 |
Miguel Stingl
РассказОпубликовано редактором: , 6.12.2007День 1. Пятница. Вечер.
...Хруп-хруп, хруп-хруп... Так скрипит снег под моими сапогами. Я иду, нет, скорее – бреду по улице, меня продувает жестокий северный ветер, снежинки острыми иголками то и дело вонзаются мне в лицо. Я поднимаю воротник еще выше, стараюсь поглубже засунуть голову под пальто, как страус, и с упрямством осла все иду и иду вперед. Улица темна. Где-то вдалеке маяком раскачивается фонарь, который служит мне ориентиром. Мимо меня изредка проносятся машины, самые разные – от разваленного, громыхающего "Форда" до огромного, бесшумно скользящего по снегу, как лыжник, "Кадиллака". Хоть бы одна сволочь остановилась и предложила подвезти. Нет, никто не остановится.
Рука, которая в данный момент обитает в правом кармане, не одинока. Компанию ей составляют два довольно известных любому американцу имени – Смит и Вессон. Они оба довольно горячие парни, а когда сочетаются друг с другом законным браком и породят на свет маленького, но крепкого ребенка – кому-то от этого становится очень плохо. На этот раз стало очень плохо всем – и тому, кто держал их за один конец, сиречь рукоятку; и тому, кто со страхом чувствовал на себе другой конец, то есть отверстие. В роли второго выступил я. В роли первого... А впрочем, давайте все по порядку.
Ранее.
– Слышь, Эдди, – лениво промямлил Том, – а круто у нас все получилось, да? – Ага, – флегматично ответил я и отхлебнул порядочное количество пива из бутылки. Тут следует сделать небольшое пояснение. Я и Том – ну, в общем, мы промышляем кто чем может, а вместе обделываем дела немного крупнее тех, на которые идем в одиночку. В этот день мы довольно успешно обчистили нескольких мелких наркодилеров. Из тех парней, которые тусуются около школ и колледжей с небезуспешной надеждой всучить свою дрянь невинным деткам. Хотя тех идиотов, которые покупают белый порошок, невинными вряд ли можно назвать. Ну так вот, мы с Томом довольно успешно обчистили нескольких таких торговцев, затем всучили товар знакомому дилеру из другого района и отмечали сделку в одном из многочисленных баров. Неподалеку. – Когда пойдем в следующий раз? – спрашивает Том и пытается затянуться фильтром от сигареты. – Когда будет чего делать, – отвечаю я, – а у тебя есть что-то на примете? – Есть тут один, – помолчав, выдает мой друг и с раздражением отбрасывает фильтр, – торгует антиквариатом, а денег не тратит. – Откуда знаешь? – Да он же в нашем районе живет, – отвечает Том, – старый скупердяй Фенимор, неужели не помнишь? Ну кто же не помнит старого засранца Фенимора! Он покупает вещи, бывшие в употреблении, и придает им жутко старый вид. Его лавка антиквариата настолько известна, насколько хватает наглости у старикашки вздуть цены. Общеизвестно, что он содержит свою семью в такой нищете, в какой при его бизнесе вряд ли можно жить. Мотивирует тем, что не любит впустую тратить деньги. Ну не знаю, если, к примеру, окно в ванной – это пустое, то что ж тогда действительно стоящее? – Если ты думаешь обчистить папашу Фенимора, – говорю я, – то это дохлый номер, к нему в хибару уже раз пять залезали, все обшарили, а денег не нашли. – А с чего ты взял, что он хранит их дома? – А с чего ты взял, что нет? Банкам он не доверяет, – парирую я. – А с того, что умный человек – а скряга явно не дурак – не будет хранить такую огромную сумму дома. – Его магазин пытались ограбить уже два раза, – припоминаю я. – Значит, будет третий, – отрезает Том. – Ты думаешь грабануть его лавку? А как ты себе это представляешь? – Заберемся ночью и все обшарим. – Великолепный план! А ты слышал про его ловушки? А сигнализация? – Эдди, – нежно говорит Том и икает, – не старайся казаться глупее, чем ты есть. С чего ты взял что мы будем рыться в магазине? Я озадаченно посмотрел на него: – А где же еще? – Помимо магазина есть еще подсобные помещения и кабинет папаши. – И где мы будем искать там деньги? Том смотрит на меня, как на полного идиота. – Кто говорит о том, что нам надо будет их искать? Я подкупил уборщика и тот рассказал мне, что сейф у Фенимора находится под паркетом под его столом. Поэтому его никто и не находил. Кому придет в голову там рыться? Я задумался. – То есть наше дело будет заключаться в том, что мы заберемся к нему в офис, взломаем сейф и заберем деньги? – Ты сегодня гениален, Эдди. Браво. – Кончай язвить, а лучше допивай свое пиво и пошли отсюда. Том одним взмахом опрокинул оставшиеся полбутылки себе в горло, икнул и поднялся с кресла. – По-моему, мне сегодня хватит, – пробурчал он. – По-моему, тоже – ответил я, подхватил его за руку и потащил к выходу.
