Эшметов Андрей. Рассказ «Серым утром крик печальный».

...Сначала выступал хор. Его мало кто слушал – гомонили в зале, усаживались опоздавшие, туда-сюда бегали ребятишки. После хора двое читали композицию из торжественных стихов. За композицией три работницы молочной фермы пели под гармонь частушки – одну, вторую, третью. Иван Никандрович поглядывал на часы, и уж жалел, что остался – время зря потерял.

Зрители в зале, казалось, совсем и не на концерт пришли – разговаривали, смеялись, лузгали семечки, беспрерывно выходили-заходили, дверями хлопая. Перед следующим номером секретарь не выдержал, поднялся и строго попросил, чтобы вели себя покультурнее. Просьба секретаря не возымела никакого действия – продолжали галдеть, смеяться, выходить и заходить.

Иван Никандрович нервно барабанил пальцами по подлокотнику. На сцене две девушки танцевали танец с лентами.

Плясуньи с лентами убежали. На сцену вышел заведующий клубом. Иван Никандрович наклонился к секретарю, собрался поблагодарить да попрощаться, и уж было привстал, чтобы уйти, но секретарь неожиданно схватил его за руку и почти силой усадил обратно.

– Иван Никандрович, от всего сердца прошу – посмотрите ещё пару номеров, а потом я вас провожу, – зашептал на ухо секретарь.

Скрепя сердце Иван Никандрович молча сел, подумав о том, что непременно отразит в служебной справке низкую культурную работу по воспитанию трудящихся.

Заведующий клубом, выдержав короткую паузу, с каким-то непонятным подъёмом в голосе объявил:

– Следующим номером нашей программы выступает Татьяна Михайловна Иванова.

И после этих слов началось нечто невообразимое. Мужики, стоявшие на улице, начали торопливо заходить, выбрасывая окурки. Прекратились лузганье семечек и болтовня. Буквально за пять минут в клуб набилось столько народа, что, как и говорил секретарь – яблоку негде было упасть. Заняли первый ряд, до того весь свободный. Где даже садились на места, кто мог, по двое. Стояли в проходах, стояли у стен, стояли в дверях. Иван Никандрович изумлённо оглядывался, не совсем понимая – что же такое должно сейчас произойти, что весь зал битком оказался набит?..

Эшметов Андрей. Рассказ «Букет Биаррица».

...Вернувшись в спальню, Вера Львовна в замешательстве подошла к окну, потом села на постель. Ей стало не по себе. Сергей Александрович никогда не страдал бессонницей. Он никогда не ходил гулять по ночам. За все годы их брака он не сделал ничего такого, о чём Вере Львовне рано или поздно не стало бы известно.

Вновь выйдя на террасу, Вера Львовна села в кресло и стала всматриваться в сумрачные аллеи парка, надеясь увидеть Сергея Александровича бродящим поблизости. Парк был пустынен. Густой предутренний туман, понизу окутавший стволы кипарисов, укрывший зеленоватыми волнами ровные ряды туи, едва заметно глазу зыбко и причудливо колыхался под сиянием полной луны.

Возрастающий страх перед неизвестным и непонятным приводил Веру Львовну во всё более скверное расположение духа, усиливая головную боль. Что заставило Сергея Александровича среди ночи покинуть постель и отправиться неведомо куда, не предупредив, ничего не сказав? Вера Львовна старалась найти более или менее разумное объяснение ночному отсутствию супруга – ни одно из возможных предположений не казалось правдоподобным. Вспомнилось позавчерашнее опоздание Сергея Александровича к чаю. Вспомнился незнакомый ей старик-француз. Вспомнилась вчерашняя рассеянность супруга после проигранной партии в шахматы и его углублённость в какие-то свои мысли.

Первоначальный страх понемногу оборачивался раздражением, спустя время перешедшим в какое-то подобие спокойствия и холодной рассудительности. Вера Львовна сочла более благоразумным вернуться в спальню и там дожидаться возвращения Сергея Александровича...