спонтанным?

 

Илья Олейников: Абсолютно случайным. Он вообще появился случайно. Потому что когда у нас с Юрой возникла идея этой передачи, мы там прошлись по ленинградскому телевидению, по нескольким редакциям, и нам везде сказали: «нет, это неинтересно, это никому не нужно».

 

Роман Оленев: То есть, они увидели готовый продукт?..

 

Илья Олейников: Они не видели продукта.

 

Роман Оленев: Сама идея?

 

Илья Олейников: Мы просто пришли к ним. У нас даже, грубо говоря, синопсиса-то и не было такого, настоящего. У нас были просто некие такие воздушные идеи, не совсем ещё оформленные. Мы сами точно не понимал, что мы хотим.

 

Роман Оленев: А вот эта история с видеокамерой, это действительно – не было бы видеокамеры, когда вы встречали Новый год с Юрием Стояновым и…

 

Илья Олейников: Да, безусловно, она…

 

Роман Оленев: То есть, вот это был такой толчок главный, да?

 

Илья Олейников: Ну да. Когда я увидел Юру… Ведь Юра делает совершенно потрясающие пародии. Он потрясающие делает пародии. И когда я это увидел на экране и увидел, как мы с ним там ну просто дурака валяли – но в паре. И вот тогда. Мы до этого же были знакомы достаточно долго, где-то больше, чем год. Но я никогда не думал о нём как о партнёре. Это просто был мой друг. А тут, увидев нас в варианте «вэхаэса», я понял, что у нас что-то может получиться. И вот тогда мы стали думать, что бы нам такого сообразить. Но путь был непростой.

 

Роман Оленев: И в результате семнадцать лет, уже совершеннолетие?

 

Илья Олейников: Да-а.

 

Роман Оленев: А в чём секрет долгожития такого проекта?

 

Илья Олейников: Ну, наверное, секрет в том, что мы с Юркой хорошие артисты. В том, что Стоянов – замечательный телевизионный режиссёр, он является режиссёром этой программы. В том, что он фанатик абсолютный «Городка». В том, что у нас костяк авторский, он весь в Одессе – это Володя Трухнин и ещё четыре человека, которые живут сейчас в Москве, но все они бывшие одесситы и работают на российском телевидении. Ну, короче, в том, что вся передача делается в Одессе, во всяком случае, одесскими людьми, скажем так.

 

Роман Оленев: До сих пор?

 

Илья Олейников: До сих пор.

 

Роман Оленев: В последние годы вы проявляете себя в полный голос не только как артист, не только как писатель – вы пишете книги, – но ещё и как музыкант. Я знаю, вы написали музыку к мюзиклу «Пророк»...

 

Илья Олейников: Я написал музыку к двум фильмам. Я написал музыку вот к этому спектаклю, который сегодня вы увидите. Я написал вот этого самого «Пророка». Но «Пророк», понимаете, так, как он был написан, так, как он был придуман, его надо было играть на Бродвее, а не у нас. Потому что слишком всё глобально там было. Для того чтобы он себя материально окупил, его надо было играть каждый день. А у нас там была большущая труппа пятьдесят пять человек, двенадцать тонн декораций, огромное количество всякого рода эффектов. И он просто… мы экономически его не потянули.

 

Роман Оленев: А критики что писали? То есть, это экономическая сторона. А как был принят?

 

Илья Олейников: Принимали его замечательно. Я помню, даже приходили к нам американские музыканты, которые в то время гастролировали в Питере. Они пришли и сказали, что они потрясены, они не думали, что увидят такое зрелище в России, на таком высоком художественном и музыкальном уровне.

 

Кадры из мюзикла «Пророк»

 

Кадры из мюзикла «Пророк».

 

Илья Олейников: И мне всё это было очень приятно. Но поскольку он отнял у меня слишком много нервов и времени, как бы эта страничка была в моей жизни, я сейчас о ней старюсь забыть. Ну я продолжаю заниматься музыкой, но не в таких масштабах, естественно. Вот сейчас у меня вышел диск вместе с моей женой[13] на пару, которая, кстати говоря, тоже пишет очень приличные песни. У неё очень такой приятный тембр голоса. Называется «Шансон на двоих». Там семь песен моих, семь песен – её. И мы как бы так очень дополняем друг друга. И [получилась] очень симпатичная пластинка, за которую не стыдно. Но она для взрослых, естественно. Это не хип-хоп там…

 

Роман Оленев: То есть, музыкой вы сейчас именно живёте вовсю.

 

Илья Олейников: Я бы не сказал, что «вовсю».

 

Роман Оленев: Может быть, даже больше, чем театром, да?

 

Илья Олейников: Нет-нет. Музыка как раз сейчас занимает в моей жизни относительно менее высокое место, нежели она занимала, скажем, пять лет тому назад. Она тоже ушла на второй план.

 

Роман Оленев: Вот если опять-таки вернуться к мюзиклу, я слышал, что при подготовке, при работе над ним вы даже брали благословение у священника. С чем связана такая, что ли, подстраховка?

 

Илья Олейников: А там такая история, она связана с Богом, вот. И нам хотелось…

 

Роман Оленев: Что-то в духе «Мастера и Маргариты», да, наверно, противостояние такое?