Мне с самого начала казалось крайне неразумным идти на дело в таком состоянии. Том хоть и в состоянии был связать два слова, но ноги его держали отнюдь не крепко. Уже второй час мы торчали в подворотне на противоположной магазину Фенимора стороне дороги и ждали, пока погаснет свет. – Черт бы его побрал! – ворчал Том, ежась от холода, – у меня сейчас все отмерзнет, чем я пойду? – Ничего, зато протрезвеешь быстрее, – ответил я и протянул ему пачку сигарет, – на вот лучше, покури, все легче будет. Том вытащил сигарету, щелкнул зажигалкой и жадно затянулся. – Кайф! И даже стоять уже не так холодно, – добавил он, потирая руками.
И тут в магазине потух свет. Мы мгновенно напряглись и стали с удвоенной энергией следить за входом. – Отойди, – прошипел Том, – он может тебя заметить! Мы прижались к стене дома, стараясь, чтобы свет от уличного фонаря на нас не попал. – Потуши сигарету, – одними губами сказал я. Том тихо чертыхнулся, выплюнул окурок и втоптал его в снег. Наконец (нам показалось, что прошла вечность) дверь магазина открылась, оттуда высунулась голова старика, повертела направо и налево и, убедившись, что квартал пуст, явила миру своего обладателя. Фенимор был маленьким сухоньким дедулей, с трясущейся (однако, не терявшей ясности мысли) головой и дрожащими руками, так как много пил. Что, тем не менее, не уменьшало его скупости. Он еще раз внимательно огляделся по сторонам (мы затаили дыхание) и принялся запирать дверь. До нас донесся звон многочисленных ключей, а потом Фенимор, кинув беглый взгляд напоследок на улицу (мне показалось, что он особенно внимательно оглядывал тот закуток, где спрятались мы с Томом), затопал к себе домой.
Мы подождали минут десять – а вдруг он чего забыл и захочет вернуться – и спокойным прогулочным шагом неторопливо вышли из подворотни, пересекли улочку и подошли к двери. Оглянулись. Ни души. – Инструмент, – скомандовал Том и протянул руку. От его нетрезвого вида не осталось и следа. Я вытащил из кармана пакет с инструментами и передал ему. – Посвети мне. Том работал быстро, четко и методично, как всегда. Через минуту три замка были вскрыты и мы, ступая как можно тише, зашли внутрь. – Давай второй фонарик. И стой тут, черт тебя подери! Я замер, как вкопанный. – В чем дело? – Сигнализация, идиот! Стоит нам сделать еще пару шагов, как включится сирена и через минуту тут будут все легавые района! – И что ты предлагаешь? – я перешел на шепот. – Естественно, отключить, – невозмутимо ответил Том. – К твоему сведению, чуть выше твоего правого ботинка находится распределительный щит. – Какой идиот будет ставить щит под ногами? – Фенимор. Подвинься.
Я впервые видел щит от сигнализации в таком месте. Он был так искусно вделан в стену и аккуратно покрашен, что, не зная, что он тут, я бы никогда не догадался его искать именно там. – Инструменты. – А Фенимор не такой уж и идиот, – заметил я, передавая ему сверток, – мне бы и в голову не пришло искать его там. – На то и рассчитано, – лаконично ответил Том, орудуя в щите. – Полезно иметь дружбу с уборщиком, правда? – Ну да, особенно если эта дружба подкреплена зеленым президентом. – И не одним. Готово! – Том захлопнул крышку щита и поднялся, – теперь пошли, только осторожно. Освещая дорогу фонариками, мы неспеша продвигались по узкому коридору из вещей, наставленных стариком по залу абы как. – Не рекомендуется что-нибудь разбивать, – заметил Том, шедший впереди меня, – все должно быть чисто и красиво. – Да, мамочка!
В конце концов мы почти что наощупь добрались до кабинета Фенимора. Лунный свет яркими неровными полосами прорывался внутрь сквозь полузакрытые жалюзи, освещая парящую в воздухе пыль. Да и пахло здесь как-то странно. – Фу-у-у, – недовольно скривился Том, – у него тут кошка сдохла, что ли? – По-моему, он тут никогда не проветривал, – ответил я, внимательно оглядывая кабинет. Кабинет как кабинет. Крохотная комнатушка, у стены которой стояло рядом друг с другом несколько пузатых шкафов, которые от ветхости были все в трещинах, а на другой стене сиротливо висела картина с изображением довольно неаппетитного натюрморта. Впрочем, сомневаюсь, что кому-то вообще захотелось бы что-нибудь съесть в этой морилке. Разыскиваемый нами стол занимал собой чуть ли не половину комнаты, являя собой чудо того же стиля, что и старый шкаф. Вероятно, дубовый. – Вот дрянь, – озабоченно сказал Том, бегло ощупывая стол, – по-моему, эта развалина весит целую тонну! – Ну тонну не тонну, – ответил я, – а вдвоем приподнять сможем. В конце концов, поднимает же его как-то этот ублюдок? Поднапрягшись, мы с Томом с кряхтеньем перетащили стол чуть в сторону и нашим глазам открылся аккуратный коврик, который тут же был отброшен в сторону. Ничего. Мы оторопело смотрели на девственно гладкий (хотя далеко не чистый) пол, в котором не угадывалось ни малейшего лишнего отверстия. – Не понял, – медленно сказал я и повернул голову к Тому. Но тот, видимо, знал, что делает. – Тут должен быть какой-то механизм, – уверенно сказал он и опустился на пол. Минута. – Смотри! – воскликнул Том и показал мне на еле заметный кусок провода, торчащий откуда-то из-за угла стола. – Теперь понятно, почему стол такой тяжелый, – заметил я, – Фенимору не нужно передвигать его, а достаточно всего лишь привести в действие какой-то механизм... Том быстро ощупывал крышку стола. Внезапно он торжествующе крякнул и тут же раздалось жужжание, а небольшой кусочек пола бесшумно открылся. – Вот сукин сын! – с восхищением сказал Том, – я бы никогда не догадался. Кнопку почти не ощутишь.
В небольшом отверстии в полу был замурован маленький, но аккуратный сейф дверцей вверх. – Это ты у нас специалист по сейфам, – заметил мой напарник, – так что флаг тебе в руки. Естественно, я это прекрасно знал. Через полчаса моих усилий сейф сдался и дверца легко открылась. Я засунул руку и вытащил небольшой мешок. – Что там? – нетерпеливо спросил Том. Я поднялся с колен, отряхнулся и положил мешочек на стол. Несколько секунд мы смотрели на него, а потом Том протянул руку и резким движением выдернул веревку, которая туго стягивала горлышко. А нашим глазами предстали пара десятков сверкающих камешков. – Вау! – изумленно выдохнул Том, – да тут на сотню штук баксов, не меньше, если камни настоящие! А что там еще есть? Я повернулся, опустился на колени и засунул руку в сейф. Через минуту на столе перед нами лежали пять таких мешочков. – Полмиллиона, – дрожащим голосом сказал Том, не сводя глаз со стола, – этот мерзавец хранит у себя полмиллиона баксов и никто об этом не знает!