 

Илья Олейников: Нет-нет. Это совсем другая история, но тема Бога там проходит, ну, если не красной нитью, то она там существует. Она там есть. И поэтому нам было очень важно, чтоб церковь сказала нам «да». Поэтому, собственно говоря, мы и показывали её. Я пригласил четырнадцать священников, четырнадцать, на премьеру. И когда они после спектакля пришли совершенно потрясённые, вообще, так по-настоящему шокированные в самом хорошем смысле этого слова, для меня это было наивысшей оценкой, наивысшим баллом, скажем так.

 

Роман Оленев: Хотя он, с художественной точки зрения, такой вызывающий, насколько я знаю? Там есть такие моменты провокационные.

 

Илья Олейников: Да. Были там.

 

Кадры из мюзикла «Пророк»

 

Кадры из мюзикла «Пророк».

 

– Ты будешь утверждать, что, по-твоему, любовь – основа всех основ?

– Любовь. Любовь – вот было первое из слов. Она тончайший ключ к вратам любых поступков. И плюса есть только два – «люблю» и «не люблю».

– Тут я тебя остановлю. А золотая середина равнодушья?

– Что, старик, о будущем хотел спросить?

– Останутся ли ненависть, вражда? Они что, не исчезнут никогда?

– Предательство и грязь измен – всё будет как сейчас, без перемен?

– А доброта, порядочность и честь – их встретишь в будущем, они там есть?

– Что б ты, пророк, на это старику ответил?

– А зачем мне отвечать? Я спрашиваю: зачем мне отвечать? Проживший жизнь и сам всё должен знать!

– Ты обманул его!

– Боже, как скучно быть пророком, как уныло. Глупцы! Тупицы! Вы что, не понимаете: что б ни спросил он – будет то, что было!

– Да. Будет то, что было. И всё же смысл есть на этом свете быть. Живи, мой сын.

– Зачем? Чтоб просто жить?

– Спи, мой сынок. И ты, старик, поспи. Здесь, на земле, ты лишний. Спи, мой родной. И ты увидишь сон. Там ждёт тебя Всевышний.

– Николай Дуксин, автор сценария.

– Илья Олейников, народный артист России, первично. А вот то, что композитор – это дебют! Принимайте!

 

Роман Оленев: Хорошо. Спасибо вам огромное. Я не буду больше вас задерживать и от души желаю вам новых удач во всех ваших ипостасях вашего таланта – и в литературе, и в музыке, и на театральной сцене, и на телевизионном экране. Спасибо вам большое.

 

Илья Олейников: Спасибо большое. До свидания.

 

 

 

08 июня 2010

 

 

 

Источник записи видео: сайт одесского телеканала «АТВ» (atv.odessa.ua, прекратил свою работу в октябре 2014 г.).

 

 



 

[1] Комедия по пьесе французского драматурга Алена Рейно Фуртона в постановке Б. Деркача (прим. ред.).

 

[2] Ирина Степановна Мазуркевич (род. 1958) – русская актриса театра и кино, заслуженная артистка РФ, народная артистка РФ (прим. ред.).

 

[3] Дмитрий Хананович Астрахан (род. 1957) – русский режиссёр театра и кино, актёр, заслуженный деятель искусств РФ (прим. ред.).

 

[4] Александр Викторович Збруев (род. 1938) – русский актёр театра, кино и телевидения, народный артист РСФСР (прим. ред.).

 

[5] Санкт-Петербургский академический театр комедии им. Н. П. Акимова (прим. ред.).

 

[6] Анатолий Юрьевич Равико́вич (1936–2012) – русский актёр театра и кино, народный артист РСФСР (прим. ред.).

 

[7] Виктор Абросимович Титов (1939–2000) – русский актёр, режиссёр, сценарист, автор фильма «Здравствуйте, я ваша тётя!» (прим. ред.).

 

[8] Ольга Валентиновна Корбут (род. 1955) – белорусская гимнастка, четырёхкратная олимпийская чемпионка, заслуженный мастер спорта СССР (прим. ред.).

 

[9] «Прожекторперисхилтон» – телевизионная информационно-развлекательная программа Первого канала, выходившая с 2008 по 2012 годы (прим. ред.).

 

[10] Аркадий Исаакович Райкин (1911 – 1987) – знаменитый советский комический актёр эстрады, народный артист СССР, Герой Социалистического Труда. Лауреат Ленинской премии (прим. ред.).

 

[11] Юрий Николаевич Стоянов (род. 1957) – русский артист театра и кино, народный артист РФ, автор, постановщик и исполнитель ролей (совместно с Ильёй Олейниковым) в программе «Городок» (прим. ред.).

 

[12] Городок – телевизионная юмористическая программа Юрия Стоянова и Ильи Олейникова, выходившая на российском телевидении с 1993 по 2012 гг. (прим. ред.).

 

[13] Ирина Викторовна Клявер (род. 1950, урождённая Олейникова) (прим. ред.).

 

 

 

Илья Олейников. Жизнь как песТня, или Все через Же. Издательство: АСТ, Астрель-СПб, Харвест, 2007 г.   Эльдар Рязанов. О бедном гусаре замолвите слово. Художественный телефильм на DVD   Ирина Клявер и Илья Олейников. Шансон на двоих

 

 

 

518 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 18:28 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Актуальные новые букмекерские конторы в России
Поддержите «Новую Литературу»!