Вспыхнул свет. В дверях стоял (в лучших традициях детективов) Фенимор со злобной улыбкой и держал в руках магнум, направив его на меня. – Не торопитесь, мальчики, – его голос напоминал скрип несмазанной двери, – никто об этих бриллиантах не знает, кроме страховой компании, а они болтать не будут... Мы ошарашенно уставились на него, а я даже забыл про свой пистолет... Который, впрочем, все равно был у Тома.... Я прекрасно понял свою ошибку, поскольку через секунду к моему затылку прижался еще один ствол. – Прости, Эдди, – вроде бы искренне говорит Том. – Но за четверть лимона мне пришлось рискнуть... Не оправившись от первого шока, получаю второй. Спасибо, друг. В мгновение я все сообразил. – Страховка? – спросил я у Фенимора, стараясь унять колотящееся сердце. Еще бы, в двух шагах от могилы. Даже в одном. – Умный мальчик, – старик довольно закивал, не сводя, однако, с меня огромного пистолета (я даже не понимал, как этот стручок его держит), – мы с твоим дружком хорошо придумали, а? По двести пятьдесят штук на брата... – Чего дальше, папаша? – довольно неприветливо перебивает его Том. – Мне уже надоело держать пушку. Пристрелим его, делим алмазы и валим отсюда! – Терпение, сынок, терпение, – и Фенимор плавно переводит магнум с меня на Тома, – а теперь стой и не шевелись. Идиот. Воспользовавшись замешательством Тома, я резко извернулся, схватил пистолет и попытался вырвать его из его рук. Том боднул меня головой и мы свалились на пол. Фенимор растерянно стоял на своем месте, переводя ствол то на него, то на меня. И тут прогремел выстрел. Том как-то сразу обмяк и придавил меня своей тушей. Фенимор, сообразив, что случилось, попытался прицелиться мне в голову, но, прежде чем у него это получилось, я ловко просунул смита у Тома под мышкой и нажал на курок второй раз. Старикан рухнул на пол, так и не поняв, наверное, что случилось.
... Вот влип я, так влип. Мало того, что ограбление на себя повесил, так еще и двойное убийство. Копы по головке за такое не погладят, это точно. В тюрягу загремлю по полной, если повезет. Если не повезет... А, черт с ним. Не хочу даже думать. С пистолетом на щиколотке и алмазами на полмиллиона в кармане я вышел из магазина, тихонько затворил дверь и не торопясь пошел. Куда? Не знаю. Наверное, придется быстро уехать из страны. Но куда? Через несколько часов будет рассвет, в магазин кто-нибудь придет и поднимет шум. Черт! Томми, сволочь проклятая! Кому верить? * * * – Эй, приятель, тебя подвезти? Погруженный в свои мысли, я не сразу сообразил, что наконец-то нашлась добрая душа, которая хочет составить мне компанию. – Спасибо, – поблагодарил я, садясь в машину. – Тебе куда? – Куда угодно, – устало ответил я, – подальше от города. – Ну тогда ты по адресу, приятель, – обрадовался водитель, – я еду в Миннеаполис. – Из Сиэттла? Неблизкий путь. – Я люблю путешествовать по стране. А в Миннеаполисе живет моя бабушка, вот и решил навестить... Я почувствовал, что у меня начали слипаться глаза. Еще бы, больше двух суток уже не спал. – Тебя как зовут? Меня можешь звать Бен. Руки не протягиваю, я за рулем, гы-гы! – Бен заржал, очевидно найдя эту шутку удачной. – Ричард. – То есть Ричи? Можно я буду звать тебя Ричи? – Зови как хочешь... но сейчас мне необходимо поспать, можно у тебя тут прикорнуть? – с трудом сдерживаясь, чтобы не отключиться, спросил я. – Да нет проблем, приятель, спи сколько хочешь, ехать все равно еще часа три до ближайшего мотеля... И я уснул.
... Проснулся я уже утром от холода. Я лежал на земле около дороги; камней в карманах не оказалось.
День 2. Суббота. Утро.
Я еле сдерживался, чтоб не зареветь, как ребенок. Люди! Ну неужели среди вас не найдется ни одного, который не способен на подлость? Ну хоть кто-нибудь. Пожалуйста... Люди... Дурак! Полный дурак! Уголовник со стажем, а еще кому-то верить хочешь... Забыл закон? Никому не верь. Ничего не бойся. И не проси. У меня уже зуб на зуб не попадал от холода. Нет, ну водила подлюга... Вывалил меня посреди ночи помирать в чистом поле... Хорошо хоть пушку на ноге не нашел. Все. Я ожесточился. Не хотите по-хорошему? Хотите войны? Будет вам война! Трясясь от холода, я с трудом поднялся и отряхнулся. Ну и видок, наверное, у меня сейчас... Хоть бы кто-нибудь подобрал, что ли. И я пошел вдоль дороги с поднятым большим пальцем руки. Черт, сигарет даже нет.
Через пятнадцать минут около меня остановился старый "олдсмобиль" 59 года с дедулей за рулем. Приличный такой, наверняка профессор университета какого-нибудь. Учит жизни молодежь с высоты своего жизненного опыта. Старый пердун. Старичок приветливо распахнул дверцу, предлагая мне сесть... Я обошел машину, рывком распахнул водительскую дверь, вытащил старика и принялся его избивать. Мне было плевать на то, что меня кто-то увидит. Все равно в такое время машин мало. Мне надо было что-то делать с накопившейся во мне злостью. И я вымещал все неудачи последних суток на этом старике, который, в общем-то, был виноват только в том, что пожалел меня и решил подвезти. Через пару минут профессор затих, и я остановился... Странно было смотреть на то, как я только что убил человека. Лицо старика превратилось в кровавую кашу, откуда торчали несколько осколков от очков. Что творилось у него под одеждой, я даже не предполагал и не хотел смотреть. Я попробовал нащупать пульс – не получилось. Мертв, ясно, как божий день. А затем я скинул труп с дороги, предварительно обыскав (у этого козла оказалось всего двадцать баксов!). Странно, но вся накопившаяся во мне злость улеглась. Чувство умиротворения захлестнуло меня, как после хорошего косяка. Почему-то мне было его не жаль. А ведь он ни в чем не виноват, просто попался мне на дороге. Так, кажется, я повторяюсь. Развернув машину, я поехал подальше от Сиэттла. Куда я еду – понятия не имел. Сверну на первом же хайвее. А куда мне податься?.. Наверняка убийство Фенимора и Тома свалят на меня (и будут правы), кто-то вспомнил, что Том частенько был в баре у Тони, и бывал там не один, а с Эдди Макферсоном... А потом выяснится, что Эдди Макферсон таинственным образом исчез. Сложить два и два они смогут. И меня объявят в федеральный розыск – если уже не объявили. Интерпол, конечно, подключат, и ФБР. Особенно когда выяснится, сколько зелени было у Фенимора. И будут за мной охотиться молодые честолюбивые агенты, которых за мою поимку погладят по головке и переведут в специальные агенты... Хрен вам! Не дамся! Лучше смерть от пули, чем на электрическом стуле. В конце концов, сам себя убить я смогу, не проблема. Я так сжал руль, что побелели костяшки пальцев. Не заметил, как сам себя накрутил. Что ж, со мной это бывает.
Мимо мелькнул дорожный указатель, и я свернул направо. Джеймстаун. Что ж, пусть будет Джеймстаун. Не все ли равно, где людей уничтожать. Они не достойны того, чтобы жить...
К вечеру я доехал до этого небольшого городка. Дурацкое название, по-моему. Вот Сиэттл – звучит красиво и внушительно. А тут что? Дже-еймстаун. Вслушайтесь только в это название. Чушь полная. Как город Джеймса Такого-то. Жители этого захотустья сами напрашивались на то, чтобы прекратить свое никому не нужное существование. Начнем... Остановился я в маленьком (но, как ни странно, уютном) мотеле. А когда ночь вступила в свои права, я решил, что она со мной ими поделится. Смотрю на часы – почти одиннадцать. Ну, господа... Кто первый?.. Вижу свет вдалеке. Дом. Небогатый, но наверняка в нем найдутся те, кто по достоинству оценят мои порывы избавить меня от их позорного существования на этой планете.
Осторожно я подкрался к дому и заглянул в ярко освещенное окно. Ой, мама, с ума сойти – эта картина воняет глупостью за километр. Представьте себе небольшую скромную столовую, где за столом сидит среднестатическая американская семья. Семья состоит из папочки (толстого ублюдка), мамаши (стервы со злой физиономией, которая злобно жует картофель-фри) и двух противных детей. Вот дети меня особенно взбесили. Ненавижу детей, а еще больше я ненавижу противных детей. Так и тянет отрезать им сначала голову, потом ручки... Завершить это дело отрезанием гениталий (у мальчиков) и ножек. А потом умыться их кровью... Вам кажется, что я сошел с ума? Может быть. Только что это меняет? В общем, эта идиллическая картина прямо-таки напрашивалась на то, чтобы ее испортили. И попробуйте догадаться, кто ее испортит. Я позвонил в дверь и попытался придать себе более презентабельный вид. Важности напустил. И украдкой снова заглянул в окно. Папаша неторопливо поднялся, сложил газету и проследовал к двери. Я нарисовал себе на лице самую искреннюю улыбку, на которую был способен. Толстяк открыл дверь. Крайне неразумно с его стороны. – Да? – Простите, пожалуйста, – смущенно сказал я, – но у меня сломалась машина, и я подумал... В общем, нельзя ли от вас позвонить? Я не займу много времени. Толстяк оглядел квартал. Посмотрел вправо. Потом влево. – А где ваша машина? Вот черт, такая хорошая отмаза – и не сработала. Забыл о машине. Ну и хрен с ней. Молниеносным движением я выхватил пистолет и прижал его к голове толстого паразита. – Стоять! Пошевелишься – застрелю! Толстяк мгновенно вспотел, попытался поднять руки и пролепетал еле слышно: – Что вы... хоти... – Заткнись! – повелительным тоном скомандовал я, – а теперь кругом и шагом марш в столовую!
Я втолкнул придурка в двери и направил пистолет на его жену. – Всем сидеть на местах! Стреляю без специального предупреждения! Та не сдвинулась с места, только сильно побледнела. – Что вам надо? Деньги в шкафу за моей спиной... – Плевал я на ваши деньги! – обозлился я, – а теперь, дура, если не хочешь, чтоб я покалечил твоих детишек – закрой жалюзи и сядь на прежнее место. Ты тоже, – обратился я к папаше, – и не открывать рот без моего разрешения. Это всех касается. Стерва без разговоров закрыла жалюзи и села на прежнее место. Надо же, какая выдержка, подумал я. Хотя трясет ее прилично. Их обоих. – Мама, – пропищала девочка, – а что этому дяде надо? Почему он пришел с пистолетом? – Дядя вас не любит, – издевательским тоном сказал я, – а если посмеете еще что-нибудь вякнуть – пришью на месте. Всем ясно? Родители усиленно закивали. Пацан попытался что-то сказать, но мать ладонью припечатала его рот и так на него посмотрела, что рта тот больше не раскрывал. – Итак, теперь можно расслабиться, – я взял ближайший стул и сел на него, не спуская взгляда с семейки, – Вы знаете, в чем ваша вина? – Разве мы в чем-то виноваты? – опять пролепетал толстяк и мгновенно съежился под моим взглядом. – Я предупреждал! – четко сказал я и спустил курок.
Прогремел выстрел. Мать завопила как резаная, и бросилась к своему мужу, а дети, как по команде, заголосили, отбросили стулья и попытались вырваться из столовой. – А ну все заткнулись! – рявкнул я и выстрелил в потолок. Посыпалась штукатурка. Семейство замерло. – А теперь, – спокойно продолжал я, – все вернулись на свои места. Живо! Я два раза не повторяю. Дрожа от страха, они выполнили приказание. Толстяк лежал навзничь на полу без движения, на левом плече медленно расплывалось красное пятно. Лицо его было бледное, но пыхтел он, как слон. – Если кто посмеет рот раскрыть – следующий выстрел будет чуть пониже. Все понятно? Они дрожали, как зайцы, но все-таки нашли в себе силы кивнуть. – А теперь я расскажу, в чем состоит ваша вина, – я переложил пушку в другую руку (все-таки, смит – вещь не самая легкая), – Ваша вина, – неторопливо продолжал я, – состоит в том, что вы существуете. – У вас есть какие-то вопросы? – тем же тоном спросил я у матери семейства, – можете задавать. – Что вам надо? – еле слышным голосом спросила та. – Для начала мне надо узнать ваши имена, – ответил я, – надо же знать, у кого я в гостях. – Мисси, – тихо сказала мать. – А их как зовут? – я показал пистолетом на детей, – и его? – я кивнул на труп (опа, он уже труп! неудачно я выстрелил). – Это.... Долли и Джеймс... А моего мужа, – она всхлипнула, – зовут Барри... – Итак, – я снова придал своему голосу иронический тон, – Семья... как ваша фамилия? – Бивер... – Итак, семья Биверов. Барри, Мисси, Долли и Джеймс. Все правильно? – Да... – тихо ответила Мисси. – Не слышу! – повышенным голосом сказал я и сжал пистолет. – Да! – громче сказала Мисси. Надо сказать, я поражался выдержке этой женщины. У нее на глазах застрелили ее мужа, а она так спокойно держится. Да и дети просто смотрели на меня и молчали. Странные дети. Может они что-то против меня замышляют? Это им дорого обойдется, если так... – Продолжаем, – я обвел взглядом столовую, – Семья Биверов живет в своем небольшом таком, двухэтажном домике в городке Джеймстаун. У них есть столовая, где они собираются всей семьей каждый вечер. Поужинать. Все правильно? – Все правильно. – А теперь вопрос, дорогая Мисси... Можно я буду называть вас просто Мисси? Спасибо. Вопрос. Для чего вы живете? – Что это значит?.. – Отвечай на вопрос, дрянь, – я опять начал злиться, – если не хочешь последовать за своим мужем. – Только детей не убивайте, – еще тише сказала Мисси и прижала их к себе. Я чувствовал, как волна злости поднимается во мне просто-таки неотвратимо. – Ты отвечать на вопрос будешь или нет? – сквозь зубы спросил я и направил пушку в голову Долли. – Я не знаю! – истерично завопила она, – не знаю! Что вам нужно? Почему вы пришли к нам? Что мы вам сделали?! И она зарыдала. Я разъярился. – ЧТО ВЫ МНЕ СДЕЛАЛИ?! – заорал я, вскочив со стула и отшвырнув его, – я скажу, что вы мне сделали! Вы сделали мне то, что вы живете! На кой черт вы живете? Детишек растить? Чтобы потом они выросли и завели своих? И так до бесконечности, так ведь? Я взвинтил себя уже до крайности. Боже, как я их всех ненавидел! Мисси уже рыдала во весь голос вместе с детьми. – Зачем я убил твоего мужа, дура? Да затем, что он, как и вы, бесполезное существо! Вы паразиты, просто паразиты! Вы ни черта не делаете, только отравляете природу выхлопными газами машин, сжигаете полиэтиленовые пакеты, сбрасываете свои фекалии в реки! Вы питаетесь кровью земли, а сами ничего не даете взамен! Вы убийцы, понимаешь ты это, мерзкая скотина, понимаешь?!.. Я ходил по столовой кругами, отшвыривая все подряд со своего пути. Я уже не обращал внимания на шум, не принимал во внимание тот факт, что соседи давно должны были вызвать полицию (особенно если по соседству живет какая-нибудь особо любопытная бабка). Не обращал внимание и на свой голос, который уже сорвался и стал хриплым. – ... Какого хрена вы завели детей? Вам хотелось показать, что вы взрослые, что вы такие, как и все! Держу пари, все в этом квартале такие же ублюдки, как и вы! Которым ни черта в этой жизни не надо! Мерзавцы! Подлецы! Зачем, зачем?.. А ну стоять! Воспользовавшись моим "состоянием аффекта", Мисси с детьми рванула к выходу из столовой. Зря она так. Выстрел, другой, третий, четвертый... Я стрелял по телам на полу, пока у меня не кончились патроны. Сволочи, подлые сволочи... Никому доверять нельзя! Ведь попросил же сидеть на месте! Сами виноваты...
Я перезарядил пистолет последней обоймой и посмотрел на дело рук своих. Комната была забрызгана кровью, Барри в углу уже давно не шевелился. На пороге лежала кучка из трех тел, причем мамаша до самого последнего момента защищала свои отродья. Только им это не помогло. А чего это нога у этого паршивца Джеймса дергается? Непорядок. Я поморщился и еще раз выстрелил в засранца чуть повыше бедра. Нога притихла. Гадость какая – дергающаяся нога у мертвеца. Бррр...
День 3. Воскресенье. Ночь.
Я еще раз оглянулся и вышел из столовой, а затем и из дома, прикрыв за собой дверь. И вовремя – вдалеке уже слышались вопли полицейских сирен. Странно – городок-то мелкий, а копы, наверное, живут в полной жопе. В смысле, далеко. Я поднял воротник пальто и зашагал к отелю, благо он был расположен в квартале от дома Биверов. Вернее, бывшего дома Биверов. Сейчас там живет старуха с косой. Вот такой у меня мрачный юмор, ха-ха.
Не поверите, как мне стало приятно, когда я избавил мир от нескольких паразитов. Это капля в море, но уж лучше что-то, чем вообще ничего. Люди – отвратительные существа. И какой дебил назвал их "венцом творения Природы"? Природа мудра, она никогда бы не создала такую гадость, как человек. В Природе все взаимосвязано, гармонично. Там одни кушают других, чтобы жить. А человек убивает другого человека просто так, потому что ему хочется. Вот, например, я. Я еще хуже других. Я убил семью Биверов только потому, что мне захотелось. Захотелось избавить мир от нескольких паразитов. Но я еще худший паразит, чем они, потому что взял на себя роль судьи, не спросив никого. А кого спрашивать? В конце концов, кто-то должен делать грязную работу за других, если эти другие боятся.
Свет. Сзади. И вой сирен. Я оглянулся. Сзади ко мне приближались несколько полицейских машин, в которых что-то орали в мегафоны, но я ни хрена не слышал, потому что был погружен в себя. А когда я в себе, меня не надо трогать, потому что я все равно ни хрена не слышу, понятно, кретины?! Я побежал. Глупо, конечно, но я должен от них уйти, должен... Должен выполнить свою миссию... Должен, должен... Свернул в какой-то переулок и припустил еще быстрее. Сзади послышались выстрелы. Ни фига подобного, пидоры, попробуйте догоните! Я бегаю быстрее ваших пуль. Одним движением я перемахнул через ближайший забор и затаился возле дома, стараясь слиться с темно-коричневой стеной. Я даже дышать перестал и опустился вниз по стене, чтобы быть понезаметнее. За забором пробежали несколько копов с пушками в руках, и опять стало тихо. Я выждал еще минут пять и поднялся. Вдалеке квартала опять послышались сирены. Черт, ну какие вы идиоты! Оставьте меня в покое! Что я вам сделал? Я делаю за вас вашу работу, дегенераты вы! Ладно, придется продолжить свою крайне полезную деятельность. Но на этот раз без лишних сентенций, потому что слишком много шума. А когда слишком много шума – слишком много лишних свидетелей. Я локтем разбил окно и влез внутрь дома. Притих. Прислушался. Вроде не заметили.
А потом я просто прошелся по всему дому и застрелил всех, кто оказался на моем пути. – Куда? А ну стой на месте! Даже собаку. Хотя собаку не стоило убивать, потому что это творение Природы. А Природа мудрая. И собака – существо полезное. – Добрый вечер, как спится?.. Топот ног. Ой, ну наконец-то. Тормоза какие-то. Я тут уже почти весь дом перебил... – Мальчик, брось свой ножик, он острый, можешь порезаться!.. Ба-бах! Вот уже и весь дом, наверное. Еще пятью кровососами стало меньше. Двоим повезло – они так и не поняли, что с ними произошло. Потому что один спал, когда я своим невероятно точным выстрелом разнес ему башку, а второму было где-то пара месяцев от роду. Второму повезло больше – ему не придется мучиться в этой жизни... Осталось три пули. Куда бы их потратить? Ну одну на себя, это понятно. Может пристрелить парочку копов? Все равно их дома, наверное, жена и детишки ждут... Лучше будет, если не дождутся. Хоть какое-то разнообразие. – Руки! Грабли вверх, сволочь! А дальше все, как в замедленном кино... Я поворачиваюсь... стреляю... выстрелы... много.... лица, искаженные ненавистью... За что, люди? Почему вы такие? Кто вас... такими....... создал..... Люди.... Я ведь хотел как лучше... Боль.... Наконец-то я чувствую.... себя.... на месте моих жертв.... Странно, умирать почему-то не так приятно, как я.... предполагал.... Боль... Много боли.... Ненавижу вас.... всех....
– Прекратить огонь! Прекратить, кому сказал! – Прямо решето, – прищурившись, сказал молодой парень в строгом костюме, оглядывая то, что раньше называлось Эдди Макферсоном. – Придурок, – подумал шериф.
На следующий день молодого, но честолюбивого агента Сэмюэля Парсонса произвели в специальные агенты.
|
 Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсы Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:
Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 09.11.2024 Взаимодействие с Вами не перестаёт меня радовать и, думаю, принесёт хорошие плоды. Алексей Уткин 13.10.2024 Примите мой поклон и огромаднейшую, сердечную Благодарность за труд Ваш, за Ваше Дивное творение журнала «Новая Литература». И пусть всегда освещает Ваш путь Божественная энергия Сотворения. Юлия Цветкова 01.10.2024 Журнал НЛ отличается фундаментальным подходом к Слову. Екатерина Сердюкова 
 |
||
| © 2001—2024 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|
